Плотно прикрываю за собой дверь и просто смотрю на затихший компьютер на столе бывшего начальника. Ключ от кабинета находится у меня, потому что здесь расположен сейф с конфиденциальной информацией и шкаф с материалами, которые Дмитрий предпочитал держать при себе, хотя многое пора отправлять в архив. Доступ в кабинет предоставляет и доступ к документам.
Прислушиваюсь к себе и пытаюсь понять, что делать дальше. Я точно не собираюсь ничего скачивать. Даже компьютер не включу. Сообщить в службу безопасности? Ярослав всё равно узнает и оскорбится, что не от меня. Соврать Дмитрию, что компьютер заблокирован? Только получится, будто я поддалась на его шантаж. Посоветоваться с Майей? У неё своих проблем хватает.
Что же там такое нужное, что ты не успел стащить? Меня не волнует статус или положение Ярослава ни в каком смысле. Хотя со стороны наши отношения и моё повышение выглядят банально однозначно. Я — любовница босса. Все вытекающие привилегии, по народному мнению, подключаются автоматически и раздуваются до абсурдных размеров и объёмов длинными языками. Больше всего я не хочу лгать Ярославу, как и позволить мусолить его имя из-за связи с сотрудницей.
Пока мысли сменяют друг друга, руки оживляют телефон и набирают сообщение: «Ты в офисе?» Я приняла решение за себя. Ярослав имеет такое же право принять своё. Не я за него. А он, сам за себя.
«Да» — прилетает через пару минут.
Не даю себе времени на сомнения и быстро набираю: «Можешь зайти в кабинет Дмитрия?» Нарушаю субординацию. Но сейчас я обращаюсь не только к руководителю, но и просто к мужчине, ведь затронуты как деловые, так и личные аспекты. Крепко сжимаю телефон. Я не жду ответного сообщения. Просто знаю, что Ярослав уже идёт.
Он входит, окидывает меня взглядом и закрывает дверь. Я же теряюсь на мгновение, потому что суббота повлияла и на него. Он одет в неизменные брюки и строгую рубашку, но волосы лежат более самовольно, пиджак отсутствует, как и запонки, рукава рубашки подвёрнуты. Он — не сногсшибательный красавец, но очень привлекательный мужчина.
Я читаю вопрос в его глазах и начинаю говорить.
— Нужно проверить этот компьютер, — хлопаю рукой по задней стенке монитора. — Дмитрий требует от меня всю информацию из него. В обмен на своё молчание о… нас с тобой. Я не собираюсь ничего ему передавать. Прости, я не хотела и не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня.
— Я не скрываю наши отношения, — Ярослав вклинивается в поток моей ускоряющейся речи. — Ты сама не готова их афишировать.
— Потому что я вообще не готова к отношениям, — горло перехватывает, но я выталкиваю слова дальше: — Они влекут за собой слишком много неприятностей.
Он внимательно и… грустно?.. смотрит на меня и произносит:
— Не плачь.
Я моргаю непонимающе. Ярослав же расправляет один рукав, сокращает расстояние между нами, притягивает меня к себе и вытирает мои щёки краем своей манжеты. Я не заметила, когда начала плакать. Теперь чувствую, что слёзы прибывают. Он прижимает мою голову к себе. Я утыкаюсь лбом в воротник его рубашки, и ткань становится влажной.
— Прости, — шепчу в его грудь. Что со мной? Нервы ни к чёрту!
— За что? — он гладит меня по волосам и обнимает за талию.
— За всё, — шмыгаю носом.
Ощущаю теменем, что он улыбается.
— Я разберусь. Не волнуйся.
— Ярослав… — я наконец поднимаю голову.
Он смотрит с прищуром. В глазах вспыхивают хитрые искры.
— Что? — я прижимаю ладони к лицу, не понимая его сдерживаемой усмешки. Наверное, разводы потекшей туши повсюду. Определённо, то ещё зрелище!
— «Яр» мне нравится больше, — тихий голос звучит очень интимно и заставляет меня посмотреть на него с вызовом в защиту от собственного смущения.
— Ну конечно, — я закатываю глаза и впервые слышу его смех.
— Он? — Ярослав приподнимает мою руку, глядя на содранные костяшки.
— Нет. Честно. Стукнулась, когда доставала… — осекаюсь, не желая его обманывать, но и рассказывать об испытанном страхе не хочется.
Яр приподнимает мой подбородок и посылает мне настойчивый взгляд.
— Валерьянку, — заканчиваю я.
Его глаза темнеют.
— Расскажи подробно, — говорит ровным тоном и усаживает меня на стул, приседая рядом на край стола.
Я выкладываю, как Дмитрий подловил меня в подъезде и что будет ждать сегодня там же после работы.
— Ясно, — Ярослав встаёт и подаёт мне руку.
Я тоже поднимаюсь. Он удерживает мою ладонь.
— Я отвезу тебя домой, как закончишь. Ни о чём больше не переживай.
Я не тешу себя надеждой на пояснения, что он планирует предпринять. Но мне становится действительно спокойно. Я пожимаю его руку обеими своими и вдруг спрашиваю:
— Откуда у тебя шрам над губой?
Как всегда, когда мне удаётся застать его врасплох, уголки его губ вздрагивают в преддверии не разрешаемой улыбки.
— Кошку снимали с дерева. Друг отцепил от ветки и скинул мне. Я поймал.
— Кошка оказалась неблагодарной? — я красочно представила себе окровавленное лицо небольшого мальчишки. — Сколько тебе было лет?
— Семь или восемь.
— Не закинул животинку обратно? — мальчик в моём воображении остаётся серьёзным и не жалуется.
— Цель была её достать, — уголки его губ снова дёргаются.
— Упрямый, — я качаю головой. — Само зажило?
— Да, — он усмехается. — Лопалось долго.
— Так вот каким образом ты стал таким неразговорчивым, — осеняет меня. — Пришлось перестать болтать, чтобы рана не растрескивалась заново.
— Раскусила, — он улыбается.
— Теперь я знаю твой секрет, — тоже улыбаюсь и сдерживаюсь, чтобы не провести пальцем по обсуждаемому следу от коварных кошачьих когтей.
Ближе к вечеру Ярослав провожает меня домой. За рулем в этот раз крупный мужчина лет тридцати пяти.
— Виктор, — представляет его Ярослав. — Подежурит у твоего дома и побудет поблизости какое-то время.
