Волчицы на моем ряду смахивали платками скупые слезы, другие зрители зажимали руками рот, чтобы не начать смеяться раньше времени. И вот в этой таинственной паузе откуда-то со стороны, где собралась целая толпа, раздался чистый, громкий голос Орина:
– А почему у вас труп шевелится? Вызовите ему ведьму – он, похоже, не труп!
На него зашикали – мол, на фоне всей остальной фальши нечего придираться к таким мелочам. Но лис не унялся:
– И змея должна быть абсолютной блондинкой! Волчьи кланы не смогли скинуться на приличный парик?
Наверное, лис сюда специально заглянул, чтобы настроение волкам подмочить. Но Кларисса его, конечно, по голосу тоже узнала, потому вскочила и заголосила еще громче:
– Орин, гад беспринципный, ты здесь?! Иди сюда, я тебе еще за прошлый раз не высказала, морда ты рыжая!
«Труп» на сцене мгновенно сел и зарычал хриплым басом:
– Орин?! Кто пустил сюда этого пройдоху? Билетер, ты уволен!
От двери ответили тем же рыком:
– Сам ты уволен! Как в такой толпе каждого осмотреть?!
В общем, наконец-то театральная постановка обрела комедийный смысл – все сразу заголосили, кто-то бросился спасаться. Мы с Клариссой тоже направились к выходу, хотя и с осторожностью – волки во гневе могут и затоптать. А им срочно необходимо отловить в зале всех лис и объяснить им тумаками суть творчества! Кто-то даже срывал с людей капюшоны и шляпки, чтобы ни одной рыжей шевелюры не пропустить. Притом ведьмы, которые часто тоже бывали рыжими, в долгу не оставались – хватались за руки с подругами для увеличения силы и сыпали вокруг проклятиями. С какой стороны ни глянь, справедливый ответ на несправедливость. Я тоже решила помочь всем невинно пострадавшим и хлопнула поверх ведьмовских ругательств волной своего заклинания, отчего все стулья подлетели к потолку и были готовы обрушиться на любого оборотня, злоупотребляющего своей силой. Ну, хоть кто-то заметил и замер в страхе, хотя столпотворение в проходе не рассасывалось. Наверное, охрана вообще перекрыла дверь.
– Свободу рыжим! – добавила я, указывая на растрепанную пожилую ведьму, которая фыркала своим обычным шипением – скорее всего, нескольким волкам на ближайшие дни уготовано несварение желудка.
Ох, Орин, вот ведь мерзавец подлый. Всем веселье организовал! Ведьма перестала шипеть и просто повторила спокойнее:
– Свободу рыжим! В сторону, волк, я уж точно не лисица, так что не провоцируй – у меня разговор будет короче!
Оборотни с виноватым видом перед ней расступились, но на этом аттракцион охоты на лис не закончился – кровь-то закипела, вот бы им поймать хоть одного виновника.
– Свободу рыжим, – раздалось довольное мурлыканье нам в спины. – Прекрасный лозунг, дорогая подружка, я всегда верил, что ты станешь знаменем нового мира. Свободу рыжим! – крикнул Орин громче в сторону и поглубже натянул капюшон.
– А я-то думала, что ты давно сбежал, – я испуганно отступала. – Орин, ты совсем спятил в своем азарте?
– Немного перегнул, признаю, – он пропел мягчайшим баритоном. – Кажется, из этой неразберихи я выберусь очень побитым. О, Кларисса, а может, лучше ты мне глаза выцарапаешь? – он обратился к ней, застывшей от неожиданности. – Спаси меня – и я весь твой!
Само собой, Кларисса придерживалась иного мнения на этот счет. Она крепко ухватила Орина за рукав и потянулась к капюшону, не скрывая радости:
– А вот и расплата. Уж думала, что не дождусь!
Но лис не выглядел испуганным – наоборот, со спокойным ожиданием смотрел на меня. А я давно уяснила правила взаимодействия с их родом – если моя очередь оказать услугу, то я обязана ее оказать. Во имя нашей странной дружбы.
Подняла ладонь, за пару секунд изменила его внешность – Орин превратился в брюнета, хотя черты лица почти не исказились.
– Иди первым, – распорядилась я. – И если перестанешь так пакостливо улыбаться, можешь даже за нечистокровного дракона сойти.
– Да как же… – опустошенная увиденным, Кларисса растерялась.
– На улице объясню, – теперь уже я тащила ее за руку. – И очень прошу, не выдавай его. Иначе мне придется разнести весь театр, лишь бы Орина отсюда вытащить.
На улице получившие свободу уже смеялись, кто-то даже громко признавал, что это представление получилось у волков самым эмоциональным. А помятая одежда или растрепанная прическа – отличная плата за веселый вечерок. Наша троица отошла подальше. Орин безудержно хохотал, Кларисса выбирала взглядом, кому из нас достанется от нее первым. Потому я и выдала короткую рецензию, чтобы она от гнева не успела задохнуться:
– Мы приятели, Кларисса, а я друзей в беде не бросаю. Даже если они противные, хитрые, бессовестные сволочи!
Орин от честной оценки ничуть не стушевался, а подхватил нас под локти и подтолкнул к дальнейшему путешествию:
– А теперь на танцы, красавицы мои. Знаете, где под утро самые веселые танцы?
– В купеческом пабе «Монетка»? – бездумно от шока предположила Кларисса.
– В купеческом пабе «Монетка»! – подтвердил он. – Оли уже должна быть там. Она больше любит танцевать, чем пить волчью кровь. Эх, скучная мне досталась сестрица, лучше бы маменька на пару братишек сподобилась!
Место оказалось не слишком роскошным. Я даже удивилась, поскольку обедать все мои сегодняшние компаньоны обычно предпочитали в более элитных заведениях. Но на невысокой сцене музыканты здорово играли веселые мелодии, а народу в зале оказалось довольно много. Мы смогли занять столик только по той причине, что Оли заранее о нас позаботилась. При нашем появлении она и стулья освободила двумя пинками:
– Пшел вон, красавчик! Не думал же ты, что своими голубыми глазками можешь целую лису охмурить? И приятеля своего забери! Орин, где ты подцепил сразу обеих Кларисс?
Простые парнишки, скорее всего из купцов, обиженно насупились и поплелись искать себе другое пристанище. Но даже слова против не выдали – кто они такие, чтобы надеяться на долгую благосклонность девицы из благородных?
Я дулась на эту несправедливость – как же можно людей только по титулам судить, но притом предпочитать веселиться в заведениях для простых людей? Кларисса дулась сама по себе – у нее, наверное, хватало поводов без социального неравенства. Но лисам на нашу синхронную надутость было плевать: Орин смешил сестру коротким пересказом последних событий, а она размышляла, чем же таким превосходным можно продолжить столь удачно начатую ночь.
После кружки некрепкого пенного напитка из собственной пивоварни таверны атмосфера нехотя начала размягчаться. Орин с наглым лицом даже посчитал себя вправе отчитывать Клариссу:
– Нет, ну почему ты ставишь мне в вину такую ничтожность, а?
– Ты меня использовал!
– Использовал, – он принимал подобное как комплимент. – И испытывал притом огромное удовольствие. Не была бы ты такой хорошенькой, я бы использовал тебя без удовольствия. Чуешь различие?
