– В чем? – немного испуганно спросила я.
– Еще в кого-то влюбилась? Такой блуждающий взгляд – верный признак любовной лихорадки. Или от Сата беременна? Или снова задумала революционную перестановку мебели в столовой? А может, ты выяснила, что на самом деле не Змея, а кикимора?
– Какая еще кикимора? – возмущенно отозвалась я. – Их же не существует!
– До тебя мы так же думали про змей. Выкладывай уже, я жду.
– Экая бурная у вас фантазия, господин ректор, – я его похвалила, но на самом деле выкроила себе несколько секунд для размышления.
Дело в том, что настоящую причину своей задумчивой апатии именно с ним обсуждать и нельзя – все-таки он чистокровный дракон, входит в совет эйров. Если решение об истреблении всех змей на их счету, то господин ректор лучше меня в этой теме осведомлен. Заодно и возникнет куча вопросов, откуда я вообще такое могла узнать. Всплывет записка от отца, ни разу так и не упомянутая, – возродится подозрение в моем предательстве. И сейчас у таких обвинений на самом деле есть основания! Впервые за все время нашей вялой конфронтации на эту тему.
Как же основаниям не быть, если я позавчера все-таки выловила в коридоре одного из магов и устроила прямо там допрос с пристрастием. Он, еще зеленый первокурсник, от неожиданности сдался и выложил:
– Да отправили мы им записки, отправили, чего ты ко мне прицепилась? Ответа еще нет! Отпусти уже, драконова невеста!
Пришлось еще за плечи перехватить и немного потрясти, чтобы остатки информации добыть. Не то чтобы многое узнала, но одна деталь лишила меня сна. Один из выпускников живет в столичном пригороде, мелком городке – перевалочной базе для торговцев. Туда пешего пути несколько часов, а на телеге за час добраться можно. И если ему действительно записку отправили, а ответа так и не получили, то маг либо на месте отсутствует, либо очень и очень занят. Так занят, что пару слов черкнуть своим товарищам не способен? Ох-х, привкус беды уже на задержке ответа заметно усилился. С тех пор я уже от беспокойства избавиться не могла, но придумывала, какими словами надо будет магам объяснить, чтобы поучаствовали. Раз мне не доверяют – так пусть сами съездят и убедятся, что товарищ жив и здоров. Я не хотела их накручивать опасениями, но самой этой невозможностью спокойно дышать без окончательного понимания накрутила себя. Вот и проваливалась бесконечно в мысли, однако ректору непременно понадобилось заметить и меня достать.
Я уставилась на него, пытаясь не моргать. Теперь что-то надо придумать, чтобы он сам за нас обоих не придумал объяснение – с ним случается, что он, тыкая пальцем в небо, сразу в верный ответ попадает.
– Господин ректор, – медленно начала я, – у моего состояния причина только в том, что я размышляю. Вы меня как-то о странных событиях спрашивали. Вот одно недавно припомнила, и самой себе не могу ответить, странно это или вполне себе нормально?
– Говори уже! – ректор едва держался. Наверное, тоже меня хотел за плечи взять и хорошенько потрясти, чтобы уже перестала нервы ему трепать.
Делать было нечего, не так уж много дикостей осталось, о которых жених еще не осведомлен, а от главной темы подозрение отвести я была обязана. Я и вывалила историю о том, как моя семья дом прикупила. Ректор замер ненадолго, а затем произнес – так вкрадчиво, что я, кажется, все приглушенные вибрации его голосовых связок расслышала:
– И ты мне говоришь это только сейчас?
Его реакция меня поразила – он воспринял так, будто я только что о вторжении сразу всех иноземных армий на нашу территорию объявила. Я ведь этот факт припомнила, только чтобы свое волнение каким-то оправданием прикрыть. Потому и уточнила с интересом:
– Ну да, а что? Я думала, это Сат устроил.
– Сат? Сомневаюсь, – ректор неспешно покачал головой. – Такие карманные расходы даже для моего племянника слишком весомая сумма, чтобы вообще осталась незамеченной. Сразу как попадем в замок, я отправлю ему записку – выясню. Но уже сейчас почти уверен, что это не он.
Теперь я еще и из-за этого начала переживать, будто мне предыдущих терзаний было мало, заерзала на месте:
– Почему же нет? Мы с ним встречались, жениться собирались, не хотелось бы напоминать.
– Да потому что это бред, Лорка! – ректор немного оживал. – Он – эйр, а не лис или, прости ради беса, какая-нибудь змея. Ему незачем хитрить и скрывать свои поступки. Если бы Сат захотел помочь твоей семье, то уж поверь – сделал бы это как-то иначе. Например, отправился бы к ним вместе с тобой для официального знакомства, на месте оценил бы, в чем они нуждаются, затем…
Я перестала слушать, у меня от страха даже руки похолодели. Ведь Сат очень-очень хотел отправиться вместе со мной – должно быть, собирался именно так и поступить. И потом отрицал свое участие. А у меня тогда мысли мгновенно на другие заботы перепрыгнули, такая мелочь точно не требовала немедленного участия.
– Тогда кто же? – спросила я у ректора, будто бы именно он был обязан знать верный ответ.
Мужчина не отрывал от меня внимательного взгляда, а слова произносил медленно, с паузами:
– Мне-то откуда знать? Но если у тебя нет вариантов, то у меня он только один.
– Мой отец?! – я сразу поняла намек. – Зачем?
– Не знаю. Но интереснее всего другое: похоже, твой отец еще и финансово состоятелен, раз может сказать «спасибо» таким простым способом. Или речь идет не о благодарности, а о чем-нибудь другом? Например, показать твоей семье вкус новой жизни, а потом через них влиять на твои решения. Жизнь длинная, Лорка, обустройство хитрых фокусов не терпит суеты.
Не удержалась именно я – и кто бы мог предположить? Дернулась вперед, умудрилась в неудобной повозке схватить ректора за жесткие лацканы сюртука и даже чуть-чуть разок слабо тряхнуть.
– Что вы говорите?! – зато голосом я свою тревогу подчеркнула ярко. – Какие еще фокусы? Моим родным что-то угрожает?!
Ректор взял меня за запястье и аккуратно отодвинул меня от себя – этими неспешными движениями даже пристыдил за импульсивность. И попытался успокоить:
– Я только предположил, Лорка. Могут быть и другие варианты – вполне себе забавные.
– Какие? – я с надеждой выискивала в его глазах искры легкости и пыталась усидеть на месте.
– Например, кто-то из столичных богачей решил подстраховаться на все варианты. Если ты окажешься в опале, то отправитель себя не обозначит. Если же ты поднимешься на вершину, то он может напомнить – мол, это именно я по доброте сердечной когда-то помог твоей семье.
Это объяснение не звучало резонно. Хотя бы потому, что почти никто о моей настоящей семье в столице и не знал. Но ведь могли выяснить. Или лисы постарались – услыхали от Орина и Оли об их новой подружке и вот таким образом решили подмазать колеса дальнейших отношений. Последний вариант был бы самым чудесным… Да любой вариант неплох, кроме тех, в которых мою семью используют в качестве мягкого оружия или даже как заложников.
