И они тут же с испуганными криками отпрыгнули друг от друга.
— Ты кто? — крикнул мальчишка.
— Где Торак? — не отвечая ему, крикнула Ренн.
Оба тяжело дышали и не сводили друг с друга глаз.
— Да кто же ты?! — снова спросил мальчишка, как-то нехорошо прищуриваясь.
— Я — Ренн, — спокойно сказала Ренн, хотя чувствовала себя совсем не так уверенно. — А Торак где? Что вы с ним сделали?
Глаза мальчишки скользнули по ее луку, потом он снова посмотрел ей в лицо. Взгляд его стал виноватым, плечи поникли.
— Это все буря… — пробормотал он. — Нас разнесло в разные стороны, и я… Я видел, как его лодка перевернулась…
— И что дальше? — холодея, спросила Ренн.
Он потер глаза, и она поняла, что он очень устал.
— Тенрис пытался до него дотянуться. И я тоже. Но не смогли… Тенрис, наверное, все еще его ищет. — Мальчишка, похоже, был искренне огорчен, и если бы он не принадлежал к племени Тюленя, Ренн, наверное, даже пожалела бы его. — Я слышал какие-то странные завывания, — сказал он как-то неуверенно. — Я ничего подобного никогда раньше не слышал.
Ренн хотелось объяснить ему, в чем дело, но она сдержалась. Нет, ему все же не стоит пока доверять, пусть думает, что Торак погиб. Сама-то она в это ни за что не поверит! Она же слышала, как они переговаривались с Волком! Нет, с ними, конечно же, все в порядке.
Еще одна лодка вынырнула из тумана, из нее вылез мужчина и принялся втаскивать лодку на берег. Ренн узнала его: это был колдун племени Тюленя.
Страшно расстроенный, колдун подбежал к ним и только тут заметил Ренн. От удивления он замер как вкопанный, но взял себя в руки и повернулся к мальчику.
— Я не смог его найти, — сказал он. Похоже, он тоже был искренне этим огорчен, и Ренн уже начинала сомневаться в том, что правильно оценила этих Тюленей.
— А это кто ж такая? — спросил у мальчишки колдун и повернулся к Ренн.
Его лицо показалось ей довольно добрым, а голос, спокойный и сильный, напоминал Море в солнечный день. И все же что-то в нем заставило Ренн насторожиться.
— Меня зовут Ренн, — сказала она. — Я из племени Ворона.
— И что же ты делаешь здесь, Ренн из племени Ворона? — спросил колдун.
— Я… ищу Торака. — Ей совсем не хотелось говорить ему об этом, но он одним только своим голосом заставил ее подчиниться.
— И мы тоже, — мрачно кивнул он. — Идем с нами на стоянку. Там и решим, что делать дальше.
На ходу он через голову стащил парку из тюленьих кишок, и Ренн впервые увидела его замечательный магический пояс, украшенный бахромой из разноцветных клювов тупиков.
Клювики тихо брякали, и Ренн вдруг остановилась.
Этот звук кое-что пробудил в ее памяти: именно это бряцанье она слышала, глядя, как тот человек скользит по озеру на своем легком челноке! Морской туман мелкими капельками оседал у нее на коже. Сердце бешено стучало в груди. Головоломка начинала складываться сама собой: токорот — болезнь — Пожиратели Душ…
Колдун племени Тюленя обернулся и спросил у нее, в чем дело, почему она остановилась.
У Ренн даже в висках заломило, когда она смотрела в его красивое, но изуродованное страшными шрамами лицо и думала: «В племени Тюленя есть Пожиратель Душ. Да, среди этих людей прячется Пожиратель Душ, и имя его — Тенрис. И он охотится за Тораком — человеком с блуждающей душой!»
— Ты что такая бледная? — спросил у нее Тенрис своим красивым ласковым голосом.
— Я… просто очень хочу поскорей найти Торака, — сказала она.
— Я тоже! — И уголок его рта чуть приподнялся в слабой улыбке.
Казалось, улыбка эта полна тепла, но, глянув в спокойные, холодные глаза колдуна, Ренн вся похолодела внутри — она с ужасом поняла, что по ее лицу он догадался: она отлично знает, кто он такой и что здесь произошло.
— Идем, — сказал Тенрис и взял ледяные пальцы Ренн в свою теплую ладонь. — Идем, Ренн, нам всем надо чего-нибудь поесть.
И тут он заметил у нее на руке повязку, лицо его исказилось от сострадания.
— Ах, бедняжка, что это?
Прежде чем Ренн успела ответить, он уже повернулся к мальчику и сказал:
— Посмотри-ка, Бейл. Бедная девочка тоже подхватила эту проклятую болезнь.
Бейл некоторое время молча смотрел на руку Ренн, потом невольно потянулся к нашитому на куртку племенному знаку — кусочку тюленьей шкуры.
— Нет у меня никакой болезни! — запротестовала Ренн, пытаясь вырвать руку, но Тенрис был сильнее и держал ее крепко. — Это вовсе не болезнь, это…
— Ничего, ни о чем больше не тревожься, — ласково сказал ей колдун племени Тюленя и взял обе ее руки в свои. — Доверься моим заботам.
Глава тридцатая
Торак проснулся от того, что Волк лизал его в нос.
Он слишком устал, и открывать глаза ему не хотелось. Он придвинулся еще ближе к Волку и зарылся лицом в мягкую шерсть. Чудесное ощущение тепла и безопасности охватило его. И еще — здесь было так тихо! Никаких морских птиц. Только вздохи Моря и биение волчьего сердца рядом с его сердцем.
А Волк все лизал и лизал его.
Торак медленно перебирал в памяти воспоминания о том, как сумел выбраться на берег, как Волк подталкивал его носом и лапами, а потом покрыл его лицо восторженными поцелуями, и они, обнявшись, легли и крепко заснули.
Лизание сменилось легкими шутливыми толчками. Потом толчки стали более резкими. Волк уже требовал: «Проснись!»
Торак открыл глаза.
И увидел шуршащий песок под щекой, усы Волка, которыми тот щекотал его лицо. И больше — ничего!
Их окутывал такой плотный туман, что Торак не мог отличить Море от неба.
Сколько же он проспал?
ЛЕКАРСТВО!
Он резко сел, и в голове сразу загудело. Где это он? И где Тенрис? Ведь, наверное, уже наступила ночь, завтра день Солнцестояния — неужели они упустили единственную возможность изготовить спасительное средство? Или, может быть, туман скрывает солнце? Все-таки утро сейчас или вечер?
Торак с трудом поднялся — в ушах глухо вздохнула кровь. Усталое избитое тело отказывалось ему подчиняться. Горло жгло — пить хотелось ужасно.
Где-то неподалеку слышалось журчание воды. Торак, спотыкаясь, побрел в тумане на этот звук и с плеском ввалился в неглубокий ручей, наполовину задушенный тростником. Он опустился на колени и, черпая ладонями ледяную воду, стал жадно пить.
Волк тут же прибежал следом, двигался он совершенно бесшумно. По-прежнему стоя на коленях, Торак обнял Волка, потерся носом о его нос и от всей души поблагодарил его.
