Книга О всех созданиях – мудрых и удивительных, страница 25. Автор книги Джеймс Хэрриот

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «О всех созданиях – мудрых и удивительных»

Cтраница 25

Миссис Эйнсворт засмеялась.

– Вы знаете, он их совершенно замучил! Не дает ни минуты покоя!

Она была права. Для бассетов появление Буяна было чем-то вроде вторжения жизнерадостного чужака в чопорный лондонский клуб. Долгое время их жизнь была чинной и размеренной: неторопливые прогулки с хозяйкой, вкусная обильная еда и тихие часы сладкого сна на ковриках и в креслах. Один безмятежный день сменялся другим… И вдруг появился Буян.

Я смотрел, как он бочком подбирается к младшей из собак, поддразнивая ее, но когда он принялся боксировать обеими лапами, это оказалось слишком даже для бассета. Пес забыл про свое достоинство, и они с котом сплелись, словно два борца.

– Я сейчас вам кое-что покажу.

С этими словами миссис Эйнсворт взяла с полки твердый резиновый мячик и вышла в сад. Буян кинулся за ней. Она бросила мяч на газон, и кот помчался за ним по мерзлой траве, а мышцы так и перекатывались под его глянцевой черной шкуркой. Он схватил мяч зубами, притащил назад, положил у ног хозяйки и выжидательно посмотрел на нее.

Я ахнул. Кот, носящий поноску!

Бассеты взирали на все это с презрением. Ни за какие коврижки не снизошли бы они до того, чтобы гоняться за мячом. Но Буян неутомимо притаскивал мяч снова и снова.

Миссис Эйнсворт обернулась ко мне.

– Вы когда-нибудь видели подобное?

– Нет, – ответил я. – Никогда. Это необыкновенный кот.

Миссис Эйнсворт схватила Буяна на руки, и мы вернулись в дом. Она, смеясь, прижалась к нему лицом, а кот мурлыкал, изгибался и с восторгом терся о ее щеку. Он был полон сил и здоровья, и, глядя на него, я вспомнил его мать. Неужели Дебби, чувствуя приближение смерти, собрала последние силы, чтобы отнести своего котенка в единственное известное ей место, где было тепло и уютно, надеясь, что там о нем позаботятся? Кто знает…

По-видимому, не одному мне пришло в голову такое фантастическое предположение. Миссис Эйнсворт взглянула на меня, и, хотя она улыбалась, в ее глазах мелькнула грусть.

– Дебби была бы довольна, – сказала она.

Я кивнул:

– Конечно. И ведь сейчас как раз год, как она принесла его вам?

– Да. – Она снова прижалась к Буяну лицом. – Это самый лучший подарок из всех, какие я получала на Рождество.

Первая самоволка

Я уставился на циферблат весов и не поверил своим глазам. Шестьдесят килограммов! Я похудел на без малого тринадцать килограммов с того дня, как призвался в Королевские ВВС. Я горбился в привычном углу аптеки Бута, которую посещал еженедельно, чтобы следить за своим весом и не допустить истощения. Это было невероятно и объяснялось не только суровой боевой подготовкой.

По прибытии в Скарборо к нам обратился наш боевой командир лейтенант Барнс. Он окинул нас внимательным взглядом и сказал: «Когда вы выйдете отсюда, то не узнаете себя». Этот человек знал, что говорил.

Мы не знали отдыха. Шагистика и летная подготовка, летная подготовка и шагистика, и так – день за днем. Мы часами гнулись и разгибались на плацу в майках и трусах, а свежий ветер со стороны зимнего моря придавал нам бодрости. Мы часами ходили строем под рев нашего сержанта: «Шире шаг! Короче шаг! Кругом!» Мы строем ходили даже на занятия по навигации, печатая широкий шаг, принятый в Королевских ВВС, и поднимая руки на высоту плеч.

Нас регулярно водили – опять строем – на вершину холма Касл, где мы стреляли из всех мыслимых видов оружия: из мелкашек, револьверов, пулеметов Браунинга. Мы также кололи штыками манекены. А в промежутке между занятиями нас заставляли плавать, играть в футбол или регби, а также устраивали многокилометровые забеги вдоль берега моря и по холмам.

Поначалу я был слишком занят, чтобы заметить какие-либо перемены в себе, но однажды утром по прошествии нескольких недель наш восьмикилометровый бег закончился на длинной полосе пустынного пляжа, и сержант крикнул: «Хорошо, а теперь – быстро вон к тем скалам! Давайте поглядим, кто добежит до них первым!»

Мы рванули последнюю стометровку единым духом, и каково же было мое удивление, когда первым на месте оказался я – и совсем не задохнулся. И вот тогда осознание этого факта сразило меня. Мистер Барнс оказался прав. Я не узнавал себя.

Когда я оставил Хелен, то был балованным молодым супругом с небольшим двойным подбородком и начинающимся брюшком. Теперь же я напоминал гибкую гончую собаку, способную без устали преследовать добычу. Конечно, мое физическое состояние улучшилось, но что-то было не так. Я не должен был стать таким худым. Тут срабатывал иной фактор.

Когда во время беременности жены у мужа начинается недомогание, в Йоркшире за его спиной хихикают в кулачок и говорят, что он «вынашивает» ребенка. Я никогда не усмехался в ответ на такие слова, поскольку был убежден, что своего ребенка я именно «вынашиваю».

Я основываю свою убежденность на разных симптомах. Было бы преувеличением говорить о том, что я страдал утренней тошнотой, но легкое подташнивание, которое я испытывал в первой половине дня, укрепляло мои подозрения. Позднее, когда у Хелен приближался срок родов, несмотря на мое нормальное физическое состояние, я ощущал себя измотанным и жалким. А когда на последнем этапе внизу моего живота я ощутил явные признаки родовых схваток, все сомнения отпали. Я понял, что должен что-то предпринять.

Мне нужно было увидеться с Хелен. В конце концов, она находилась прямо за тем холмом, который я видел из окна гостиницы. Может, это было и не так, но я же находился в Йоркшире, и автобус доставил бы меня к ней за три часа. Но дело было в том, что увольнительных в УНЛП не давали. Командование не оставляло нам никаких сомнений по этому поводу. Нам говорили, что дисциплина в училище должна быть такой же, как в гвардейском полку, равно как и жесткость прочих ограничений. Я бы сумел получить увольнительную по случаю рождения ребенка, но я не мог ждать так долго. Суровые соображения относительно того, что мой «самоход» будет считаться чем-то вроде дезертирства, за которым последует суровое наказание, даже тюремное заключение, не слишком волновали меня.

Как говорил мой товарищ: «Тут один тип попробовал и закончил в тюряге. Оно того не стоит, старина».

Но для меня это был не аргумент. Я – нормальный законопослушный гражданин, меня ни в чем нельзя упрекнуть. Но мне нужно увидеть Хелен. Тщательное исследование расписания показало, что автобус на Дарроуби отходит в два часа дня и прибывает на место в пять. А в шесть часов из Дарроуби уходит автобус на Скарборо и прибывает сюда в девять. Шесть часов в пути, чтобы провести час с Хелен. Дело стоило того.

Поначалу я не видел возможности добраться до автобусной станции к двум часам, поскольку мы всегда были заняты в это время, но шанс подвернулся совершенно неожиданно. Однажды в пятницу нам сообщили, что занятий больше не будет и оставшуюся часть дня мы проведем в гостинице. Большинство моих друзей свалились в кровати от счастья, а я пробрался к длинному пролету лестницы и занял в фойе позицию, откуда мог наблюдать за входной дверью.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация