— Да. Но это не просто так, — сказал я, посмотрев на девушку.
— Вы… вы что? — чуть попятилась блондинка, но затем, опустив взгляд, кивнула. — Делайте что хотите, я на все согласна.
— Ну и отлично, — усмехнулся я. — Правда, нужно мне совсем не то, о чем ты подумала. Как вы умудрились от тех тварей спастись в машине? Они бы сто процентов учуяли.
Глава 15
— Что? — девушка даже опешила от резкой смены приоритетов. — О чем вы?
— Вокруг вас витало множество призраков. Они, может, и не проходят сквозь стены, но отлично их пробивают при желании, — объяснил я, присаживаясь рядом с девушкой. — Кроме того, нетронутой оказалась только ваша машина. На парковке было полно других авто, но все они стояли пустые. Люди сбежали? Может, их эвакуировали, а вы не стали уходить?
— Н-нет, — обхватив себя руками, произнесла блондинка. Оба ребенка прижались к ней, словно к матери-курице. — Никто не пришел. Пожалуйста, мы со вчерашнего дня ничего не ели.
— Тут вам повезло. У нас как раз суп доваривается, — улыбнулся Михаил, показав на сгрудившихся людей. — С мясом и овощами. Но прежде ответь на вопрос.
— Я не знаю. Просто повезло, наверное, — сжавшись, сказала девушка, она в ужасе смотрела на стонущих качков, валяющихся рядом со входом.
— Такого везения не бывает, — сказал я, переглянувшись с Михаилом. — Вокруг было полно машин, вход перегорожен. Сколько вас выжило в начале урагана?
— Больше сотни, — ответила нехотя девушка, видно было, что адреналин начинает отпускать, и она быстро теряет силы. — Все продавцы и покупатели, что оказались в центре.
— Кто на вас напал? — решил уточнить я.
— Да не знаю я! Не знаю! Оставьте меня в покое! Можете не кормить, можете трахать, только не мучайте! Я не хочу туда больше возвращаться! Не хочу думать об этом! — в истерике выкрикнула девушка, затем опустилась, сползая по стене спиной, и, обняв колени, затряслась в беззвучном плаче.
— Ладно. Это подождет, — сказал я, приобняв девушку. — Здесь вы в безопасности.
— К-хм, — прокашлялся Михаил, и я вспомнил о твари, что затаилась где-то на станции. Да, такая себе безопасность. — Маргарита Петровна, к вам новые пациенты на осмотр.
— Довели бедняжку, — произнесла медсестра, поднимая девушку. На долю мгновения мне показалось, что блондинка не хочет уходить из моих объятий, но я быстро списал это за общую слабость девушки. Дети не отставали, и вскоре все трое скрылись в лазарете.
— Что думаешь? — спросил Михаил, когда мы отошли чуть в сторону.
— Не знаю. Там полная парковка, забитая машинами, — ответил я, вспоминая недостроенный лагерь. — Им повезло с продуктами и мебелью, устроили нормальные лежаки, все разместились… но что произошло дальше, не очень понятно. Тел нет. Возможно, я просто их не нашел или не увидел. Могли ли все сбежать, оставив при этом двух детей и девушку?
— Могли, если того требовали обстоятельства или если она поддались панике, — заметил Михаил. Но я покачал головой.
— Нет, это вряд ли. Единственный выход перегораживала «Газель». Ее подгоняли с расчетом, что никто не пройдет. Сомневаюсь, что это могла сделать девушка. У меня не было времен внимательно оглядываться по сторонам, — честно признался я, но сквозь смутные размытые картинки проступило несколько ярких замеченных образов. — Но стекла во многих машинах были разбиты или выдавлены.
— Следы сражения? — уточнил Михаил. — Гильзы на полу, разбросанное или застрявшее оружие? Может, следы крови на стенах?
— Нет. Хотя… не помню, может, и есть, но я не заметил.
— И при этом машина осталась в целости? — спросил начальник станции.
— Насколько это возможно для старой «Буханки», — усмехнулся я. — Ей лет пятьдесят, если не больше. Местами не просто ржавая, а просвечивающая. Вся в дырах.
— Что случилось? — заметив мое сомнение, спросил Михаил.
— Машина. Я помню ее в деталях. Но в то же время… черт, могу поклясться, что ее не было на стоянке, до того как дети из нее выбрались.
— Хочешь сказать, что они могут быть опасны? — насторожился начальник станции. — Я поставил возле лазарета двоих. А еще возле туалетов и щитка электропитания. Это наши стратегически важные ресурсы. Кладовой пока нет, но на продуктах повара чуть ли не спят. Лишнего никому не дадут, даже думать не надо. Нужно только убедиться, что с собой они так же честны, как с остальными.
— Тварь не появлялась?
— Нет, и я даже не знаю, к счастью ли это. Пока мы готовы, но постоянно быть начеку нельзя. И человеческий ресурс у нас небесконечен, — задумчиво глядя на огни станции, сказал Михаил. — Рассказывай, что вы там видели? Почему ты так отчаянно хотел узнать про то, как они выжили? Есть какие-то предположения?
— Если бы. Наоборот, они должны были умереть. Причем гарантировано. Девушка с двумя детьми не в состоянии отбиться от призраков. А тварей в комплексе около десятка. И я не верю, что тонкий металл спас бы их от когтей.
— Значит, мы просто не видим картину в целом, — задумчиво произнес Михаил. — В чем принципиальная разница между «Буханкой» и остальными машинами на той парковке?
— Понятия не имею, вроде нет ее. Точно такие же машины, только новее. Она, пожалуй, была там самая дряхлая.
— Может, дело в металле? — почесал в затылке начальник станции. — Раньше машины не из жести делали, старые «Козлики» и «Буханки» даже после пятидесяти лет еще на ходу.
— Это вряд ли. «Газель» тоже в металлическом кузове, но в ней людей не осталось. Да и лобовое стекло оказалось не выбито. — ответил я, вспоминая обстановку. — Нет, сомневаюсь, что дело только в этом.
— Чертовщина какая-то, — проговорил Михаил. — И ни в каких наставлениях такого не отыщешь. Да и устав о ЧП писали без вероятности появления призраков.
— Нужно поспрашивать у наших, собрать рабочую группу, может, кто что слышал, — предложил я, вспоминая список специалистов.
— Да, это рабочий вариант, — согласился начальник станции. — Займись, а я пока разгребу, что принесли наши добытчики.
— Кстати об этом. — Я остановил собиравшегося уйти Михаила. — Разве обязательно было их так сильно избивать? Они еще могут пригодиться.
— Это урок. Не только для них — для всей станции. Неповиновение приказам влечет явное и ощутимое наказание, — строго сказал Михаил, скидывая мою ладонь. — Пусть лучше боятся быть побитыми и делают, что нужно, чем замешкаются, обдумывая приказ, и умрут.
— Не перестарайся, иначе народ может взбрыкнуть, — заметил я.
— Я двадцать пять лет на службе, — с гордостью ответил Михаил. — Знаю, как и с кем работать. Любого бунтаря можно обломать. Но вы не срочники, и, обламывая, можно сломать. И себе зубы, и человеку жизнь. А у нас тут людских ресурсов не так чтоб много. И все же некоторым можно только показать собственную силу. С тобой все нормально будет. Верно?
