Два метра — почти ничто. Спрятавшись в угол, я отдышался и решительно двинулся вперед. Приходилось сильно наклоняться в сторону ветра, чтобы не сдуло. Чтобы нормально дышать, я держал перед носом перчатку. Очки, защищавшие глаза, быстро становились мутными от попадавших в них песчинок. Лучше, чем в глаза, но и так ослепнуть можно.
Даже эти два метра без укрытия дались мне с большим трудом. Схватившись за стальной столб, я вначале даже не понял, что с ним случилось. Всю нижнюю часть, почти метр, старательно обложили булыжниками. Я не был до конца уверен, но казалось, что некоторые из них шевелятся. Пытаются пробраться ближе к центру. Несколько секунд я тупо смотрел на эту картину, не в состоянии осмыслить происходящее, а когда до меня дошло, резко отдернул руку.
Камни от совсем мелких, в пару сантиметров, до небольших булыжников сливались в общую массу. Но я уже знал, на что они способны. Словно стая жуков, они облепили единственный источник энергии, выходящий на поверхность. Самые цепкие взбирались выше, и я с отвращением понял, что рядом с моей ладонью тоже находится такой живой нарост.
Хотя можно ли назвать движущиеся камни живыми? Вопрос, который я оставлю на потом. Сейчас же стало очевидно — в урагане полно тварей, которые могут быть очень опасны. А мелким каменюкам не составило бы труда проползти сквозь решетку вентиляции. Значит, я должен постараться не показывать врагам дорогу. Но как это сделать?
Отойдя на полметра от столба, я побрел вдоль бордюра. Там, где для тварей нет ничего интересного, и их самих быть не должно. Удерживаться в вертикальном положении при постоянно сменяющейся силе ветра было проблематично, но вскоре я забрел на стоянку, полную разбитых машин, и начал двигаться, прячась за ними.
Шаг за шагом я протискивался между корпусами с выбитыми стеклами, пока до меня не донесся близкий скрежет металла. Я замер, пытаясь понять, откуда идет звук, и вскоре он повторился. Словно десяток грубых напильников сдирали слой с листового металла. При этом разглядеть, что именно происходит в чертовой буре, не выходило. А приближаться к источнику звука… я что, идиот, рисковать жизнью из-за секундного любопытства? Нет уж.
Стараясь держаться как можно дальше от очередного монстра, я вновь выбрел на дорогу. Каждый метр давался с большим трудом. Несколько раз меня опрокидывало, и приходилось цепляться руками за трещины в асфальте, чтобы не утащило дальше. Остовы разбитых машин служили отличным укрытием, но, помня о твари, поселившейся на парковке, я укрывался за ними лишь вынуждено.
Твою мать. Да что с нашим миром не так? Во что он превратился за одну гребаную неделю? Где МЧС? Служба спасения? Армия, в конце концов? Где все те миллионы болванчиков, которые должны спасать и защищать, рискуя своей жизнью? Какого черта из всей полиции выжило только двое.
Замерев за автомобилем, я поймал себя на мысли, что пытаюсь найти виноватых в собственном положении. Правда, сколько бы ни думал, стрелка все равно возвращалась в мою сторону. Я сам вызвался на продразведку. Сам поперся за непонятным даром, рискуя жизнью. И сам же иду в темноту и бурю, а мог бы сидеть в туннеле и стучать ломом по двери.
Хватить ныть! Я со злостью ударил кулаком по машине, выгоняя из головы дрянные мысли. И они в самом деле улетучились. Не потому, что я был гением самовнушения. Просто авто ответило. Машина заскрипела, приподнялась, и я с ужасом увидел торчащие из-под капота черные угловатые лапы. Словно несколько полуметровых треугольников, соединенных вместе.
— Твою бога душу мать, — только и смог выдавить я, глядя на то, как монстр разворачивается. Подпрыгнув, я сиганул в ту сторону, куда дул ветер, позволяя унести себя подальше от твари. Скрежет почти сразу затерялся в подвывании бури, но я точно знал, что чудище где-то там, возле столба. И желания туда возвращаться не было никакого.
Но мне повезло. Откатившись в сторону домов, я наткнулся на ободранное деревце. Большая часть мелких веток на нем была поломана ветром. Кора на стволе оказалась снята словно наждачкой, но оно все еще цеплялось за землю корнями. За что я был ему благодарен. Тощая, в пару деревьев, аллейка шла вдоль дороги. Ни живых камней, ни призраков в ней вроде не было, и движение пошло быстрее.
Я телепортировался от дерева к дереву на максимальную «бесплатную» дистанцию. Это было быстрее, чем просто идти, и значительно экономило силы. Но только я обрадовался, что скоро окажусь на месте, как дорогу пересек разлом. Трещина шла через дом, алею и скрывалась в буре. Ее противоположный край едва виднелся, но лучше бы я и вовсе его не видел.
Холодные мурашки пробежали по спине. В ширину разлом был не больше пары метров, а вот оценить его глубину я не мог. Она терялась в темноте. Однако самым жутким было не это. По склону расщелины обильно текла вода. Не просто ручейки после дождя, даже не ливневое затопление, а сплошной поток, срываемый ветром. Но самое хреновое — я находился на возвышенности, и вода текла вверх.
Сглотнув подступивший к горлу ком, я попробовал представить, что это могло значить. И если гравитация внезапно не поменялась, вывод мог быть только один. Хотя даже смене гравитации я бы уже не удивился, и это оказался не худший вариант. Но настоящее предположение оправдывало и появление стойкого морского запаха, и ливень, и даже тропический ураган.
Москву затапливало. Затапливало океанической соленой водой. И единственное, что спасало нашу станцию, — вот этот провал, уходящий в темноту. Сколько воде понадобится времени, чтобы заполнить пустоту, все туннели и канализацию, что идут вниз по склону? Не знаю. Но знаю, что нам очень сильно повезло. И что этому везению скоро придет конец. Возможно — уже пришел, судя по тому, что люди на станции не отзывались. Если ее затопило, то возвращаться мне некуда, а единственное безопасное место — вентиляционный туннель. Да и то, пока море не поднимется еще на пару метров. Или пока Москва не опустится?
— Нахрен. Все нахрен. Вначале добраться, — сказал я сам себе. Теперь у меня было направление и расстояние. Осталось найти точку входа.
Цепляясь за трещины, я полз вдоль провала, подсвечивая телефонным фонариком щели. Одна из низ должна была вести на станцию. Я не мог нормально разглядеть, что творится внутри, но мой 🌀 реагировал только на те места, куда я мог поместиться. Дополз до следующей дыры в асфальте, активировал иконку, попробовал завести ее вниз. Не вышло? Значит, полости нет и прыгать некуда. А как только значок закрутился я замер в ожидании. Три… два…
Я плюхнулся прямо на рельсы уже знакомого туннеля. В лужу, натекшую из трещины. Одежда выдержала, промокнув только в нескольких местах. В основном благодаря тому, что лужа оказалась небольшой и не такой глубокой, а значит, океан сюда еще не добрался. Значит, причина того, что нам не открыли, не в этом. Встав и отряхнувшись, я выпрямился во весь рост.
Черт, как же приятно, оказывается, просто стоять не согнувшись. Стоять, когда тебя не терзает ураган, а в лицо не летит всякая дрянь. Вздохнув полной грудью, я закашлялся. К холодному морскому воздуху подмешивались запахи гари, пыли и металла. Впрочем, ничего удивительного, ведь генераторы работали на полную мощность.
