– Почему же, ваша светлость? – горько спросила я. – Неужели мои родители не полюбят меня только из-за того, что я плохо одета?
– Ну, что за глупости, Алэйна? – рассердилась герцогиня. – Разумеется, платье – это не главное. Но почему бы не постараться произвести хорошее впечатление и своим внешним видом тоже?
– А моя матушка? – встревожилась я. – Вы сказали, что мне предстоит разговор только с отцом. Она жива?
Герцогиня кивнула:
– Да-да, ты познакомишься и с нею. Но сначала ты должна узнать ту тайну, что так тщательно скрывалась столько лет. И я прошу тебя быть благоразумной.
Привезенное портнихой платье было настолько роскошным, что мне даже неловко было его надевать. Нет, на нем не было ни драгоценных камней, ни золотой вышивки, но даже мне, неискушенной в таких вещах, было понятно, что и ткань, и кружево были необычайно дорогими.
– Белиссимо! – воскликнула мадам Корэлли – улыбчивая и вёрткая, как уж, женщина. – Мадемуазель просто создана для таких нарядов!
И две швеи, которые помогали ей на примерке, согласно закивали головами.
Они привезли и перчатки, и атласные туфельки с красивыми пряжками. Я чувствовала себя попавшей в сказку принцессой. Принцессой, которую завтра, возможно, отдадут в лапы чудовищу.
Спать я легла только под утро. Была уверена, что не смогу заснуть, но погрузилась в забытье, как только голова коснулась подушки.
Горничная разбудила меня, когда за окном уже вовсю сияло солнце.
– Я помогу вам одеться, мадемуазель! Через полчаса ее светлость будет ждать вас за завтраком.
Я пришла в столовую, но есть мне совершенно не хотелось. Я отломила кусочек булочки с корицей и вяло пожевала его.
– Мне не нравится твое настроение, Алэйна! – сообщила герцогиня. – Я понимаю твое волнение, но настоятельно советую тебе съесть хоть что-то. Иначе ты упадешь в голодный обморок в самый неподходящий момент.
Но я с трудом проглотила всего один кусок булки.
– Ну, как знаешь, – усмехнулась ее светлость. – Твой отец прибудет к полудню. К этому времени ты должна быть причесана и одета. Надеюсь, ты будешь вести себя, как подобает воспитанной барышне. И позволишь гостю высказаться, прежде чем начнешь разбрасываться упреками и обвинениями.
Когда я вернулась в спальню, на кровати уже лежало платье. Горничная уложила мои волосы и украсила их нитью розового жемчуга. На зеркале я увидела такие же жемчужные сережки.
Но эти хлопоты совсем не радовали меня. Горничная восхищалась моей красотой, а я не могла даже улыбнуться в ответ.
В полдень мы с герцогиней уже сидели в гостиной. И ровно в тот момент, когда стрелка часов коснулась двенадцати, дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина.
25. Старые тайны
Он был выше среднего роста, и хотя я видела его впервые, у меня не возникло ни малейших сомнений, что он – дворянин. И дело было вовсе не в его одежде – она-то как раз была весьма проста – серый камзол и такие же серые штаны. Из драгоценностей – только перстень на среднем пальце правой руки.
Но величаво вскинутая голова, гордо расправленные плечи и уверенный взгляд темных глаз мужчины не оставляли ни малейших сомнений в его благородном происхождении.
Герцогиня вскочила, и я тоже поднялась, чувствуя необычайную тревогу.
Гость поклонился нам, а герцогиня присела в церемонном реверансе. Я повторила ее действие, не задумываясь.
Я думала, что ее светлость представит нас друг другу, но мужчина сразу взял нить разговора в свои руки.
– Рад приветствовать вас в своем доме! Надеюсь, вам здесь удобно?
Ее светлость заверила, что нас окружили здесь заботой и теплом. В голосе ее звучали заискивающие нотки, и это напугало меня еще сильнее. Кто этот господин, что внушает трепет даже герцогине?
Мы снова сели на диван, а гость (хотя правильнее было бы называть его хозяином) устроился в массивном кресле у окна.
– Мадемуазель Алэйна, надеюсь, ваше путешествие до столицы прошло благополучно?
– Да…, – я растерялась, не зная, какое обращение прибавить к ответу – ваша светлость, ваше сиятельство, ваша милость?
Он понял мои затруднения.
– Можете называть меня «ваша светлость». Чуть позже, когда мы познакомимся поближе, мы вернемся к этому вопросу. Насколько я понимаю, ее светлость уже сообщила вам, что нам предстоит серьезный разговор. Думаю, вы хотите о многом меня расспросить. Но позвольте мне сначала рассказать вам о том, что случилось много лет назад. Мне кажется, своим рассказом я отвечу на большую часть ваших вопросов.
Мне действительно о многом хотелось его спросить, но даже если бы он это предложил, боюсь, я не смогла бы вымолвить ни слова. Поэтому я просто приготовилась слушать.
Ее светлость говорила, что мне предстоит разговор с моим отцом. Неужели, это он? Но если это так, то почему…
Он прервал мои мысли:
– Вы, Алэйна, появились на свет в весьма богатом и знатном семействе. Должно быть, вы удивлены. Вы, наверно, хотите спросить, как же так получилось, что вы оказались брошенной своей семьей? На то были свои причины. Ваша семья хотела вас защитить.
Защитить? Я задохнулась от возмущения. Я столько лет считала себя незаконнорожденной. Я так боялась, что герцог Аранакский пострадает из-за того, что позволял мне – простолюдинке – учиться магии. А теперь оказывается, что я родилась в благородной семье.
– Согласно предсказанию, сделанному еще до вашего рождения, вы должны сыграть важную роль в истории Линарии. Но могущественные враги нашей страны пытаются этому помешать. В предсказании речь шла о покушении на вашу жизнь, и ваши родители посчитали, что для вас безопаснее будет расти в другой семье.
У меня, наконец, прорезался голос:
– А если бы я замерзла у ворот замка в ту ночь? Если бы садовник не заметил сверток с ребенком?
– Не думайте, Алэйна, что вас просто оставили на улице. Человек, который привез вас в Аранак, ждал неподалеку. Он убедился, что вас нашли, и только после этого удалился.
– А ее светлость и его светлость знали, кого они воспитывают? – теперь мой голос дрожал от обиды.
Герцогиня чуть покраснела, а мужчина отрицательно покачал головой:
– Нет, они не знали. Будучи наслышанными о добром нраве герцога Аранакского, мы были уверены, что он не откажет ребенку. Мы подумали, если герцог и герцогиня будут знать правду, они невольно смогут выдать ее своим к вам отношением.
– Что же побудило вас открыть эту тайну сейчас? Вы уже не опасаетесь ваших могущественных врагов?
Он вздохнул:
– Нет, опасаемся. Но вы, Алэйна, уже достаточно взрослая, чтобы знать правду.
