- Нет, - просто ответила я. – Я была не уверена, что это работает. И боялась, что я нарушаю закон.
- Ха! – усмехнулся Данзас. – Нашли о чём волноваться. Такие маги, как вы, рождаются раз в сто лет. И среди них еще ни разу не было женщины. Да его величество, когда узнает об этом, будет носить вас на руках.
- Но я – наверняка незаконнорожденная, - напомнила я. – Во мне не течет благородная кровь.
Но граф уже потирал руки.
- Плевать! Не удивлюсь, если вашим отцом был кто-то из королевских магов.
Я осторожно спросила:
- А можно ли в таком случае узнать, кто мой отец?
Данзас кивнул:
- Можно попытаться это выяснить. Если он, конечно, жив. Магия каждого рода имеет свои особенности – иногда выявить это бывает непросто, но если провести соответствующие опыты… Но мы подумаем об этом после.
Мне стало стыдно – вместо того, чтобы попытаться предпринять еще одну попытку сдвинуть валун с места, я снова озаботилась своим происхождением.
- Постарайтесь немного поспать, - не посоветовал, а почти приказал граф. – В таком состоянии вы мало на что способны. Мы повторим попытку ближе к рассвету. Я постараюсь вам помочь. Мы будем читать заклинание вместе.
Я была уверена, что не смогу заснуть, но, как ни странно, погрузилась в сон, едва опустилась на жесткую лежанку в шалаше, и проспала несколько часов.
Граф разбудил меня, когда было еще темно. Это было разумно – применять заклинание стоило, пока все еще спали.
Камень по-прежнему был хорошо виден, и мы с Данзасом, остановившись на должном расстоянии от него, достали амулеты. Я – медведя. Он – какой-то золотой медальон.
- Мой семейный амулет усиливает действие любого заклинания, - пояснил он и улыбнулся. – Очень удобно, не правда ли? Хотя до сего дня мне редко удавалось его применять – никаких других амулетов у нас в роду нет.
Мы соединили наши руки, переглянулись. Я уже озвучила ему придуманный мною когда-то текст. Граф фыркнул с сомнением, но от комментариев воздержался.
Мы зачитали его в два голоса. И еще раз. И еще.
Сначала валун покачнулся. Потом чуть сдвинулся с места. А через несколько минут он откатился уже на расстояние, достаточное для того, чтобы в пещеру мог пройти человек.
Напряжение было столь велико, что как только мы достигли цели, я без сил опустилась на траву. Данзас сел рядом.
- Вам стоит вернуться в Лиму, ваша светлость, - сказал он, вытирая струившийся по лбу пот. – Там есть гораздо более сильные маги, чем я. Вам нужно брать уроки у них.
- Прошу вас, ваше сиятельство, - попросила я, - давайте забудем на время о том, что сегодня случилось. Хотя бы до того момента, пока ее высочеству не исполнится восемнадцать лет. Потом, когда в Линарию вернется магия, мои способности, возможно, уже не будут никого интересовать.
Он, хоть и не очень охотно, но согласился со мной. Кажется, ему и самому не слишком хотелось возвращаться в столицу.
С первыми лучами солнца проход в пещеру заметил месье Лесток. От неожиданности он не сдержался и закричал. К счастью, к новому обвалу это не привело.
В пещеру тут же направился отряд из нескольких человек.
- Живы! Они живы! – раздавалось в лагере тут и там.
К полудню все рудокопы оказались на свежем воздухе. Большинство из них были настолько истощены, что не способны были держаться на ногах, и их выносили из пещеры на носилках.
- Не смейте давать им много еды! – командовал Данзас. – Только несколько глотков воды и крохотный кусочек хлеба!
Я подбежала к лежавшим на земле Мартину и Роберу. Карин уже прикладывала смоченную в воде ткань к их бледным потрескавшимся губам.
- Ваша светлость, радость-то какая! – сквозь слёзы сказала она.
Мы с Данзасом вернулись в замок только после того, как убедились, что рудокопам оказывается должная помощь.
Я едва добралась до кровати. Я не смогла даже принять ванну и к ужасу Элизы упала на белоснежные простыни как была – запылившаяся, пропахшая потом и дымом от костра.
Я проснулась только к вечеру – от того, что чей-то горячий и шершавый язык вылизывал мою руку. Я открыла глаза и увидела Жуля. Это был первый раз, когда он проявил ко мне такое внимание. Раньше он не позволял мне даже погладить себя, а после смерти хозяина и вовсе ко мне не подходил.
Я потрепала его за лохматое ухо и расплакалась.
56. Письма из Лимы
На следующий день в замок пришел Мартин. Я испугалась – не случилось ли чего? Но оказалось, что на этот раз повод для встречи был радостным.
Рудокоп выглядел усталым, но на лице его была улыбка. Он стоял у порога кабинет и мял шапку в могучих руках.
- Ваша светлость, я хотел, чтобы вы узнали об этом первая. Я нашел золотую пещеру!
- Что? – не сразу поняла я.
- Золотую пещеру, - его улыбка стала еще шире.
- Но разве она существует? – изумилась я. – Я думала, это просто легенда.
- Милейший, вы уверены? – граф Данзас аж подался вперед от нетерпения.
- Уверен, ваше сиятельство, - подтвердил Мартин. – Если изволите, это и Робер подтвердит. Мы с ним вместе там были. А никто, кроме нас, не знает еще. Мы же случайно ее нашли. Когда, значит, обвал-то случился, мы все страшно испугались. Знали, что выходов из пещеры – только два, да и то второй-то уж сколько лет как не действовал. Но первые дни сильно на помощь наделись – так и сидели у выхода, прислушивались к каждому звуку. Слышали, что снаружи кирки стучали. А когда поняли, что перегородивший дорогу камень слишком велик, паника началась. Я, как мог, народ успокаивал, говорил, что вы непременно что-нибудь придумаете. Да, может, всё бы и ничего, кабы ручей не пересох. Его, должно быть, после камнепада тоже засыпало. А без воды, сами понимаете, долго было не продержаться. Вот мы с Робером и пошли искать воду – не в ту сторону, где у нас рудники, а совсем в другую. Чтобы не заблудиться, знаки на стенах ставили. Так на золотую пещеру и набрели. Не поверите, ваша светлость, но мы тогда даже не обрадовались – золото вместо воды пить не будешь.
Граф подошел к вопросу как деловой человек:
- Знаки, значит, делали? И показать ее сможете? Похвально! – и поскольку я приняла новость куда менее эмоционально, он возмутился: - Ваша светлость, мне кажется, это стоит отметить! Позвольте, я прикажу месье Жуберу принести вина? Надеюсь, вы понимаете, что это значит для Ламбера?
Я понимала. Мне было только жаль, что Рауль не дожил до этого дня.
Через неделю все горные работы велись уже в золотой пещере. Месье Лесток потирал руки и мечтал о повышении жалования. Что и было сделано – и не только для управляющего, но и для всех рабочих.
