– Да, я как раз… собиралась… – бормочет Зина.
– Вот и договорились. Я пока выйду, а ты… В общем, ты и сама знаешь, что делать.
Вика на Зину не так уж и злится. Она ей, в общем-то, даже благодарна. Если бы Зина не выкрала тогда перчатки, Вике не пришлось бы придумывать другой номер. Она снова воспользовалась бы помощью Ады, ее талантом, а потом у нее потребовали бы плату за это. И в жизни ее произошло бы еще одно событие, повторяющее то, что случилось когда-то с Адой. Так она и жила бы жизнью Ады до того момента, когда… Страшно об этом даже думать сейчас! «Почему же раньше я не испугалась этого? Я об этом совсем не задумывалась! Аде было двенадцать лет, как и мне, а тринадцать так и не исполнилось. И она так похожа на меня. То есть я – на нее. Сначала у меня пропал Шустрик, как у нее, а потом и другие события повторились. Наши с ней жизни тоже стали пугающе похожими. Еще немного – и тени забрали бы меня вместо нее, перепутав нас», – с тревогой думает Вика. Продолжая играть роль Ады, она рисковала своей жизнью! Хорошо, что она вовремя остановилась. Теперь перчатки она больше не наденет.
Вернувшись в гримерку, Вика видит, что Зины там уже нет. Открыв свой пакет, она находит там перчатки и несколько обрывков бумаги; соединив их, Вика читает уже знакомые ей фразы из блокнота Зины. Значит, она все сделала. Все, о чем они договорились. Сзади раздаются чьи-то шаги. Вика оборачивается и видит на пороге гримерки Тату.
– Ну что, разобралась с этой… которая рылась в твоих вещах?
– Все в порядке. Мои вещи на месте. Но спасибо, что предупредила.
Тата, кажется, собирается еще что-то сказать, но все никак не решается:
– Ты здорово выступила. Хоть и не первое место заняла, но тебя запомнили. В коридоре все обсуждают только твой номер. У тебя шикарное платье получилось. В магазинах ничего подобного не купишь. А ты… смогла бы мне сшить что-нибудь такое же? Ну, я хотела сказать… то, чего больше ни у кого нет?
– Ну да, могу попробовать. Вообще, я теперь точно решила, что буду учиться на дизайнера одежды, как мне Элеонора посоветовала.
– Значит, я буду твоей первой заказчицей!
Тата с Викой заливисто смеются. Вике не верится, что еще вчера они были заклятыми врагами – даже не здоровались друг с другом.
– Чур, я тогда – вторая!
Из-за спины Таты появляется Ритка. Она краснеет и смущенно опускает глаза, боясь встретиться взглядом с Викой.
– И тебе обязательно сошью. Придумаю для вас такие модели, что вся школа обзавидуется.
Вика, теперь уже с легким сердцем, отправляется искать Тёму. В зале его нет. Может, он обиделся и ушел? Вика выходит в коридор, где пытается среди множества людей высмотреть Тёму. По дороге ей встречается Вера Федоровна:
– Вика! Не знала, что ты еще и шьешь потрясающе!
Вике внезапно приходит в голову идея:
– Вера Федоровна, а можно будет поменять мой сертификат в художественную студию с третьей ступени на первую?
– Думаю, можно. Но разве тебе нужны первые две ступени?
– Да, я хочу пройти весь курс от начала до конца. Я ведь, получается, самоучка. А когда буду поступать на дизайнера одежды, мне нужны будут очень хорошие знания по рисованию.
– Знания и навыки, да. Ну что ж, я попрошу для тебя другой сертификат. Начнешь сначала, а после третьей ступени получишь диплом.
– Ух ты! Спасибо!
Ну вот, теперь и сертификат пригодится. Спасибо Аде. И не только за сертификат. «Ведь, если бы не она, я не оказалась бы тут сейчас, не получила бы все это, – думает Вика. – Выходит, я прожила кусочек чужой жизни, и это помогло мне найти свое место в моей собственной». Иногда Вика боялась Аду. Особенно когда она вдруг превращалась из девочки в скелет, забирала у Вики что-то важное в обмен на свои способности или предлагала поменяться местами. Но Ада делала это не специально – не потому, что ей хотелось навредить Вике, она просто исполняла законы того мира, в котором теперь находится. «Взяла мое – отдай свое». Возможно, это даже справедливо. «Разве в мире живых не так же? Если кто-то тебе помогает, не значит ли это, что и тебе нужно отплатить тем же или чем-то поделиться с этим человеком?» – приходит вдруг в голову Вике. Значит, в мире живых и мертвых действуют похожие законы. Наверное, потому, что и здесь и там обитают похожие люди… «Если так, то у меня остался кое-какой долг перед Адой. Я должна кое-что ей вернуть: то, что принадлежало ей с самого начала».
Приняв такое решение, Вика выходит на улицу. На школьном крыльце ее ждет Тёма.
– Решил тебя подождать здесь, чтобы не толкаться в зале. Там столько народу!
Он протягивает Вике букет нарциссов.
– Думал, ты снова будешь их играть. А теперь, получается, они не очень подходят… к твоему платью.
Вика замечает вдруг, что забыла переодеться, – на ней все еще ее конкурсное платье.
– Почему не подходят? Желтый с индиго отлично сочетаются! Это я тебе как будущий дизайнер одежды говорю.
Вика рассказывает Тёме о своих планах насчет художественной студии и обучения дизайнерскому мастерству. Он очень рад за нее.
Спасибо Аде еще и за дружбу с Тёмой! Если бы не ее помощь, они бы, может, никогда с ним не познакомились. Вике очень хочется лично поблагодарить Аду за все, что она для нее сделала, и вернуть ей перчатки. Но идти снова в лес одной страшно. К тому же вдруг Ада там не появится в этот раз? А если появится, Вика так испугается, что, как и раньше, не сможет сказать ей ни слова? Тогда ей приходит в голову кое-что другое.
Вернувшись домой, Вика с облегчением думает, что в этот раз наконец-то может рассказать родителям и бабушке о своем успехе. Потому что теперь это именно ее успех. Они радостно поздравляют ее и решают отпраздновать такое событие совместным походом в кино.
– А я ведь тебе говорила про талант и хорошую наследственность – помнишь? – улыбаясь, весело щебечет бабушка.
На следующее утро Вика, помня о принятом вчера решении, подходит к бабушке и говорит:
– Ба, сегодня суббота, уроков у меня нет, давай сходим к Аде?
– Давай. Вот почему ты вчера принесла домой желтые нарциссы. Помнишь, что Ада их любила.
– Нарциссы мы тоже возьмем с собой, но не только их.
Вика объясняет бабушке, что слышала, будто умершим людям часто не хватает того, к чему они привыкли, когда были живы.
– Из-за этого они там, в мире мертвых, чувствуют себя несчастными. Поэтому я думаю, что надо вернуть перчатки Аде.
Бабушка хоть и удивляется сначала этой идее, но в конце концов соглашается сделать то, что предлагает Вика. Поэтому, придя на кладбище, они сразу закапывают перчатки в землю рядом с могилкой Ады. Вика вспоминает, как в прошлый раз смотрела на портрет Ады, и в тот момент она кивала и улыбалась ей прямо с портрета, будто живая. Пока бабушка отходит в сторону, чтобы присесть на скамейку и отдохнуть, Вика приближается к портрету, чтобы сказать Аде то, что собиралась. Она благодарит ее за помощь и говорит, что до знакомства с ней чувствовала себя пустым местом, потом – что занимала чужое, а теперь вот нашла свое. Ей кажется, будто Ада ласково улыбается и отвечает:
