— Ты вообще кто?
Лида посмотрела на меня и, опустив глаза, сказала:
— Я работаю в одном из отделов ФСБ, мне приказано следить, чтобы с тобой ничего не случилось.
Тогда понятно, почему подвозила и почему она мне здесь встретилась… и почему она меня целовала…
Видимо, ход моих мыслей отразился на моём лице, потому что она тут же сказала:
— Но ты мне нравишься… правда…
Неожиданно раздался голос, который я уже стал откровенно ненавидеть:
— Минута прошла, я начинаю.
Я посмотрел в глаза Лиде и крикнул:
— Не надо, я выхожу! — а потом тихо добавил: — Прости…
Трогательно так… и гордо… если бы губы не дрожали.
Потом поднялся и, перед тем как выйти, снова повернулся к Лиде:
— Если меня убьют, — считайте меня коммунистом, а если нет… то с меня стихи.
* * *
— Вот и правильно. Я знал, что ты дурак, — удовлетворённо сказал Колдун, который, кстати, так и сидел всё это время у стойки бара, никуда от неё не отходя.
— Зачем вам меня убивать? — спросил я.
— А ты так и не понял, тринадцатый? Ты убил земное тело нашего бога. Ему понадобится не один месяц, чтобы восстановиться. Ты убил одного из тринадцати, так что ты заслужил смерть.
Пока он разглагольствовал, я оглядывался по сторонам, пытаясь увидеть, кто же стрелял из автомата. Никого с автоматом я не увидел. В помещении были только люди, лежащие на полу, и я с Колдуном, сидящим у стойки.
— А с чего ты решил, что справишься со мной? — нагло спросил я его, хотя душа у меня была не на месте.
— Во-первых, не тебе со мной тягаться, а во-вторых, я не один. Ребята, покажитесь нашему другу, — злорадно произнёс он.
Тут передо мной появился тот самый человек в сером. Просто так, из ниоткуда, взял и появился. Из-за стойки вылез толстяк, которого я тут же окрестил барменом, хотя, скорее, он был родственником того чудища, что недавно встретилось мне в парке. Но самое жуткое было то, что из-за стола, за которым прятались Лана и Чиж, вышел ещё один мужчина и, держа их на мушке, подвёл к бару. Не доходя до стойки, он оглушил обоих ударами приклада.
— Ну что, Рэмбо? Какие ещё будут вопросы? — осведомился Колдун.
— А похороны за ваш счёт или за мой? — спросил я, прикидывая расстояние до человека с автоматом.
— За наш, за наш, — успокоил меня собеседник.
— Вот и хорошо, а то, наверное, дорого четыре могилы-то рыть, да ещё и памятники ставить, а впрочем, обойдётесь без памятников, — быстро проговорил я и прыгнул на человека с автоматом.
В этот раз время почему-то не замедлилось, и я напоролся на пули. Мне обожгло грудь, и я упал на пол. Сознание начало мутиться, а перстень на пальце неожиданно начал жечь ещё сильнее, и эта боль не давала мне провалиться в забытье.
— Ну вот и всё, — послышался столь ненавистный мне голос.
«Ещё не всё», — подумал я, собираясь с силами.
— Убейте этих двоих и уходим…
Я приоткрыл один глаз и глянул вокруг. Серый отвернулся и что-то говорил бармену, Колдун так и сидел за стойкой.
— Сними с него перстень, — проговорил он, по всей видимости, автоматчику, потому что он смотрел куда-то в сторону.
Я тут же почувствовал, как с меня пытаются снять перстень. Я резко вскочил и вырвал автомат. Послышался женский вскрик, но мне было не до него, я перехватил оружие и всадил очередь в его владельца. Он ещё не успел упасть на пол, как я развернулся и выпустил очередь в Колдуна. Пули вылетели, но цели не достигли, упав на пол перед ним.
— Ишь ты, живучий какой, — удивлённо проговорил он. — Взять его, что ли.
Я бросил бесполезный автомат и собрал всю злость, какую только смог. Он посмел угрожать людям, моим друзьям, мне, наконец. Да я же его раздавлю!
Время замедлилось, и я отчётливо увидел, как начал растворяться в воздухе человек в сером костюме. Не дав ему до конца исчезнуть, я прыгнул на него и ударил по лицу. Послышался вскрик, и он вновь появился. Я начал было его бить, но тут кто-то прыгнул мне на спину, по всей вероятности бармен. Я его откинул со всей силы, на какую был способен, и перехватил серого за шею. Он оказался невероятно лёгким, я поднял его над головой и бросил через стойку бара. Время опять пришло в норму.
— Совсем неплохо, — проговорил Колдун.
Я повернулся к нему и сделал шаг в его сторону. Меня опять сбило с ног — это вернулся бармен.
«Как же вы все мне надоели», — подумал я.
Я, не торопясь, поднялся и, собравшись с духом, резко прыгнул на бармена. Тот не ожидал от меня такой прыти и не успел увернуться. Я схватил его за голову и сделал попытку свернуть шею. Неожиданно он пропал с характерным хлопком.
Тут послышались топот наверху. Видимо, это пришла-таки подмога, вызванная Лидой. По всей видимости, это совершенно не входило в планы Колдуна, потому что он мгновенно поднялся из-за стойки и сказал:
— Ладно, мне с вами было весело, но в самый разгар веселья, как всегда, кто-то всё портит. Мне уже пора, дела, знаете ли. Арчи, разберись с ним, — сказав это, он растворился в воздухе.
Не исчез, как серый, а именно растворился.
По всей видимости, Арчи и был тем самым серым. Я тут же стал искать его взглядом. Но серый опять исчез.
Я уже решил было, что всё кончилось, как вдруг за спиной услышал странный щелчок… вновь раздалась очередь. И тут мир взорвался. Я почувствовал, что по телу растекается адская боль. Сознания при этом я так и не потерял и видел, как в зал неслышно врываются спецназовцы, а серый, не замечая их, наводит автомат на меня. Я же лежал и не мог пошевелиться. Раздалась очередь, и на сером появились красные дыры, но он всё же успел перед смертью нажать на курок. Время опять замедлилось, и я увидел пули, летящие к лежащим на полу правее от меня Лане и Чижу. Тело моё не желало слушаться, но кого это волновало? Я прыгнул и в невероятном прыжке успел прикрыть их своей спиной. Меня отбросило на пару метров, и я упал на пол. Я уже ничего не видел и не ощущал и теперь наконец-то мог провалиться в небытие.
Глава 8
Мне так не хотелось просыпаться, но всё же пришлось. Я осторожно открыл глаза, и меня ослепил невероятно яркий свет. Едва не вскрикнув, я зажмурился.
— О! Он пришёл в себя.
Знакомый голос, женский к тому же. Люблю знакомые красивые женские голоса.
— В себя пришёл? Позовите сюда Нестерова. Да, и не забудьте прикрыть за собой дверь, — а вот это сказал уже незнакомый мужской голос.
— Виктор, ты как себя чувствуешь?
Опять женщина.
Голос-то какой приятный, вот только глаза к свету привыкнут…
