Я не успела возмутиться вольготности, с которой его ладони скользнули по моим ногам, потому что он уже усадил меня на заднее сиденье и занял место рядом со мной, отдав приказ водителю тронуться с места.
— В какую больницу отвезут Дашу?
— Не переживай, Настя. С такой, как она, ничего не случится. Выплывет, — скривил губы Суровый.
— С такой, как она?! Да что вы имеете в виду, скажите прямо! — потребовала возмущённо.
— Ничего особенного. Лишь то, что она пыталась меня соблазнить. В туалете. Стоя на коленях, — прочеканил Суровый.
— Не может этого быть!
Но потом я вспомнила кровь на лице Дарьи и спросила едва дыша:
— Вы… вы ударили её?!
— Что?
Кажется, Суровый был удивлён по-настоящему.
— Твоя сестра на ногах едва держалась. В туалет заползла лишь с моей помощью, но там быстро сообразила, что можно это использовать, и бухнулась на колени. Она на мне брюки с трусами своими ногтями чуть на клочки не разорвала. Голодная и беспринципная ша…
Я ахнула от изумления: Суровый говорил с отвращением и был так искренен, что я поверила каждому его слову.
Но в то же время не могла, не хотела верить, что он говорил о моей сестре. Он как будто говорил о другой девице развязного поведения.
— Дрянь, — закончил свою тираду Суровый. — Дешёвка. Как ты можешь её защищать?!
=57=
— Вы… ударили её?
— Я не бью женщин. Даже тех, кто заслуживает.
— Заслуживает?! Чем же?!
— Ты не видишь, что происходит? — рыкнул Суровый. — Не заметила, как она вешалась на меня, наплевав на тебя. Оделась как проститутка на панели, и лезла, чуть ли не ноги передо мной на столе раздвинула, тёрлась об меня под столом! Она дрянь… Дешёвая. Наглая. Двуличная. Она по тебе пройдётся, не раздумывая!
— Вы что-то путаете. Моя Даша… она не может быть такой, — слабо отбивалась я.
— Может. Она такая и есть. А ты…
Внезапно Суровый оказался слишком близко от меня и так волнующе, что я забыла как дышать, а весь мир растворился вокруг. Я видела только тёмные глаза мужчины, которые становились всё ближе и ближе с каждой секундой.
— Ты другая. Чистая. Светлая… Не такая, как она. Ты не должна с этой дрянью общаться и мараться об неё. Ты слишком… добрая, Настя.
Последние слова он произнёс, едва ли не в мои губы. Я вдруг почувствовала на своих губах его горячее, медовое дыхание, с привкусом выпитого виски и крепкого запаха кофе. Пряная смесь одурманила меня на мгновение. Я всхлипнула, не зная, чего мне хотелось больше — оттолкнуть мужчину или… прикоснуться к его губам своими.
Внезапно машину качнуло вперёд, и я словно проснулась, опустив голову вниз.
— Осторожнее, — процедил сквозь зубы Суровый, выпрямляясь на своём сиденье с невозмутимым видом, словно и не было «почти поцелуя».
— Виноват. Но машина впереди затормозила слишком резко. Я был вынужден сделать так же, чтобы избежать аварии, — отчитался водитель.
— Следи за дорогой внимательнее!
— Если вы её не били, что же тогда произошло?
— Я не позволил ей пристроить свой рот на то место, куда она метилась. Отбросил её руки и отошёл в сторону. Наверное, слишком резко для её развезённого, пьяного в дым тела. Она не успела опереться ладонями о пол и растянулась на кафеле, ударившись носом. Вот и вся история.
Мне было страшно и в то же время волнительно. Я не была уверена, соврал Суровый насчёт Дарьи или нет. Я не хотела разочароваться в сестре. Но признаться, я не хотела испытывать страх перед Суровым ещё больший, чем испытывала сейчас.
— Веришь?
Суровый задал вопрос и пытливо посмотрел на меня. Я попыталась откинуть в сторону свои взволнованные чувства, но сердце не успокаивалось и билось, как сумасшедшее.
— Всё это так странно.
— То есть ты теперь считаешь меня виновным и боишься.
— Нет. Нет, наверное. Даша просто перебрала со спиртным. Мне не стоило звать её. Это моя вина…
— Это не твоя вина, Настя. Это вина глупой чайки, дорвавшейся до халявного элитного пойла. Не твоя вина, что сестра ведёт себя как дешёвка. Не твоя вина, что она не умеет пить и опускает себя в глазах остальных. Это не твоя вина. Точка! — отрезал Суровый.
— Хорошо.
— Ты не будешь с ней общаться.
— Но она…
— Поверь, её интересовала не ты сама, а возможность познакомиться с богатым мужиком и лечь под него, чтобы сделать его девкой. Я таких повидал… тысячи. Тысячи, Настя. Я не ошибаюсь. Поверь моему опыту.
Я не стала соглашаться с ним, но и упорно стоять на своём тоже не стала. Суровый не будет согласен с моей точкой зрения, а я не могу так просто отказаться от своей сестры, ведь она — мой родной человек! Время рассудит, кто из нас прав.
— Я вас не боюсь, — прошептала.
Суровый резко перевёл взгляд на меня, скользнув им на мои губы и заставив пылать. Снова.
— Но я вас опасаюсь.
— Так-то лучше, Настя. Ты очень умная девочка. Очень…
Не знаю, соврала ли я? Ведь я побаивалась Сурового. В его руках была большая сила и власть… Да, небольшой страх присутствовал. Он был уже не таким леденящим, как в самом начале. Но помимо страха были и другие чувства.
Я уже не пыталась отрицать мысленно, что Суровый очень привлекательный мужчина. Можно было не врать самой себе, на него было приятно смотреть. Сложно было оторвать взгляд от его скул и губ, ещё сложнее было вырваться из плена его горящего взгляда.
Он меня волновал. Глубже и больше, чем все остальные.
Никогда раньше я не чувствовала того, что испытывала сейчас, находясь в одном помещении с Суровым, теряясь в мыслях и плавясь от одного его взгляда.
Даже кончики пальцев немного нервно подрагивали. Сердце бешено билось в груди на огромной скорости. В голове с каждым разом становилось тем меньше разумных мыслей, чем ближе находился Суровый. Там был словно сплошной туман.
