После всех одноразовых встреч и коротких встреч с продажными женщинами, Суровый, казалось бы, уже забыл, что такое заниматься любовью с понравившейся девушкой.
Но сейчас всё было жарко на грани и так сладко, что хотелось продолжать это безумство, от которого хорошо было не только телу, но и сердцу, бьющемуся в груди чересчур быстро и колко.
Почти больно, но всё же хорошо. Да, хорошо.
Настя, подстраиваясь под его темп, тоже повторяла, как заведённая:
— Да… Да… Да…
Суровый потерял счёт времени. Он и сам потерялся в спутанных волосах, которые зажимал в кулаке, в податливых, ответных сжатиях и сладкой истоме, от которой дрожало тело Насти, заражая его ответными чувствами.
Так хорошо… Так правильно… Так по-настоящему.
Трудно было поверить, что это происходило в реальности, а не в одном из жарких снов, терзавших его ночами. Но когда Настя, после финала, снова поцеловала его, глубоко и нескромно, его сомнения развеялись окончательно и он… очнулся.
Очнулся и понял, что натворил.
Непоправимое.
=71=
Я сидела в своей спальне и писала реферат для учёбы. Оставалось лишь подбить список использованной литературы и работу можно было считать сделанной.
Но я словно нарочно оттягивала этот момент. Я боялась, что как только я закончу, мои мысли снова станут свободными и устремятся в запретном направлении.
К Суровому.
Я так и не осмелилась ни разу назвать мужчину по имени, хоть повторяла его имя мысленно много-много раз, смакуя каждую букву.
Я слишком часто думала о мужчине. Не могла не думать о нём после того жаркого и спонтанного единения в холле, когда чувства вышли из-под контроля и схлестнулись в жарком танце тел.
Секс был жаркий, а удовольствия очень много. Я испытала удовольствие несколько раз и купалась в страсти, плавилась от того, как горячо и интимно Суровый произносил моё имя.
Настя. Настя. Настя…
Сладко и немного больно сжалось сердце в груди, по телу, вплоть до самых кончиков ног расползлась приятная истома, заставившая каждую клеточку звенеть от предвкушения.
Я не видела Сурового с того самого дня. Он словно испарился! После жаркого секса он скупо поцеловал меня в щеку, поправил на себе одежду и быстро ушёл.
Я ждала, что он появится вечером и надела лучшее белье, невероятно красивое и соблазнительно.
Но Суровый не появился ни в тот день, ни на следующий.
Я даже не могла дозвониться ему, всё время попадала на автоответчик.
У меня пропал аппетит и совсем испортилось настроение. Мне казалось, что Суровый избегает меня! Но потом я заставила себя не быть эгоисткой и взглянуть на ситуацию с другой стороны. У Сурового могли быть проблемы с бизнесом. И тогда все мои обиды выглядели совершенно глупыми, надуманными и детскими.
Чтобы развеять сомнения, я начала «пытать» расспросами Заура до тех пор, пока он не сдался, сообщив мне, что Суровый находится в городе, но сутками пропадает на строящихся объектах.
Слова преданного работника немного успокоили меня, но я всё равно с трепетом ждала возвращения мужчины.
Закончив с рефератом, я взялась за книгу и провела с ней полчаса, так и не сумев втянуться в чтение. Даже то, что книга принадлежала перу любимого автора, не помогло. Просто мои мысли до отказа были заполнены мужчиной, который был почти вдвое старше меня.
Я просто держала книгу на коленях и слушала, как по карнизу бьют капли дождя. Этот звук был размеренным и напоминал мне о том, какое состояние творится у меня на душе. Такое же пасмурное и дождливое.
Отложив книгу в сторону, я спустилась на кухню и заварила себе травяной чай с ромашкой, расположилась в гостиной и села смотреть, как горят дрова в камине. Я всё ещё надеялась, что Суровый приедет именно сегодня и я застану его.
Мы поговорим, объяснимся, я признаюсь ему в своих чувствах, расскажу о том, что творится у меня на сердце. От мыслей сердце замирало от восторга и пускалось вскачь с утроенной силой.
Наверное, я всё же задремала на некоторое время. Потому что внезапно почувствовала прикосновение чужих пальцев к плечам и вздрогнула.
Я распахнула глаза и тотчас же утонула в тёмной пропасти взгляда Сурового. Он стоял напротив меня, сжимая в кулаках плед так сильно, что костяшки пальцев побелели.
— Ты приехал…
— Да, — коротко ответил он. — Если хочешь спать, иди наверх.
Безразличие и лёд в его голосе поражали. Я всмотрелась в его лицо. Он вёл себя так, словно между нами ничего не произошло.
И я на какое-то мгновение даже почти поверила это, но потом решительно стряхнула наваждение.
Нет! Не может этого быть. Я не сошла с ума.
У нас была близость.
Подлинная и очень жаркая.
Мне было больно видеть, что Суровый сейчас холоден со мной. Но под его глазами залегли тёмные круги, на скулах проступила тёмная щетина и в целом у него был вид уставшего человека, который не спал несколько ночей подряд, а днём трудился до седьмого пота.
По всей видимости, он по-настоящему был загружен делами на работе, а не избегал встреч со мной, как я успела себе вообразить.
Мне не хотелось думать, что он нарочно старается не пересекаться со мной.
=72=
Думаю, если бы не тот секс, мне было бы проще смотреть в глаза Суровому. Но стоило мне посмотреть в их чарующую глубину, как меня накрывало жаркой волной воспоминаний. А ещё мне снились горячие сны с его участием.
Все эти ночи меня изводили жаркие фантазии об этом мужчине. И я не знала, было бы лучше, если бы он был в курсе того, как сильно я его хотела, или пусть бы оставался в неведении.
Каждый раз, когда мне снился такой сон, я с трудом приходила в себя, стараясь не думать, не фантазировать о продолжении, не переживать каждый миг сладкого безумия.
— Тебя не было несколько дней.
— Работал.
Суровый сложил плед и оставил его на диване так, чтобы не задеть меня. Ни один мускул на его лице не дрогнул, а я внезапно разнервничалась, до дрожи в пальцах. Меня задел его жест, меня больно ранило это показное равнодушие и расстояние между нами.
