— Искорка, только ради тебя.
Передо мной возник огромный иллюминатор и я смогла воочию убедиться, что мы находимся в космосе, более того, на орбите какой-то планеты, совершенно не напоминающей Даргасс.
— Где это мы?
— Название этой планеты ничего тебе не скажет, — сообщил Энран, напряженно всматриваясь в экран. Затем покусал губу и уточнил у древнего: — Настал мой черед?
— Да. Девчоночку возьми с собой.
Я видела, что происходящее совершенно не нравится наследнику, однако он не спорил, лишь судорожно искал выход из ситуации. Он всегда по-особому хмурился, когда не мог решить какую-то проблему, я это еще по академии заметила. В дополнение, кусал изнутри губы. Может, и не заметно для остальных, но нас учили улавливать подобные моменты, чтобы отслеживать состояние обучающихся и не доводить до нервных срывов. Взрослые мужчины, конечно, к этому не были особо склонны, особенно в ВАД, там, скорее, меня могли довести до чего угодно, но любой учитель был в какой-то степени и психологом, жаль только, у меня не было к тому склонности, однако знания были, и опыт я нарабатывала, пусть и в военно— полевых условиях.
— Аделия подождет меня на борту. Я спущусь сам, — произнес все же наследник, выпрямляясь.
— Нет.
И это степенное, уверенное, тяжелое «нет» нежданным эхом пронеслось по рубке, отразилось от матовых стен, вернулось к нам многократно, исключая любые споры.
И вновь безмолвная битва взглядов. Фиолетовый и синий. Яркий и… тоже яркий. Энран отчего-то не боялся проявлять эмоции и немного светился. А стены впитывали! Ох, как интересно. Так может, корабль движется за счет энергии изначальных? Надо обязательно спросить.
Однако мое любопытство вдруг истощилось. Истаяло как утренний ледок на лужах под лучами палящего солнца.
Пришел страх.
Напряжение.
Ожидание чего-то…
Бывают такие моменты в жизни, когда понимаешь — сейчас твоя жизнь сильно изменится. Повернет на сто восемьдесят градусов или и вовсе оборвется. Но именно этот момент решающий. Здесь и сейчас что-то произойдет. Что-то, после чего твоя жизнь никогда не станет прежней.
А я сижу и ушами хлопаю. Смотрю, как два, простите, нечеловека распоряжаются моей судьбой. Может, конечно, они и думают, что имеют на это полное право, но у меня есть собственная позиция и, понравится она им или нет. но я ее выскажу.
«Вежливо, Аделия, тоненько. Ты же девочка. Дави на жалость, если аргументы не сработают», — дала себе установку…
— Простите, что перебиваю, — начала я, прочистив горло коротким кашлем. Как только мужчины обернулись, продолжила: — Но позвольте и мне принять участие в беседе, которая касается меня самым непосредственным образом. Куда и зачем вы планируете меня отправить? И почему ты, Энран, так этому не рад?
И тишина.
Не сомневаюсь, что теперь обсуждают мое поведение дальше, просто друг на друга не смотрят.
Хорошо, продолжим гнуть свою линию.
— Мне казалось, что все живущие нынче расы — дети працивилизаций, а значит, имеют равные права.
Молчат, изверги.
— И я думаю, что разумное существо, гуманоид, которым я, к вашему сведению являюсь, имеет право определять свою судьбу, — выдвинула следующий аргумент.
— Аделия, это невозможно объяснить в двух словах, — вышел на связь Энран. — Эта планета… Ее название ничего тебе не скажет. На нее может попасть только изначальный.
— То есть, если я туда спущусь, сразу умру? — Древний отрицательно покачал головой и я продолжила выдвигать предположения: — Там невозможно дышать? Мне нужен скафандр?
— Дело не в том. Это планета, где проходят инициации изначальных. Ты можешь туда спуститься без вреда для себя, но ты вряд ли переживешь мою следующую инициацию, — честно предупредил Энран.
— Уважаемый… Дождь, — обратилась я к древнему, — почему вы желаете, чтобы я посетила эту планету, еще и так спонтанно, мы ведь летели в ВАД? Из-за того, что я — искорка? Искорка, которая должна зажечь изначального, даже ценой собственной жизни?
— Ему нужно стать сильнее, обрести связи с прошлым и будущим. Ты поможешь. И не умрешь, — медленно и каким-то не своим голосом произнес древний.
— Гарантированно не умру?
— Нет, не гарантированно, — не стал скрывать от меня правду древний.
— Тогда я никуда не пойду, подожду его здесь. Пусть как-нибудь сам справляется.
— Да, пусть остается, — поддержал Энран.
— Исключено. Ваши пути уже пересеклись. Она нужна тебе для инициации. Возможно, рождена для этого, — произнес Дождь и исчез.
— И что теперь делать? — спросила я изначального.
Откровение, что цель и предназначение всей моей жизни умереть на сокрытой ото всех планете из благих побуждений, не радовало совершенно. Более того, я в это не верила. Еще и это его «возможно». Нет, это определенно манипуляция!
— Мне не удалось его переубедить ни с тобой ни в одиночку, значит, придется спускаться. Вдвоем, — произнес Энран расстроенно.
— Почему ты подчиняешься искусственному интеллекту? Ты ведь можешь превратиться в сгусток энергии и исчезнуть с этого корабля.
— С чего ты взяла, что Дождь — это искусственный интеллект? Это вполне реальная проекция живого древнего, подключенного к бортовому компьютеру. И да, я могу исчезнуть, но ты, Аделия, останешься здесь одна. Хочешь?
Он посмотрел на меня тем самым свойственным только изначальным «замороженным взглядом», холодным и словно пустым, однако я точно знала — это напускное. Он искренне переживал за меня, но по какой-то причине хотел, чтобы я на него разозлилась.
Я точно скоро смогу читать курсы по психологии изначальных. Хоть получай второе высшее. И ведь я не только Энрана «читала». Они все в моем присутствии словно раскрывались, да и не особо держали себя в руках. Интересно, совпадение или моя особенность?
— Ну что, Аделия? — поторопил с ответом наследник. — Я полетел по своим делам?
А голос какой жесткий!
— Нет.
— Правильный ответ. И запомни раз и навсегда: с древними не спорят даже про себя. Постараемся приложить усилия, чтобы ты выжила. На выход.
ГЛАВА 18
Я думала, что наш Дождь приземлится на планету, мы наденем специальное снаряжение, пойдем, преодолевая различные препятствия, к специальному месту для инициации, но нет
Точнее, почти, но не совсем.
Только что были на борту корабля — раз! — и мы уже в каком-то древнем полуразвалившемся храме. Над нами бесконечный космос, отстраненное мерцание холодных звезд, кругом совершенно не живописно разбросан строительный мусор, среди которого, похоже, есть и колонны, но так темно, что человеческому глазу не разобрать.
