— Единственная, ты хочешь сказать?
— Уникальная. Моя!
ГЛАВА 26
— Размечтался, — ответила этому самоуверенному типу. — Решил пополнить коллекцию?
— Аделия!
— Аделия уже не та наивная девочка, что ступила на землю Даргасса сразу после окончания университета. Я и не обманывалась на твой счет, понимала изначально, что у любых наших отношений нет будущего. Но, пожалуйста, давай обойдемся без продолжения? Подумай о моих чувствах. Я не робот. Еще и, возможно, смертница.
Мужчина молчал. А так хотелось, чтобы он заверил, что это неправда, что он защитит или спасет. Но он изначальный. Наследник императора. Он не может, не имеет права ставить личные интересы выше государственных. Да и какой там интерес… Нелюбовь.
Мы шли молча, оба напряженно думали каждый о своем, а когда остановились у дверей в мою квартиру, изначальный спокойно приложил руку к сенсору и разблокировал замок.
Вот так просто. Раз и готово. Без паролей, доступов, оранжевого свечения и прочих спецэффектов. Решила не ругаться и первой прошла внутрь.
Энран прошел внутрь, заблокировал дверь и застыл на мгновение. Затем спокойно подозвал робота и принялся копаться в системе. Я же воспользовалась тем, что он занят, и сбежала в ванную. Душ. Закрытая пижама. Вежливое «спокойной ночи» в сторону занятого изначального и крепкий сон.
Проснулась же безмятежно. Мне было невероятно хорошо, тепло и удобно. Сладко зевнула, но когда попыталась потянуться, поняла, что пространства на моей немаленькой кровати подозрительно мало!
В полусонном состоянии не сразу вспомнила, что было вчера, а когда вспомнила… затаилась. Посмотрела на мирно спящего в стороне мужчину. Какой же он все-таки огромный!
И до чего шикарно пахнет.
Он лежал на животе, спрятав руки под плоскую подушку. Рельеф мышц так и притягивал женский взгляд, а как руки тянулись! Пришлось заняться самовнушением и заставить себя оторвать тело от кровати и выгнать в ванную.
Душевые в академии были довольно интересны — нужно было просто подойти к стене, активировать подачу воды голосом и оказаться за «заборчиком» из мерцающей белоснежной ткани, которая испарялась после завершения процедуры.
Сегодня установила воду погорячее. До официальной побудки оставалось еще довольно много времени, я же была полна энергии и не видела смысла в экстренных мерах пробуждения вроде ледяной воды с потолка. Тем более, желания безжалостно уничтожить сладкую истому и легкое возбуждение от присутствия в моей постели мужчины не было.
Хорошо, есть возможность уединиться, сбросить напряжение и потом вести себя холодно и неприступно с изначальным.
Блокировать вход в ванную не стала. Все равно бесполезно. Да и вряд ли Энран встанет так рано. Похоже, я немного опустошила его заряд, ничем иным свое удивительно переполненное энергией состояние назвать не могла. Она бурлила, клокотала, требовала выхода. И чем больше я прислушивалась к себе, тем сильнее она отзывалась.
Настроение стало игривым, а состояние — весьма возбужденным. Собственное решение не развивать отношения с изначальным уже не казалось таким правильным. Совесть еще не проснулась, а подсознание так и шептало, что ничего плохого в сексе ради секса нет, он даже положен, а наследник — это практически идеальный кандидат и главное — доступный!
Можно было отругать себя, обозвать нехорошей девочкой, но тело просило, нет, требовало танцев. Горизонтальных. Вертикальных. Жарких и страстных.
Я сжала ноги в попытке унять хотя бы часть возбуждения, положила руки на стену и подставила лицо, затем затылок под мягкие теплые струи воды. Волосы отяжелели, как и напряженная, жаждущая прикосновений грудь, облепили тело, легонько его щекоча, будоража рецепторы.
Я тихонько застонала. Прогнула поясницу. Расставила ноги.
— Гель, — выдохнула-прошептала я.
Как только в воду подали скользкий и ласковый гель рука скользнула к груди. Огладила, взвесила, приласкала. Ущипнула, заставив рвано выдохнуть. Ахнуть.
Прижалась к прохладной пока стене лицом, грудью, однако холод не ослабил, а лишь усилил возбуждение, разливая по венам огненный, пряный, немыслимо крепкий бурбон. Распласталась по стене, рука скользнула вниз, пальцы нащупали жаждущий прикосновения клитор.
— Вот это я понимаю: доброе утро! — раздался за спиной довольный мужской голос.
— Сгинь, — кинула через плечо, — мне и без тебя хорошо.
Однако знала, была уверена — никуда он не денется. Останется и будет делать все, что я захочу. А хочу я сейчас одного — его.
— Уверен, что ты изменишь свое мнение, как только я сделаю вот так, — произнес он, соприкасаясь с моей кожей.
Тяжелая мужская рука легла на плоский живот, спустилась вниз, отодвинув мои пальчики от клитора. Твердые и шершавые, но такие деликатные, нежные пальцы заняли их место.
Я изогнулась, изо всех сил прижалась ягодицами к напряженному мужскому члену, впечатавшись грудью вплотную в белую стену ванной комнаты, отталкиваясь от нее, чтобы быть ближе, еще ближе… к нему.
— Это да? — мурлыкнул на ухо изначальный.
— Да! — простонала я, извиваясь, притискиваясь. — Сейчас!
Он не медлил ни минуты. Не задавал лишних вопросов. Не инструктировал. Лишь сделал то, чего хотели мы оба.
Пожар внутри моего тела сконцентрировался внизу живота и разгорался все ярче и ярче, сильнее. Я потеряла контроль над мыслями. Слышала лишь его дыхание. Звук соприкосновения наших тел. Свои стоны. Шум воды. Вдыхала запах его тела, смешанный с клубничным гелем для душа.
Мир сузился до небольшого пространства душевой. Где были лишь мы вдвоем. Обнаженные. Совершенные. Такие необходимые друг другу. Мокрые и обнаженные.
Фантазии соединились с реальностью. Его руки на моей груди. На животе. На бедрах. Он везде и всюду. Во мне. И я изнемогаю от невозможного, такого острого, сильного ощущения внутри себя. Мы движемся в едином ритме навстречу друг другу. В ритм выдыхаем. Синхронизируемся. И достигаем оргазма одновременно.
В себя я прихожу неспешно. Размазанная по стене, придавленная его телом, довольная до кончиков ногтей, сытая и умиротворенная.
Он вдыхает аромат моих волос. Щекочет кончиком носа шею. Затем целует ее. И это вовсе не нежный и уютный поцелуй. Скорее, провокация.
Мое либидо мурлычет удовлетворенно, но заинтересованно приподнимает голову.
— Еще разочек? — выдыхаю в стену.
— Если ты не против. Не могу так быстро тобой насытиться, — признается он, отстраняясь.
И я понимаю, что не могу, не хочу быть без него сейчас. Коснись же! Коснись еще!
— Аделия, тш-ш-ш, — шепчет он, касаясь пальцем моей лопатки, вырисовывая на ней узор. — Не тяни так сильно энергию, иначе заметят остальные.
