— Все, я готов. Для начала пройдемся по обычным движениям, а я соберу данные. Потом уже будем тестировать базовые возможности комплекта. Готов?
— Как в десантном боте, всегда готов.
— Ну тогда приступим. Подними правую руку. Так, теперь левую…
Промурыжил он меня минут двадцать, сначала заставляя двигать разными конечностями, крутить головой, потом пошли приседания, прыжки и тому подобная чепуха. В общем, все то же самое, что я делал в самом начале. Он что, не мог сразу снять нужные ему показания? Я прям ощутил себя не на тренировочном полигоне, а перед комиссией на пригодность к военной службе. Если судить по интонациям голоса Саныча, то данные, которые он получал, ему весьма нравились, и так продолжалось до тех пор, пока мы не перешли к возможностям комплекта, а точнее, к крыльям.
— Раскрывай крылья в мобильное положение.
— Эм… а как?
— Мысленно. Можно, конечно, просто формировать команды, проговаривая их про себя, но лучше всего, если ты сможешь управлять ими, как частью своего тела.
Раз лучше как частью тела, значит будем привыкать сразу так. Сказано — сделано. Немного отрешившись от окружающего мира, слегка как бы погрузившись в себя, постарался представить те ощущения, которые, в моем понимании, должны вызывать крылья, прикрепленные к спине. Так, теперь фиксируем эти ощущения и пытаемся пошевелить мышцами, отвечающими за крылья. Я так увлекся, что даже слегка встряхнул плечами. В следующий момент мой вестибулярный аппарат взбунтовал, а распахнув широко глаза, я пытался уцепиться взглядом хоть за одну стабильную точку. Меня крутило во всевозможные стороны примерно в полуметре над землей. Саныч орал что-то благим матом, но его слова не доходили до моего сознания, которое было сейчас поглощено попытками стабилизировать мое состояние. Но как я ни пытался, меня только бросало из стороны в сторону, периодически закручивая в разных кульбитах.
Вот, вроде, на полигоне сейчас всего шесть поверхностей: четыре стены, пол и потолок. Только мне почему-то кажется, что стен тут пару сотен, потому как минимум столько раз я умудрился врезаться в разные поверхности. Радовало только, что большую часть моих ударов о стены и пол гасила броня, но периодически с меня все же выбивало по несколько единиц жизни. Конец эпопеи моих первых неудачных полетов положила проскочившая самая банальная мысль «поскорее отсюда убраться». Вроде, что тут такого? Ну пришла мысль, да и буквально через доли секунды ушла, только от этой мысли на крыльях включилось некое подобие форсажа. К огромному моему сожалению, в этот момент я совершал очередной неконтролируемый кульбит, и включение форсажа застало меня практически строго головой вниз. Следующим, что прорвалось до моего сознания, был Саныч стоящий надо мной.
— Вот почему с тобой так много проблем? У тебя сколько Гибкости или Акробатики раскачанно?
— Акробатика, — выдавил я из себя и, с трудом сконцентрировав взгляд на данных нейроинтерфейса, озвучил цифру оттуда. — Двенадцать процентов.
Саныч издал какой-то непонятный горловой звук, очень напоминающий стон отчаяния, и осмотрелся по сторонам. Как не прискорбно себе признаваться но, похоже, он ищет что-то тяжелое, чтобы меня добить. К моему везению, полигон был практически стерилен. После остановки тренировочной программы все наниты вернулись на свои места. Пару раз глубоко вдохнув и выдохнув, Саныч снова перевел взгляд на меня.
— Вот почему у тебя все не как у нормальных людей, а? Можешь не отвечать, — остановил он меня, видя, что я уже открыл рот. — Так, отправляешься сейчас к медикам в капсулу. Как восстановишься, будем подымать тебе акробатику до значения хотя бы в тридцать, а лучше сорок процентов, а то так и будешь выполнять неконтролируемые кульбиты, пока себе бошку не разобьешь.
Мда… Он опять и снова прав. Ну, если судить по количеству дебафов, висящих сейчас на мне. Головокружение, ушибы, гематомы и так далее, и в том же духе. Да и пунктов жизни осталось всего шестнадцать единиц. В какую отбивную я бы превратился без брони, вообще страшно представить. С трудом поднявшись и прихрамывая на обе ноги, переваливаясь, как беременный пингвин, направился на выход из полигона. Чует моя задница, надо брать с собой Тилорна, пускай на мне медицинские навыки качает. А то с такими успехами я в подобном состоянии буду отсюда выбираться, в ближайшее время, постоянно.
Глава тринадцать: Перешагнуть через себя
Крышка регенерационной капсулы с тихим шипением отъехала, позволяя мне выбраться из нее. Который раз я уже тут? Десятый? Двадцатый? Сотый? Не знаю, как-то вначале не задумывался о том, чтобы подсчитывать, а потом… Потом уже стало совершенно безразлично. Я когда-то думал, что наша учебка в реале это ад, но как же я ошибался! Оказывается, это было всего лишь преддверие ада. Настоящий ад находится в этой реальности, в простеньком на первый взгляд форпосте № 5-17-23, у обычного с виду старичка. Я тут, наверное, познал все грани боли: сломанные кости, порванные связки, травмы, трещины в костях, гематомы на все тело — это все я ощутил на себе, раз за разом попадая в регенерационную капсулу. Местные медики уже давно на меня ставки делают, а именно на время, через которое я снова попаду к ним.
Прошло всего две недели с того момента, как я согласился на это издевательство над собой, но я уже сейчас проклинаю свое решение. Этот старикашка, похоже, решил испытать все свои садистские наработки.
Мой день начинался с прохождения полосы препятствий, и все бы ничего, но восемьдесят процентов этой трассы находилось на высоте от пяти до двенадцати метров над землей. Сама полоса препятствий представляла из себя сто двадцать миниатюрных островков, которые мало того, что находились на разной дистанции друг от друга, так еще и на разной высоте.
Причем способ, каким можно перебраться с одного островка на другой, постоянно был разный. Сначала приходилось прыгать на разную высоту и дистанции, перебегать по узким рейкам, пытаться изогнуться буквой «зю» в прыжке, чтобы проскочить сквозь небольшое фигурное отверстие в вертикальной стене. Вплоть до того, что нужно было пробежать по вертикальной стене метра три или, вися на тоненьких поручнях и раскачиваясь на них, перепрыгивать с одного на другой. Но это была первая неделя, а начиная с восьмого дня моих тренировок к полосе препятствий добавились подвижные элементы, которые пытались скинуть меня с высоты. Еще добавились гравитационные аномалии, где сила притяжения могла резко измениться в диапазоне от одной десятой G до трех. Я уже даже боюсь представить, что он придумает на третьей неделе.
После такой своеобразной разминки начиналась стрелковая подготовка, в которой основное внимание уделялось винтовкам и пистолет-пулеметам, что и не удивительно, особенно, если учитывать список оружия в комплекте "Серафим". Но я все равно попытался убедить Саныча о расширении списка оружия, с которым я тренируюсь. Мы минут сорок тогда бодались. В итоге я выбил себе еще одно оружие, но на радостях даже не обратил внимания на то, что он согласился при условии, что выбор оружия останется за ним.
