Наверное, эти два удара привели к обильному внутреннему кровотечению… проверить бы иконки дебафов, но зрение просто отказывается собираться в кучу. Сомневаюсь, что регенерация справится с такими повреждениями, а значит мне осталось совсем недолго до репликации. Меня снова приподняли и врезали спиной по полу.
— ОТВЕЧАЙ!
Вот неугомонный, но и я так просто не сдамся, хоть напоследок, но шкурку ему подпорчу. Пока он там что-то булькает, нащупал правой рукой рукоять автомата, который выпустил, когда меня сбило с ног, и на ощупь переведя в автоматический режим, попытался развернуть дулом к противнику. Удар по руке был страшным, он, похоже, активировал перчатку в момент удара. А самое обидное, что теперь я чувствовал руку только до локтя.
— Я с тобой не закончил! Я заставлю тебя мучиться до тех пор… покаргх, тыир нпр аргх раарагх… АААаарггххргх….
У меня что, и слух повредился? И чего он отпустил меня? Пофиг, надо срочно снять шлем, а то я как слепой котенок. Перевернувшись на бок, отщелкнул левой рукой зажимы, разблокировав горжет, который стягивал снизу шлем, после чего смог добраться непослушными пальцами уже до защелок самого шлема. Как только я разблокировал нижнюю часть шлема, по руке сразу потекла кровь, накопившаяся внутри.
Пока я с трудом непослушной левой рукой стягивал с себя шлем, до меня продолжали доноситься крики перемешивающиеся с визгом и совершенно непонятными булькающими звуками. Освободивши наконец-то голову от шлема, сразу повернул голову в сторону доносящихся звуков.
Там по бетону катался Эрнэст, обхватив руками голову и стараясь сорвать с себя шлем и маску, при этом беспощадно отрывая куски от этих элементов брони, попутно ломая и очки. Это же какой силой нужно обладать, чтобы ломать столь высокопрочный сплав?
Выплеснув из себя очередную порцию крови, попытался подняться, чтобы добить этого гада, но когда попытался опереться рукой о бетон, просто плюхнулся лицом в лужу крови, которой меня только что вырвало. Я непонимающе уставился на правую руку, которая меня так подвела в попытке подняться.
К моему шоку, я обнаружил чуть выше локтя только обрубок с торчащими в разные стороны осколками кости и рваными частями мяса и сухожилий. Это он что, мне полностью перебил руку? Я думал, она просто онемела от сильного удара, а, оказывается, я теперь вообще однорукий калека.
Мысли прыгали с одной на другую, путаясь из-за накатывающихся волн боли. Перед глазами все плыло. С огромным усилием я едва смог сконцентрировать взгляд на полоске жизней, которая была заполнена едва на пятую часть, а под ней в несколько рядов множество иконок, обрамленных черной рамкой. Дебафов я, похоже, хапнул знатно, и пятой точкой чувствую, что большая часть из них — это травмы.
Помогая себе левой рукой, с трудом смог сначала встать на четвереньки, а потом с третьей попытки выпрямиться на дрожащих ногах. Меня как пьяного вело из стороны в сторону, и просто удержаться на ногах стоило мне очень больших усилий. Когда меня очередной раз мотнуло в сторону, заметил Эрнеста. Он стоял на четвереньках спиной ко мне, а на бетон капала кровь. Вскочив на ноги, он резко развернулся ко мне и буквально в один шаг оказался почти впритык.
— ААарррр — издал он рычащий вопль мне прям в лицо.
Мать моя женщина, а отец мужчина как ни странно, его лицо… а точнее морда, больше не была похожа на человеческую. Нижняя челюсть вытянулась далеко вперед и теперь состояла из трех сегментов. Подбородок опустился вниз, а боковые части разошлись в сторону от его рыка, формируя внушительную по размерам пасть, в которой были только зубы и больше ничего.
Болтать он теперь явно не сможет. Хоть и удивительно, как его преобразовала маленькое такое примечание в описании инъекции «Может вызвать спонтанную мутацию». Жалко только часть амуниции, которую он просто разодрал на себе, видно, от боли, которую вызвала перестройка организма, да еще и под увеличенной чувствительностью. То-то в его глазах нет даже проблеска на разум, боль, похоже, просто выжгла сознание.
Все эти мысли просто пронеслись в моем сознании со скоростью вакуумного поезда, пока я на одних рефлексах выдергивал оставшуюся плазменную гранату левой рукой, и активировав ее, вбивал ударом в эту огромную пасть. На большее моих сил не хватило, и по инерции я завалился вперед на освободившееся место, образовавшееся из-за того, что Эрнест отскочил после застревания гранаты в глотке.
Как же иногда долго тянется время, вот лежу на бетоне не в состоянии пошевелиться и смотрю, как Эрнест в нескольких метрах от меня пытается выцарапать у себя из пасти застрявшую там гранату. И мне почему-то так хорошо, несмотря на дикую боль и последние крохи жизни. Хотя понятно почему — я все-таки смог этого гада подловить, хоть и сам сейчас умру.
Взрыв обдал меня кровавыми ошметками вперемешку с мозгами и каплями плазмы, которые начали прожигать во мне множество дыр, и мое сознание не выдержало нового наплыва боли и погрузилось в такую спасительную тьму.
Глава двадцать семь: Помирать или еще рано?
Тьма! Такая плотная, что прям осязаема, я чувствую ее касание всеми порами своего тела… Или, может быть, сознания, не важно… Она обволакивает меня, баюкая в своих объятиях, и хочется лишь одного — расслабиться и раствориться в ней, в такой манящей, ласковой, но одновременно и настойчивой, абсолютно безграничной и тем не менее такой близкой во всем своем воплощении.
Точно, нужно просто раствориться в ней, отбросив все колебания, хватит уже бороться и, стиснув зубы, рвать жилы. Хватит доказывать непонятно кому, что ты можешь, что ты не дрожащая крыса, а честь имеешь. Ведь сколько уже можно пытаться изменить творящееся вокруг, чтобы было по чести, по совести, а гниль все равно снова и снова вылезает.
Сколько лет я отдал на такую борьбу? Семьдесят, восемьдесят? Скорее всего, даже девяносто, ведь с моим уходом на пенсию я так и не смог окончательно убрать руку с пульса происходящих вокруг событий. И вот снова вокруг меня закручиваются события, от которых зависит дальнейшая судьба других людей.
Хватит! Я устал, пора и мне уже уйти на покой, в эту бесконечную тишину, которую готова подарить окутывающая меня тьма. Да, именно так, расслабиться, отдаться ее нежным касаниям, позволяя проникнуть в самые глубины моего сознания, чтобы она могла полностью растворить меня в себе.
*Вспышка*
— Сильнее прижми! СИЛЬНЕЕ, я сказал! Да что ты мнешь эту культю как сиську женскую, прижми нормально, нельзя дать ему истечь кровью. Жизни уже на самом донышке.
*Тьма*
Тилорн? Это же вроде его голос был, и зачем так орать? Они что, пытаются не дать мне умереть? Но это ведь бессмысленно, с такими ранами, как у меня, у них просто нет шансов. Или я чего-то не знаю? Чтобы там ни было, это уже не важно, ведь я решил дальше не бороться и раствориться во тьме, которая окружает меня.
*Вспышка*
— Все, Кастра, убирай свои перчатки, сердце бьется.
