— Прям как на станции Небулус, — улыбнулась она.
— Ага, зеркальная копия.
— Ну да, там я тебя тащила, а потом отбивалась от группы повстанцев, пока ты бамбук курил с тремя дырками.
— Не с тремя, а с двумя, не надо этих грязных инсинуаций. Третий импульс только броню пробил и сломал два ребра.
— Это действительно ты, Вова! — И по ее щекам потекли слезы.
— Да, Алена, это действительно я. Как и ты действительно та Алена.
Да почти все наши фразы были взаимными проверками, отсылками к тем событиям или просто казусным ситуациям, которые с нами происходили, и только она и я знали, как правильно на это все ответить. И теперь я готов этих засранцев, которые ее взяли в плен, при надобности даже зубами рвать, только бы не потерять ее опять.
Глава двадцать четыре: Ренегат
Обменявшись индитификаторами, на самый крайний случай, чтобы хоть иметь возможность связаться друг с другом, с грустью вздохнул. Сейчас не время расклеиваться. Быстро перетасовав стрелковые умения, сдернув «Кару» со спины и сделав два быстрых шага вбок, последовательно применил почти все снайперские умения, стараясь успеть поразить хоть одну цель до того, как огонь перенесут на меня.
Под комплект умений попал один из щитовиков, успевший среагировать на мое появление в зоне видимости и закрывшийся от выстрелов. Вот только это оказался именно тот боец, у которого я срезал кусок щита; быстрая доводка прицела — и его нога подламывается от попадания в колено. Пытаясь удержаться от падения, он рефлекторно уперся всей поверхностью щита в пол, оказавшись почти на четвереньках.
Следующий выстрел я сделать не успел, потому как несчастного почти разорвало на две неравные части крупнокалиберной пулей с винтовки Иралы, вошедшей в левое плечо и раскурочившей большую часть грудной клетки при выходе из тела.
Повернувшись немного боком, под прикрытием одного из своих крыльев забросил винтовку обратно в магнитные захваты и, вскинув руку чуть сбоку от крыла, поймав пальцами рукоять пистолет-пулемета, начал заливать длинными очередями ближайшие укрытия, за которыми засели противники, стараясь не дать им высунуться, чтобы открыть по мне огонь.
Успев продвинуться на десяток метров, заметил, как пулеметчик сделал выпад вбок на колено, и не успевая перенести свою стрельбу в его направлении, юркнул под прикрытие металлического остова.
Зря я это сделал, первая же очередь из пулемета прошила насквозь мое укрытие, выбив целое облако пыли ржавчины. Только каким-то чудом очередь прошла чуть выше меня. Ну или благодаря тому, что я по привычке согнулся в три погибели, перемещаясь вдоль укрытия.
Прыжок с перекатом, отключая крылья, и выравниваюсь, уже сжимая в каждой руке по «Гневу», сразу же запустив дуплетную очередь, заставив пулеметчика снова исчезнуть за своим укрытием. Но, отвлекшись на него в последний момент, замечаю большую иглу с рифленой рукоятью. И не полностью успеваю отклонить голову, из-за чего она прошла по касательной к стыку шлема и очков.
Попадание иглы выбило целый сноп искр, и изображение с очков подернулось рябью, но моментально восстановилось. А я, совершая очередной кульбит, уходя с траектории броска еще двух игл, с легкой паникой замечаю появившийся в углу зрения силуэт брони с мигающим красным цветом на очках и шлеме. А по самому низу бежит тревожная строка.
Опасность! Прочность «Око Серафима» меньше 30 %.
Опасность! Прочность «Мудрость Серафима» меньше 30 %.
Рекомендуется выйти из боя и прибыть к ближайшей мобильной ремонтной базе. Запрос на ремонт отправлен!
Практически по-пластунски проскочил под очередной бетонной балкой, которая уперлась одним краем в стену здания, сформировав низкую арку в полуметре над полом. Выскочив с другой стороны, прижался спиной к укрытию. Твою дивизию налево, с какой силой их командир метает свои спицы, что аж так просадил прочность скурфовской брони?
Хотя нет, это не сила броска, иначе они бы имели соответствующую скорость, и я их бы даже не заметил, про увернуться даже говорить не стоит, тут что-то другое, но разбираться времени нет. Дернувшись было выглянуть, чтобы оценить обстановку, сразу же завалился назад. Еще две иглы прошли сквозь бетон, как будто препятствия и не было.
Упав на спину, с удивление услышал, как обе спицы, звякнув, упали на пол, ударившись об следующую преграду, даже не поцарапав ее. Похоже, это проявление того псиона, он чем-то их заряжает, что они игнорируют первое препятствие.
Ладно, значит, придется немного поползать. Перевернувшись на живот, ползком двинулся вперед, пытаясь обогнуть псиона и зайти к нему с другой стороны. Легкий звон заставил меня замереть и повернуть голову туда, где упали те две спицы. Они вибрировали лежа на бетоне, а спустя пару секунд взмыли в воздух и рванули в сторону своего хозяина.
М-да… у него еще и боеприпас возвращается к нему, значит, нет смысла пытаться оставить его без оружия. Плохо, очень плохо, но ничего, справимся и с этой проблемой, просто придется немного больше поскакать с места на место.
— Волпер, оставляю без прикрытия. Трое гавриков умудрились как-то нас обойти, ведем бой в здании.
— Плюс, — скрипнул я зубами.
Блин, надеюсь, ребята справятся. Так, стоп, если трое там, автоматчиков сожрали монстры, щитовика мы с Иралой отправили на репликацию, значит, против меня двое — пулеметчик и псион. Это облегчает задачу, главное, чтобы ребята с той троицей справились. Но они должны были успеть укрепить позиции, значит, шансы есть. Тем более, что пулеметчик в той троице ранен.
Вскочив и перепрыгнув небольшое укрытие, вдоль которого полз, рванул примерно в сторону, куда улетели спицы, стараясь держать в прицеле последнее место укрытия пулеметчика. Он успел сменить позицию, но недалеко, поэтому, когда высунулась его голова, дал очередь, пытаясь по ней попасть, и сразу же отпрыгнул вбок, залетая в окно здания.
Да я, блин, прям колобок сегодня, только и делаю, что прыгаю и катаюсь по полу. Серия взрывов где-то в стороне моей группы и дернувшаяся полоса жизни Тилорна, которая замерла процентах на десяти от полного значения с множеством выскочивших иконок дебафов, заставила меня замереть и начать быстро пробегаться по иконкам остальных.
Под полоской жизни Кварца тоже появилось пару дебафов, судя по характерному окрасу иконок, но жизни его оставались полными. Я уже хотел запросить в эфире доклад, как меня что-то сбило с ног, придавив лицом к полу, и начало пытаться пробиться сквозь рюкзак, при каждом ударе выбивая примерно по полпроцента прочности.
Когда падал, успел скрестить руки на груди. И теперь, немного извернувшись, просунув правую руку к левому боку, выпустил длинную очередь себе за спину, не отпуская спусковой крючок до тех пор, пока по мне не потекло кровавое месиво и напавший на меня со спины не навалился всей массой, прекратив терзать мой бедный рюкзак.
