— Ты ведь женишься, — опять даю себе волю, не удерживаюсь от очередной опасной реплики, действую на эмоциях. — Неужели и жену уважать не станешь?
— Я не женюсь, — ухмыляется.
— Но твоя невеста…
Замолкаю. Потому что он вдруг касается моей руки, проводит кончиками пальцем по внешней стороне ладони, очень нежно и осторожно, но от этого странного, обманчивого жеста у меня сразу ложка выпадает. Язык присыхает к небу от волнения.
— Пора из тебя дурь выбить, — чеканит, опаляя дыханием. — Болтаешь и болтаешь, без умолку тарахтишь. Завтра займемся делом.
— Каким? — еле дышу.
— Найдем общее занятие, — заговорщически выгибает бровь. — Без траха.
Мне едва удается сглотнуть.
Это что… намек? На отношения? Или я сама себя обманываю? Наверняка, он приготовит новое унижение. Нечто безумное, страшное и жестокое.
Черт. Почему он так странно улыбается? И почему внутри меня все так сладко замирает при одном взгляде на его губы?
* * *
— Ты уверен, что я готова? — судорожно сглатываю.
— Боишься? — хмыкает Марат. — Я думал, ты взрослая девочка.
— Да, но…
— Только со мной смелая? — ухмыляется.
— Это слишком быстро, — отвечаю, нервно закусывая нижнюю губу. — Я никогда прежде не пробовала ничего подобного. Мне не страшно, просто очень непривычно.
— Все бывает в первый раз, — продолжает хищно скалиться, но искры в его глазах совсем не выглядят угрожающе, наоборот, во взгляде явно проскальзывает настоящее веселье, без мрачной тени злобы и даже привычной жгучей похоти нет.
— Ладно, — согласно киваю. — Давай проверим, хорошо ли я усвоила теоретическую часть и перейдем к практике.
— Поняла, что делать? — уточняет он.
— Полагаю, все довольно легко, — делаю глубокий вдох, улыбаюсь, пытаясь сбросить оцепенение, вкрадчиво прибавляю: — Как с тобой. Главное — оседлать.
Даже не отслеживаю реакцию Марата, полностью обращаю внимание на основную задачу, стараюсь правильно выполнить каждый шаг. Мысленно прокручиваю схему действий в голове, приступаю к воплощению в реальность.
Итак. Одну ногу в стремя. Руками взяться за седло. Оттолкнуться и перенести другую ногу через спину лошади. В моем воображении подобное кажется лихим каскадерским трюком, но на самом деле все оказывается куда проще. Поразительный исход.
Пара секунд — и я уже оказываюсь на Титане. Громадном и могучем, мускулистом жеребце иссиня-черного цвета. Дух захватывает от его мощи. До сих пор не верю, что и правда сумела взобраться на лошадь с первой попытки, просто следуя распоряжениям Марата. Меня захлестывает странное возбуждение. Бешеный выброс адреналина ударяет четко в мозг. Мелкая дрожь охватывает тело, но постепенно отпускает плоть, напряжение падает, сменяется уверенностью.
Я сумею им управлять. Сумею его обуздать. Нужно двигаться четко и плавно. Занять правильное положение в седле. Держаться ровно и свободно.
Животные чувствуют страх. А я… не боюсь. Больше не боюсь. Ничуть. Изначальное волнение отпускает, ледяные когти разжимаются, позволяя вдохнуть полной грудью.
— Я правильно сижу? — спрашиваю своего инструктора.
— Вот бы ты и на меня так лихо запрыгивала, — усмехается Марат.
Хлопает своего коня по шее, треплет. Тот довольно потрясает гривой, млеет под ладонью хозяина. А кто бы не млел?
Отгоняю греховные мысли. Сейчас не время. Надо сосредоточиться на жеребце.
«На каком?» — вспыхивает в сознание издевательский вопрос.
Марат добивает меня окончательно, убирая руку от коня, как бы невзначай прикасается к моей ноге, будто случайно скользит пальцами по икре. От этой ласки раскаленная стрела прошивает низ живота насквозь.
Боже, я точно с ума сошла.
— Дальше, — запинаюсь. — Дальше что?
Наш удивительный урок продолжается. Меня обучают правильно держаться в седле, ездить шагом, останавливаться, совершать поворот. Самое трудное — разобраться с поводьями. Одно неосторожное движение, инстинктивный рывок, чересчур резкий и жесткий взмах рук — рот лошади может быть травмирован. Да и в любом случае не хочется истязать животное, излишне перетягивая поводья.
Важно держать кисти на холке. Разгибать и сгибать только локти. Контролировать натяжение. Нельзя допускать, чтобы поводья провисали вниз. Они должны стать продолжением твоих рук.
Хочешь повернуть — пускай оба повода в дело. Верно направляй коня. Четко отдавай команды.
Я познаю абсолютно новый мир. Никогда не мечтала и не думала о том, чтобы взобраться на лошадь. Разве что на экране кино наблюдала за этими прекрасными созданиями. Ну и в парках порой их встречала. Впрочем, у тех животных всегда был измученный вид. Жалко смотреть. Они целыми днями служат забавой для туристов, однако уход получают явно не самый лучший.
Другое дело — Титан. Жеребец прямо таки играет. Роскошная грива. Бархатистая шерсть. Аж сверкает. Неукротимый. Резвый. Породистый. Пожалуй, другого Марат и не выбрал. Поставь рядом сотню подобных, все равно остановил бы взгляд именно на этом.
Между ними ощущается связь. Уверена, и меня конь терпит, лишь по воле хозяина. Держится спокойно и снисходительно. Милостиво позволяет собой управлять. Уж слишком у него своенравный вид, но присутствие Марата моментально укрощает.
Хотя Марат им тоже сейчас управляет. К упряжи пристегнут трос, который он сжимает, готовый в любой момент взять ситуацию под личный контроль.
Вряд ли новичкам вроде меня позволено кататься без страховки.
— Ты хороший учитель, — говорю искренне. — Я раньше не подозревала, что способна на подобную авантюру.
— Разве это авантюра? — смеется.
— Для меня, — невольно улыбаюсь. — Если сравнить мою прошлую жизнь и теперешнюю, то наблюдается заметный контраст.
Было обычно. Заурядно. Скучно. Но это устраивало. Вполне. Я не жаждала безумных приключений, ухода в отрыв. Не рвалась на рожон. Видимо, это рассердило мою судьбу, прогневило небеса.
Моя улыбка гаснет.
— Хватит, — произносит Марат. — На сегодня достаточно.
— Так быстро? — спрашиваю удивленно.
— Быстро? — бросает насмешливо. — Два часа скачешь.
Пораженно выдыхаю. Даже ответить нечего.
Два часа? Серьезно? Время пролетело как один миг. И даже усталости не ощущаю. По телу бодрость разливается, энергия кипит.
— Мы еще сюда вернемся, — обещает Марат.
— Правда? — голос пронизан неподдельной радостью.
— Конечно, — подтверждает и помогает спуститься на землю, подхватывает и ссаживает вниз точно невесомую пушинку, в объятья сгребает и на ухо шепчет: — Если будешь меня как его объезжать, бедрами обхватывать и хер по яйца принимать.
