«Я почти ненавижу вас сейчас, ваша милость. Если бы я не понимал, что это навсегда, то непременно задушил бы собственными руками, до того вы меня злите. Но еще больше меня злит, что я не могу выкинуть вас из головы.
Добрых снов, Шанриз.
Ив Стренхетт».
Глава 20
Над головой, покачивая кронами, шептались деревья. В просвете между ними было видно голубое небо и белоснежную дымку облака. Кажется, оно зацепилось за зеленую верхушку и потому не сдвинулось ни на пядь за то время, что я поглядывала на него из-под руки. Где-то щебетала птица, заходясь в восторженных трелях. Мимо пролетел деловитый шмель и скрылся в розовой чашечке цветка, аромат которого ласкал обоняние. Умиротворенно вздохнув, я зажмурилась и раскинула руки…
Пальцы коснулись чужой руки. Я повернула голову и встретилась взглядом с Амберли. Она лежала рядом и глядела на меня с улыбкой, я улыбнулась в ответ и снова закрыла глаза, подставив лицо солнечным лучам.
— Шанни, — позвала меня сестрица.
— М-м? — промычала я в ответ.
— Нам надо возвращаться, — сказала Амбер. — Если мы задержимся, то твоя матушка снова будет отчитывать нас.
— И обязательно расскажет про девицу О, — хмыкнула я. — Уже ради новой сказки я готова валяться в траве до вечера.
— Это страшные сказки, Шанни, — возразила сестрица.
— Матушка воспитывает во мне силу духа, — сказала я с улыбкой. — Если бы государь знал, что мы пережили с девицей О, он бы прослезился и позволил мне посидеть на его троне.
— Зачем тебе его трон? — голос Амбер прозвучал укоризненно. — Это очень дурная затея.
— Мне не нужен трон, сестрица, мне нужен его хозяин.
— Ну и выдумщица же ты, сестрица.
— Я ничего не выдумываю, и когда он придет, ты сама всё увидишь, — фыркнула я.
— Выдумщица! — весело рассмеялась моя родственница.
Я открыла глаза, свела сурово брови и перекатилась к Амбер. Сорвав травинку, я провела ею по шее сестрицы.
— Шанни, не надо, — взмолилась она. — Ты же знаешь, как я боюсь щекотки!
— И потому пощады не будет, — ответила я и, отбросив травинку, прошлась пальцами по ребрам Амберли.
— Ша… Шанни! — заходясь от смеха, взвизгнула она. — Прекрати! Прекрати немедленно! Ша-ха-ха-нни!
— Кто?! — прорычала я, готовая к новой атаке.
Продолжая извиваться и хохотать, Амбер подняла голову. Ее взгляд устремился мне за спину, и из глаз ушло всякое веселье. Сестрица обхватила меня за плечи и велела:
— Открой глаза, Шанни.
— Ты с ума сошла? — изумилась я. — Я смотрю на тебя.
— Открой глаза, — потребовала Амберли, словно не слыша меня.
— Они открыты! — начала я сердиться.
— Да открой же глаза! — закричала Амбер и с силой тряхнула меня. — Открой!!!
Послушно распахнув глаза, я не увидела ни деревьев, ни травы, ни неба, ни тем более Амберли. Я лежала на кровати в своих комнатах в королевской резиденции и глядела на туалетный столик, стоявший слева. Лунный свет щедро лился сквозь раскрытые занавеси, высвечивая каждую деталь убранства. Усмехнувшись, я повернулась на спину и снова закрыла глаза, но вдруг ощутила беспокойство. А после дыхание мое перехватило, и я застыла, чутко прислушиваясь к звукам. Однако мое сердце бухало так сильно, что я ничего не смогла расслышать. Не выдержав, я открыла глаза и порывисто села. После огляделась и вскрикнула, потому что в спальне я была не одна. Мой визитер стоял справа от кровати и смотрел на меня.
— Кто вы? — полузадушено спросила я. — Что вам надо? И как…
Я осеклась, потому что вдруг поняла, что окно раскрыто больше обычного, и по спальне гуляет ветер. Поежившись от ночной прохлады и страха одновременно, я натянула одеяло под подбородок, и незваный гость отмер. Тихо ругнувшись, он направился к окну и плотно закрыл его. И я отмерла. Откинув одеяло, я вскочила с постели и бросилась к двери…
— Не надо, — меня схватили за плечи и оттащили от почти достигнутой цели. — Я не причиню вам вреда, Шанриз.
Развернувшись, я воззрилась на того, кто влез в мое окно, и потрясенно спросила:
— Вы? Да вы в своем уме?!
— Не уверен, — усмехнулся Нибо Ришем.
Он обошел меня, приблизился к двери и повернул ключ, торчавший из скважины, после убрал его себе в карман и обернулся.
— Что вы творите? — потрясенно спросила я. — Немедленно откройте дверь, или я буду кричать. И чтоб вы знали, ваша светлость, у моей Тальмы чуткий сон, она уже услышала наш разговор и спешит сюда. Лучше вам уйти сию же…
— Нас никто не услышит, даже если вы сорвете себе связки, — ответил герцог.
— Помогите!!! — закричала я, после бросилась к двери и ударила по ней ногой.
Беда была лишь в том, что туфель на мне не было, и, ударившись со всей силы, я взвыла от боли. А еще через мгновение и от досады. Ко мне никто не спешил, кроме его светлости. Он подхватил меня на руки, отнес к кровати и, усадив, снова отошел, явно показывая, что вреда он мне и вправду не причинит. Я подтянула к себе ушибленную стопу и, обняв ее ладонями, подняла взгляд на визитера.
— Что вам надо? — звенящим от напряжения голосом спросила я. — Если вы притронетесь ко мне…
— То мы погибнем оба, — усмехнулся Ришем. — Нет, Шанриз, я не трону вас и пальцем, если вы сами этого не захотите.
От этого заявления я хохотнула и тряхнула головой, пытаясь отогнать наваждение. Оно никуда не делось. Стояло напротив и смотрело на меня. Луна светила ему в спину, потому лица герцога я не видела, но взгляд чувствовала хорошо. А потом пришло осознание, что я в одной ночной сорочке. И пусть она соответствовала правилам своим глухим воротом и длинными рукавами, но интимность этой детали гардероба не умалялась ни на толику. И я, поднявшись с кровати, взяла халат, накинула его, после домашние туфли и прошла к креслу, хоть так меняя совсем уж щекотливое положение.
Герцог обернулся следом за мной. Он неспешно приблизился и присел передо мной на корточки. Я почувствовала себя неуютно. Нужно было отвлечь его от моей персоны, и мне вспомнилось, что мне есть, что спросить у его светлости. Идея показалась наиболее выигрышной в создавшемся положении.
— Раз уж вы здесь, хоть я и не понимаю, для чего, то ответьте на мой вопрос, — немного нервно произнесла я. — Я хочу знать.
— О чем, Шанриз? — спросил Ришем, и я покривилась.
— Вы не можете обращаться ко мне по имени.
— Но мне оно нравится, — ответил герцог. — К тому же нас никто не слышит, а потому я буду обращаться к вам, как посчитаю нужным.
Я ощутила приток раздражения, захотелось ударить его светлость, раз иной возможности повлиять на него не было, однако сдержалась. Важней было то, что я хотела узнать уже давно, но ответа всё не было.
