— Какие все-таки ужасные эти правила, — удрученно вздохнул Ришем. — Вам не кажется, что их следует отменить?
— Нет, — ответила я. — Не для того я их столько лет заучивала, чтобы сейчас старания моих учителей оказались напрасны. Позвольте мне покинуть вас.
— А если не позволю? — он улыбнулся и… не сдвинулся с места.
— Это будет весьма прискорбно, — признала я. — Мне придется настаивать.
— Настаивайте, — разрешил герцог.
— Стало быть, не пропустите? — полюбопытствовала я, отступив еще на шаг назад. — Быть может, уйдете тогда вы?
Он изобразил недоумение и развел руками:
— Вынужден отказать. Присаживайтесь и не обращайте на меня внимания, а я не буду мешать вам. Представьте, что меня здесь попросту нет. Раз уж вышло так, что нам обоим пришлась по нраву эта беседка, то зачем же кому-то из нас уходить отсюда? И, в конце концов, выражаясь вашими словами, я не для того столько шел к этой беседке, чтобы мои старания оказались напрасны.
Герцог мило улыбнулся и указал на скамейку, на которой я сидела еще совсем недавно. Я также мило улыбнулась в ответ, после приподняла подол, забралась на скамейку с ногами, а уже оттуда перемахнула через невысокую стенку беседки.
Оказавшись на свободе, я повернулась к его светлости, взиравшему на меня в явном ошеломлении, присела в реверансе и с чистой совестью направилась прочь.
Впрочем, ликовала я недолго, вскоре за моей спиной послышались быстрые шаги, и деверь фаворитки пристроился рядом.
— А вы, оказывается, сорванец, ваша милость, — заметил герцог. — Неожиданный поступок.
Он предложил мне руку, но я ее «не заметила».
— Это было единственно верное решение, — ответила я. — Вы не оставили мне выбора. И к чему идти за мной, ваша светлость, когда я оставила вам вожделенную беседку?
— Вы меня заинтриговали, ваша милость, — произнес герцог. — От меня нечасто сбегают дамы, да еще таким лихим образом. Да что там часто, дама сбежала от меня вообще впервые.
— Дама сбежала из двусмысленного положения, — заметила я. — Но вы продолжаете создавать его, и что же прикажете делать мне? Бежать от вас и дальше?
— Это было бы забавно, — хмыкнул Ришем. — Но мне пришлось бы бежать за вами, дабы поддержать, если вы споткнетесь или подвернете ножку. Как галантный и воспитанный мужчина я обязан позаботиться о сохранении здоровья нежной дамы.
Остановившись, я воззрилась на него с искренним возмущением, герцог не смутился.
— Помилуйте, ваша светлость! — воскликнула я. — Прекратите ваше преследование и как галантный и воспитанный мужчина оставьте меня.
— Так вы считаете, что я вас преследую? — в ответ возмутился он, однако я видела, что герцог больше развлекается нашим диалогом, чем оскорблен моим требованием.
— Иначе не назвать, — кивнула я.
— Вы ошибаетесь, ваша милость, — заверил меня Ришем. — Я вовсе вас не преследую.
— Тогда возвращайтесь в вашу беседку, а мне позвольте идти своим путем без ненужного сопровождения.
Я вывернула с той дорожки, по которой мы шли, и оказалась на аллее, где уже можно было встретить кого-то из придворных, и общество герцога стало совсем уж лишним. Однако он последовал за мной, не желая оставлять мои слова без ответа. Но успел только вновь поравняться со мной и открыть рот, как в спины нам прилетел возглас:
— Ваша светлость!
Мы оба обернулись, и я вздохнула с облегчением – к нам направлялась герцогиня Аританская.
— Негодный мальчишка, что вам понадобилось от моей фрейлины? — не стесняясь в выражениях, вопросила моя покровительница. — Дитя мое, что понадобилось от вас его светлости?
— Мы не поделили беседку, — наябедничала я. — Но как только я ушла оттуда, господин герцог последовал за мной. Его светлость уверен, что его долг сопроводить меня, я же настоятельно прошу оставить заботу обо мне.
— Моя бедная девочка! — в лучших матушкиных традициях воскликнула герцогиня, накрыв лоб тыльной стороной ладони, а после напустилась на Ришема: — И как же вам не совестно, ваша светлость, домогаться невинного создания?
— Я не домогался! — возмутился герцог. — Я же дурного слова не сказал и уж тем более не сделал, подтвердите же, ваша милость!
Но я уже нырнула под крыло своей покровительнице и сурово взирала на незадачливого кавалера. И вместе со мной в негодовании на него глядели герцогиня и пять сопровождавших ее фрейлин, а еще два лакея и служанка. Герцог всплеснул руками и, буркнув извинения, сбежал, оставив нас в нашем праведном гневе. И как только он исчез, ее светлость обернулась и поманила меня к себе, коротко велев:
— Рассказывайте, что там у вас приключилось?
Она, взяв меня под руку, показала остальным идти в удалении, чтобы не слушать наш разговор, и мы неспешно продолжили прогулку уже совместно. Я рассказывала герцогине о своем небольшом приключении. Она внимательно слушала меня, но когда я дошла до своего побега из беседки, ее светлость весело рассмеялась.
— Как бы я хотела видеть его лицо! — воскликнула герцогиня.
— Он был обескуражен, — улыбнулась я.
— Еще бы! Он ведь известный сердцеед, и вдруг такое, — хмыкнула ее светлость. Однако стала серьезной и произнесла уже без всякого веселья: — Будьте осторожны, дитя. Ришем не зря отыскал вас и пытался навязать свое общество. И раз уж он начал действовать, значит, ваше появление не оставило наших врагов равнодушными, потому осторожность, осторожность и еще раз осторожность. Отныне не гуляйте в одиночестве, если не желаете быть скомпрометированной и оказаться без вины виноватой. — Она отвела от меня взор и усмехнулась: — Однако даже любопытно, что будет дальше…
Машинально пожав плечом, я отправила вслед герцогу парочку проклятий. Мне вовсе не хотелось оказаться привязанной к кому-то и лишиться своей свободы. До этой минуты меня мое существование в «Жемчужине» вполне устраивало. А теперь я должна буду таскать за собой Керстин или же сама навязывать ей свое общество. Конечно, временных подруг можно было менять, но суть-то от этого иной не становилась!
Протяжно вздохнув, я посмотрела на герцогиню, думавшую о чем-то. Почувствовав мой взгляд, ее светлость повернула голову и улыбнулась.
— А знаете, Шанриз, его потуги будут нам даже кстати. Какие бы цели он не преследовал, мы обратим это себе на пользу. Дадим-ка придворным сплетникам новый повод почесать свои языки.
— Что же вы собираетесь делать, ваша светлость? — полюбопытствовала я.
Она загадочно улыбнулась, но так и не ответила, а я не стала настаивать. Могла бы, однако фрейлине не полагалась пытать свою госпожу, и пришлось смириться и ждать развития событий. И все-таки я согласилась с герцогиней. Появление Нибо Ришема не было случайным. Если бы его интересовало уединение, то он нашел бы себе место, увидев, что прежнее занято, или же дал мне уйти. Он же не желал быть в одиночестве, герцог желал преследовать меня, и это вне всяких сомнений. И вряд ли бегал по огромному парку, разыскивая баронессу Тенерис, ему указали, где я нахожусь. А тогда выходит, что… за мной следят?
