— И потому я задержусь под отчим кровом подольше, — отстранившись, ответила я с улыбкой. — Не спешите избавиться от меня, дорогая матушка, потому что я еще не готова оставить вас.
— Какая несусветная чушь! — возмутилась баронесса. Но относилось ли это к словам о желании избавиться от меня, или же к моему нежеланию спешить с замужеством – я не поняла и уточнять не стала, чтобы не быть вновь обвиненной в жестокосердии и попытках разбить родительское сердце. Да и матушка уже взяла себя в руки и приказала: — Одеваться.
Она упорхнула, а я осталась со своими горничными, готовыми взяться за дело. Кивнув им, я запустила в действие беспощадный механизм красоты. И вот я стояла у окна, одетая в изумительное нежно-зеленое платье, шедшее к моим глазам, с прической, от которой уже ныло в висках, и смотрела на дорожку, на которую должна была ступить в скором времени.
Мои родители сейчас встречали гостей, а я ждала, когда меня призовут. За спиной в сильном волнении застыла в кресле сестрица. Она все-таки рискнула высунуть нос из своих комнат, когда борон с супругой покинули особняк. Трусишка… Я обернулась и с нежностью посмотрела на нее. Амберли ответила мне доверчивым взглядом широко распахнутых глаз.
— Я так переживаю, — призналась сестрица, — будто это я вскоре окажусь перед всем этим благородным собранием. Неужто ты совсем не волнуешься?
— Волнуюсь, — рассеянно ответила я. — Теперь волнуюсь. Но всё пройдет быстро и хорошо. В конце концов, я видела половину из гостей на пикниках еще в детстве.
— Ох, — вздохнула сестрица и посмотрела на настенные часы. — Уже совсем скоро.
— Да, — улыбнулась я, снова глядя в окно. — Осталось ждать недолго.
— Я бы, наверное, умерла, зная, кого ожидают в гости. Даже не верится…
Я подняла руку, останавливая Амбер. Сейчас мне говорить не хотелось. Потерев ладони, я закрыла глаза и медленно выдохнула, заставляя себя успокоиться. Я и вправду волновалась, и по-прежнему не из-за реверанса перед большим скоплением высокородных гостей. Я развернулась и прошлась по гостиной, затем остановилась перед зеркалом и оглядела себя.
Матушка и наш портной сотворили чудо. Я выглядела, если откинуть ложную скромность, восхитительно. Платье было подобно хорошей оправе, выгодно подчеркивая достоинства моей фигуры. Богатое, но не вычурное, даже несколько скромное из-за отсутствия лишних украшений, потому что главным украшением была я сама. Раздражала только прическа, я бы хотела что-то более простое, а не это замысловатое сооружение. И чтобы допустить хоть небольшую вольность, я попросила горничную оставить прядь и завить ее в локон. Он был смещен чуть вбок и скользил по моей шее изящной змейкой. Увидев, что получилось, я пришла в восторг. Амбер прикрыла рот ладонью в священном трепете перед нарушением традиций, о матушкином выговоре я вообще старалась не думать. Лично мне этот локон грел душу и радовал глаз.
Из драгоценностей на мне был надет изумрудный гарнитур: диадема, серьги и тонкое ожерелье, но последнее я бы убрала, однако решила не злить матушку еще больше. Она столько времени провела, собирая мой сегодняшний образ, что лишить себя его детали было бы кощунством.
— Как же ты хороша, Шанни, — произнесла Амберли, обняв меня со спины. Она устроила голову на моем плече, и наши взгляды встретились в зеркальном отражении. — Мне бы хоть немного твоей красоты.
— Глупости, — фыркнула я. — Ты прелестна.
И это было так. Амбер, может, и не была такой яркой, как я, но и невзрачной назвать ее было сложно. Черные волосы, черные ресницы, светло-голубые глаза. В ней ощущалась нежность и хрупкость, и это не могло не привлечь мужского внимания к наследнице младшей ветви рода Доло.
Впрочем, были еще знатность и приданое, а с этим у Амберли было не так хорошо, как с очаровательной внешностью. И если у моего отца было покровительство главы рода – графа Доло, служившего при королевском дворе, что и позволило собрать у нас почти весь высшие свет, то младшая ветвь давно пришла в упадок, и сестрице досталось в наследство лишь захудалое поместье в глуши да скромные средства. Выгодное замужество зависело от связей моего отца, а достойное приданное от его доброго отношения. Поэтому Амбер всеми силами старалась не огорчать дядюшку и его супругу. Но если кто-то заподозрит ее в корысти, то будет неправ. Сестрица искренне любила наше семейство и ни разу ни в чем не была ущемлена. А мы любили ее в ответ за кроткий и добрый нрав.
— Тогда немного твоей смелости, — сказала Амберли.
— Этого бери сколько угодно, — широко улыбнулась я.
После обернулась и бросила взгляд на часы. До моего выхода оставалось около получаса. Протяжно вздохнув, я поглядела в сторону окна и упрямо поджала губы.
— Побудь в моей комнате, дорогая, — попросила я.
— А ты куда? — удивилась сестрица.
— А я прогуляюсь.
— Шанни!
— Не волнуйся. Я не собираюсь сбегать, и к пруду не подойду раньше оговоренного времени, — заверила я ее. — Сидеть здесь в ожидании выше моих сил. Я просто выйду в парк и буду держаться неподалеку, чтобы увидеть, когда за мной придет лакей. А ты останься для того, чтобы сказать ему, что я уже иду. Пожалуйста, — я сложила ладони в молитвенном жесте.
— Ох, Шанриз, опять ты что-то задумала, — покачала головой Амберли. — Если ты что-то учудишь, тетушка с меня кожу живьем сдерет.
— Не волнуйся, просто сделай, как я прошу, — и, поцеловав ее в щеку, я поспешила на выход, пока в сестрице не возобладали здравый смысл и осторожность.
Впрочем, я и вправду не собиралась портить праздник, только чуть задержаться, но это было мне необходимо. И я направилась к лестнице. После выбралась из дома и, подобрав юбки, зашагала в сторону от дорожки к пруду. Я шла туда, где мне быть не полагалась, однако показываться кому-то на глаза раньше времени не собиралась.
— Всё получится, — прошептала я, уговаривая саму себя. — Всё будет, как я хочу. О, Хэлл, мне нужна удача.
И вскоре я остановилась за пышной порослью, разглядывая последних гостей, выходивших из экипажей. Лакеи сопровождали их к пруду, где знать встречали мои родители. Я слышала, как гости обсуждали иллюзии, кто-то не скрывал восторга, кто-то был более сдержан, а от двух молодых мужчин и вовсе услышала насмешку. Прищурившись, я внимательно разглядела их, запомнила и усмехнулась, уже зная, кого я не одобрю в списке танцев. А потом поток иссяк, и время потянулось в изнуряющем ожидании.
Простояв в своем укрытии еще немного, я развернулась и неспешно побрела по парку. Должно быть, лакей уже успел добраться до моих комнат, чтобы призвать меня, но найдет лишь Амберли, испуганную и взволнованную. Пусть сестрица простит меня за эту выходку, но я последую к пруду чуть позже, потому что мое ожидание еще не закончилось.
Сколько прошло времени? Сказать было сложно, часов у меня под рукой не было, но по внутренним ощущениям достаточно, а значит, скоро всё свершится. Обернувшись туда, куда прибывали экипажи гостей, я прислушалась и прерывисто вздохнула, до моего слуха донесся перестук копыт. Значит, пришло мое время, и, развернувшись, я вновь сменила направление, мысленно представляя происходящее. Вот карета остановилась, лакеи спешат опустить подножку и стоят, низко склонив спины. Подошвы ботинок ступают на землю, и тот, ради кого я нарушаю правила, шагает в сопровождении своей личной охраны по дорожке, где его ждут даже больше, чем меня, и где должна уже стоять я…
