Прочитав, я хмыкнула и посмотрела на лакея:
— Передайте Его Величеству, что я приняла к сведению и постараюсь более не оставаться с ним наедине.
— Слушаюсь, ваша светлость, — склонил голову лакей и отправился передавать мой ответ.
Умиротворенно вздохнув, я продолжила свой путь. Времени до приезда моих детей оставалось не так уж и много, а мне нужно было проверить готовность к их приему, и потому с королем в это утро мы более не увиделись. Разве что получила очередную записку с угрозой:
«Душа моя, если для встречи наедине понадобится пустой дворец, он таким станет. Придворным придется ожидать под воротами. Ты слишком добра, чтобы допустить изгнание».
— Он чересчур хорошо обо мне думает, — усмехнулась я и оставила послание даже без устного ответа.
А потом приехали дети, и мне стало не до короля. Два больших дорожных экипажа остановились перед воротами в резиденцию, и первой ступила на землю Лакаса баронесса Тенерис. Впрочем, в Лакас юные тибадцы приехали еще вчера вечером. Путь был тщательно рассчитан, чтобы они успели добраться до темноты в один из ближайших к резиденции городов. Там и заночевали. А сегодня отправились на встречу со своим государем. Кроме матушки их сопровождали лакеи и двое воспитателей, но они остались в гостинице, а во дворец прибыла только ее милость.
Я издалека наблюдала, как матушка, подобно наседке, собрала своих цыплят разных возрастов, построила парами и, взмахнув рукой, первой направилась на покорение королевского дворца. Ее милость теперь более всего напоминала полководца, за которой шли ошеломленные и притихшие солдаты.
— Какая прелесть, — шепнула графиня Энкетт, стоявшая рядом со мной. — Какая восхитительная прелесть.
— Да, — кивнула я с улыбкой и направилась навстречу баронессе и ее подопечным.
По цветам платьев я легко различала, откуда прибыли ученики. Были здесь и девочки, и мальчики, и юноши, и девушки, которым полагалось пока скрываться за высоким забором. Однако я решила, что мы не станем лишать девиц заслуженной награды из-за устаревших традиций. Быть может, патриарх после и отчитает меня, но это будет после, а пока балом правила я. А я считала, что традиции придумывают люди, а не Боги, и значит, даже такие старые правила могут быть однажды отменены. Почему бы мне и здесь не стать первой? И я сделала решительный шаг вперед. В нарушении традиций, я имею в виду.
Что до шагов навстречу моим детям и матушке, то их я и не думала останавливать. И когда приблизилась, ее милость, подняв руку, остановилась. Она шагнула в сторону, и дети поприветствовали меня. Девочки присели в реверансах, а мальчики, заложив левую руку за спину, почти слаженно сделав шаг назад левой ногой, склонились.
— Доброго дня, дорогие мои юные тибадцы, — произнесла я, ответив поклоном.
— Доброго дня, ваша светлость, — нестройным хором ответили мне дети.
— Доброго дня, ваша милость, — поздоровалась я с матушкой.
— Доброго дня, ваша светлость, — важно ответила родительница. — Ваше сиятельство.
— Ваша милость, — отозвалась Айлид, последовавшая за мной. Она улыбнулась и шепнула: — Ваши воспитанники просто чудесны.
— Дети, поприветствуйте ее сиятельство графиню Энкетт и поблагодарите за похвалу, — велела госпожа полководец, и школьники, послушно поклонившись, ответили:
— Благодарим, ваше сиятельство.
— Прелесть! — хлопнув в ладоши, воскликнула Айлид и продолжила: — А что еще…
— Довольно, — сухо одернула я подругу. — Мы не на ярмарке и не на представлении. Вы имеете честь, дорогая, видеть лучших учеников графства Тибад.
— Ох, я не то имела в виду, — растерялась графиня.
— И тем не менее, — поддержала меня матушка.
— Простите, — заметно расстроилась Айлид. — И вы, милые дети, простите меня. Я вовсе не желала вас обидеть.
Я с улыбкой пожала ей руку и развернулась к дворцу.
— Идемте, нас ожидают, — сказала я, и неловкая ситуация осталась в прошлом.
За нами наблюдали только стражи и слуги, но издалека и неприметно. Придворные уже находились в тронном зале. Я сознательно просила родительницу привезти детей так, чтобы на них не глазели, будто на диковинных зверушек. Пугать и унижать их праздным любопытством и глупыми расспросами я бы не позволила даже близким мне людям, не то что обитателям королевских чертогов. Юные тибадцы находились под защитой своей графини и ее матушки.
— Дитя мое, вы прелестно выглядите, — негромко отметила ее милость.
— Как и вы, моя родная, — улыбнулась я. — Я так рада видеть вас, матушка. Во дворце сплошная скука, я ужасно тоскую по Тибаду.
— И Тибад грустит по вас, — ответила родительница. — Что до ваших несчастных родителей, сестрицы, ее мужа и племянников, то нам без вас и вовсе тоскливо. Государь не собирается снова отпустить вас?
— Пф, — фыркнула я и отмахнулась, дав ответ на вопрос баронессы.
— Крайне жаль, — сказала ее милость, а далее разговоры прекратились, потому что мы вошли во дворец.
— О-ох, — послышалось из-за наших спин.
Я обернулась и скрыла улыбку, потому что изумление и восторг детей был непосредственным и искренним. Однако стоило ее милость кашлянуть, как все лучшие головы тибадских школ, принадлежавших мне, перестали поворачиваться, только глаза косили по сторонам, но вздохов и аханья больше не было.
— Теперь я опережу вас, — сказала Айлид. Она посмотрела не детей и улыбнулась: — Боги с вами, дорогие ученики.
Графиня поспешила занять свое место в тронном зале, и дальше путь мы продолжали без лишнего сопровождения. Недалеко от зала, я остановилась и обернулась к детям.
— Мои дорогие ученики, — сказала я, — сейчас вы войдете в тронный зал. Там много людей, и все они будут смотреть на вас. Я прошу вас не думать о них и не бояться. Тем, кто стоит в зале, лишь оказана честь присутствовать при вашем представлении государю. Вы прибыли ради встречи с Его Величеством, и только это имеет значение. Я, ее милость, ваши учителя, воспитатели, родители и весь Тибад уже гордимся вами, помните об этом. Сегодня вы – важные персоны, а не те, кто будут рассматривать вас. Потому оставьте волнение, помните о том, чему вас учили, и сохраните в сердцах этот день, потому что вам довелось пройти этим путем первыми. Это право вы заслужили своим старанием. Так войдемте же и покажем, кто такие тибадцы.
— Покажем, ваша светлость, — улыбнулся мне один из юношей.
— За Тибад, — провозгласила баронесса Тенерис, и я поняла, что она взволнована не меньше своих подопечных. Пожав руку матушке, я еще раз улыбнулась детям и первой шагнула к тронному залу.
Однако мне навстречу бросился распорядитель. Он поклонился, бросил мне за спину любопытный взгляд и оповестил:
— Государь изменил последовательность, ваша светлость. Он сказал, что будущему не дело ждать настоящее. А еще Его Величество добавил, что торжество посвящено не ему, а потому он не смеет отнимать почести у тех, кто их заслужил.
