— С огромным удовольствием, — кивнул Герион. — Итак, вы хотели услышать о смерти Келя? — Он прошёл вперёд и сел в одно из деревянных кресел. — Это произошло около двух сотен лет назад. Я тогда ещё работал на должности посла в столице и периодически принимал у себя гостей из Древнего Леса. Вот и Кель приехал ко мне, чтобы увидеть столичную жизнь… Я всегда был против политики ограничения, но в случае Келя запрет на выход из леса был действительно необходим… как выяснилось впоследствии. На одной из улиц города на нас напал вампир. Истинный вампир. Естественно, он был сильнее, гораздо сильнее Келя, — друид сжал кулаки. — Он назвал Келя по имени и сказал что-то по поводу грязной крови, а потом убил его. Конечно, Кель сопротивлялся и я пытался помочь ему, но мы были молоды, а вампир был гораздо сильнее нас. До сих пор не понимаю, почему он оставил меня в живых…
— Действительно, странно, — согласился Вельхеор. — Уж я-то такой ошибки не совершу.
— Ты можешь точно вспомнить, что сказал тот вампир перед тем, как убить его? — напряжённо спросил Кельнмиир.
— Дай-ка подумать… Он говорил что-то о позоре рода и грязной крови. Кажется так. Увы, точнее сказать не могу.
Вампиры посмотрели друг на друга.
— Знаешь, эта волынка мне кажется знакомой, — заметил Вельхеор. — Один наш старый друг всегда был помешан на чистоте крови.
Кельнмиир кивнул.
— Кажется, у нас есть ещё один повод встретиться с ним…
— Вы знаете, кто убил Келя?! — взревел друид.
— Не бухти, — отмахнулся Вельхеор. — Лучше скажи, что случилось с внуком Кельнмиира, то есть, с сыном Келя?
Герион стиснул зубы.
— Влас был убит, когда пытался начать переговоры с одним из кланов вампиров, как первый представитель Дневного Клана. Говорят, бой происходил в одной из столичных Школ Искусств. Я не знаю точно, как это произошло, меня тогда не было в столице.
— Зато я знаю, — тихо произнёс Кельнмиир.
Он отлично помнил тот бой. Его тогда очень занимал вопрос вампиров, легко переносящих дневной свет и под руку очень кстати подвернулся молодой вампир из Дневного Клана… Если бы он только знал… Да уж, такое не снилось даже самому кровавому вампиру тысячелетия — убить собственного внука…
Подлокотники кресла, в котором сидел Кельнмиир, жалобно затрещали.
— Об остальных его родственниках я ничего не знаю, — продолжил Герион. — Дневной Клан переселился в Литу, а я в ней почти не бываю.
Друид выжидающе посмотрел на гостей.
— Похоже, нам здесь делать больше нечего, — тихо констатировал Кельнмиир. — Спасибо за информацию.
Вампиры поднялись с кресел.
— Кажется, ты хотел о чём-то поговорить, — напомнил Вельхеор Гериону. — Выйдем?
— Выйдем, — согласился друид.
— Слушай, ты его не убивай, ладно? — шепнул Кельнмиир другу. — Ну, поваляй его там и ладно. Без травм. Он нам ещё может пригодиться.
— О чём разговор, — весело ответил вампир. — Хотя, без травм всё-таки не интересно. Здесь же целый табор друидов, ничего с ним не случится — вылечат в один момент.
— Наше уважение, — попрощались вампиры со Старейшинами, и вышли из Священного Дерева…
* * *
Небольшую поляну напротив Священного Дерева освещали зелёные светящиеся шарики, раскиданные по веткам деревьев.
Вельхеор расхаживал перед друидом с таким видом, будто никакой драки даже не планировалось. С ленивым интересом окидывая Гериона насмешливым взглядом, он ожидал от противника первого хода.
И друид не заставил себя долго ждать. С неожиданной яростью он бросился на вампира, на ходу покрываясь толстой древесной корой.
Вельхеор с лёгкостью уклонялся от атак Гериона, превратившегося в своеобразное ходячее дерево, но ответные удары вампира не причиняли друиду никакого вреда. Он даже не пытался уклоняться от них, спокойно принимая на свою одеревеневшую кожу все атаки противника.
— А это будет весьма занятно, — присвистнул Кельнмиир и занял место в первом ряду зрителей, присев на травке.
Тем временем вампир и друид начали ускоряться, постепенно сливаясь в одно размытое пятно. Хотя, Кельнмиир всё равно отлично видел каждое их движение: вот Вельхеор пытается разорвать горло друиду, но пальцы не могут причинить вреда удивительно прочной древесной броне; вот Герион пытается повалить противника на землю, но вампир с лёгкостью уходит от его захвата; вот они падают, одновременно нанеся друг другу удары по ногам.
— Что-то мне подсказывает, что у них будет ничья, — сообщил Кельнмиир стоящему рядом Старейшине. — А вообще-то странно видеть друида, идущего на жёсткий близкий бой. Это же не ваш стиль.
— Герион специально тренировался для того, чтобы драться с вампирами, — объяснил Старейшина. — Он потратил на это около двух сотен лет.
— Опыта мало, — согласился вампир. — Но дерётся он действительно неплохо. Они были очень дружны с моим сыном?
— Они всегда были вместе, — ответил друид. — Келя в раннем детстве усыновила семья Гериона и они росли как братья. Именно после смерти Келя Герион начал упорные тренировки — он ещё не теряет надежды отомстить. Хотя я не одобряю месть, осуждать его я тоже не могу.
Кельнмиир уважительно посмотрел на дерущегося с его другом друида.
— Зато я месть одобряю… ещё как одобряю. Надеюсь, Вельхеор всё-таки не станет его убивать.
* * *
«Разговор» вампира и друида, как и предсказывал Кельнмиир, совершенно непостижимым образом свёлся к ничьей. Они дрались не меньше двух часов, пока оба не свалились от усталости и полученных ран. Спустя ещё два часа, когда друиды подлатали воинственную парочку, все трое покинули деревню. Герион решил присоединиться к вампирам, узнав, что они знают убийцу его названного брата. Вампиры ценили и понимали такое понятие, как месть, и охотно приняли друида в свою компанию. Тем более что без провожатого они могли бы плутать по Древнему Лесу бесконечно.
Действие 1
Я вышел из телепорта в том самом зале, из которого мы отправились в Приграничье вчера утром. На стуле мирно дремала всё та же темноволосая девушка. Похоже, встречать меня никто не собирался, да и зачем?
С трудом подавив желание разбудить незадачливую охранницу телепортов, я чуть ли не на цыпочках вышел в коридор. Впрочем, на выходе я всё-таки не удержался и громко хлопнул дверью. Нечего спать на посту!
В коридорах Академии было совершенно пусто. За всю дорогу до площадки с телепортами мне не встретилось ни одного человека. Лишь при переходе между этажами мимо меня прошли двое старших учеников. Мы обменялись вялыми кивками и разошлись — разговаривать не хотелось.
Должен признать, настроение было ни к дракону. Как я подозреваю, меня вызвали в Академию не просто так, а для очередной выволочки. За что? Мне почему-то кажется, что позавчерашние экзерсисы с кактусами не остались незамеченными.
