Хозяин гостиницы продолжал оценивающе разглядывать Себа.
Себ еще раз упомянул о своем желании покрыть неоплаченный счет.
– Это самое малое, что я могу для него сделать. Очень странно, но я чувствую себя в некотором долгу перед ним. Кроме того, мне бы очень хотелось задать вам пару вопросов, касающихся его смерти… о том, как он умер. Я имею в виду ту ночь… Все это произошло столь внезапно… Полиция ничего мне толком не рассказала.
Хозяин наконец расслабился и назвал свое имя – Рэй. Себ прекрасно понимал, что даже упоминания имени Юэна было достаточно, чтобы вызвать у окружающих весь спектр чувств от опасения до настоящего ужаса.
– Вам лучше войти и поговорить с женой. Она лучше разбирается во всем этом.
Себа представили Дот, которая появилась из кабинета и встала за стойку администратора, оборудованную в нише под лестницей.
Маленькая стойка напоминала кафедру священника в церкви. Но даже на ней умещалось огромное количество рекламных брошюр, канцелярские товары и все необходимое для регистрации постояльцев. Где-то позади, в кабинете, зазвонил телефон.
– Я возьму, – сказал Рэй, затем кивнул своей пухлой безволосой головой в сторону Себа. – Этот парень был другом того, из третьего номера.
Когда Себ увидел, с каким ужасом она посмотрела на него, он тут же дал несколько другое определение слову «друг» и в сотый раз повторил отредактированную и улучшенную речь, проясняющую историю его взаимоотношений с Юэном.
Он тут же возрос в глазах Дот, когда извлек свой пухлый бумажник и, достав кредитку, вознамерился немедленно погасить задолженность Юэна в «Бич Хэйвен».
Себ ощущал некоторые неудобства из-за того, что ему приходится платить за информацию, но он отчаянно нуждался в доказательствах того, что Юэн на самом деле умер в результате приступа. Ему нужны были подтверждения того, что именно изношенный организм Юэна, его слабое здоровье, годы тяжелой жизни, прием алкоголя и прочих вредных веществ и стали основной причиной его смерти. Ему необходимо было верить в то, что кто бы или что бы ни преследовало Юэна, оно не могло вызвать остановку сердца одним своим появлением. То, что смерть может быть вызвана при помощи вмешательства чего-то сверхъестественного, и то, что ожидало жертву после смерти, терзало Себа вот уже несколько дней: все его мысли были направлены только на решение этой загадки.
Дот вернулась из кабинета со связкой ключей, прикрепленных к большому пластмассовому шару. Выходя из-за своей крохотной кафедры, она проговорила:
– Пойдемте. Я покажу вам комнату.
Рэй, тяжело ступая, вышел из кабинета и остановился у лестницы, не горя желанием присоединиться к экскурсии.
Маленький отель был чистый и простой, но стильный. Чувствовалось, что в этот бизнес были вложены немалые деньги и он являлся любовью и гордостью своих владельцев, – это только усугубляло недостойное поведение Юэна. Но ему уже давно было наплевать на всех, кто не имел никакого отношения к его мрачным эгоистичным делам. То немногое сочувствие, которое проявилось в сердце Себа со дня смерти Юэна, немедленно испарилось.
Когда они стояли у третьего номера с медной цифрой на белой, недавно покрашенной двери, Дот сказала:
– Мы пришли утром, потому что он так и не заплатил. Слышали бы вы, как он кричал ночью. Он разбудил леди, которая снимает номер за стенкой, и постояльцев с верхнего этажа. Мы с мужем тоже всё слышали. Но потом все стихло.
Открыв дверь, Дот кивнула, приглашая его войти. Она не разделяла внезапную нервозность Себа при виде открытой двери.
– Он любил выпить, это сразу было понятно, но он сидел один на один с собой, никого не трогал. Не думаю, чтобы он часто выходил куда-нибудь. Никогда не ел наш завтрак. Думаю, он его просыпал. Один раз видела, как он ел чипсы.
Себ проследовал за Дот в маленькую, но ухоженную комнату. Там стояла кровать со встроенной тумбочкой, платяной шкаф, небольшой письменный стол и телевизор с плоским экраном, прикрепленный к стене.
– Мы провели здесь генеральную уборку и хорошенько все проветрили. – Дот сделала паузу и сморщила нос. – Только между нами: не думаю, что он хотя бы однажды принимал душ.
Себ откашлялся.
– Конечно, у него, как и у всех, были свои заморочки.
– Да, в наши дни трудно судить о людях. Все эти их тату, пирсинг и всякие прочие штучки, но мы с мужем никогда не принимаем скоропалительных решений. Живи и не мешай жить другим – вот наш принцип. Порой принимать решения очень нелегко: когда он только вошел, мы долго думали, сдавать ли ему комнату. Ну, знаете ли, этот запах… Потом было слишком поздно: он заплатил сразу за двенадцать дней. Потом сказал, что останется еще на несколько, и попросил оставить комнату за ним. Мы так и сделали, но не получили денег, когда он вернулся. Знаете, нам его все-таки немного жалко. Он был таким одиноким. В какой-то депрессии. Но из-за его пьянства мы буквально считали дни до того, как он съедет. Вот здесь мы его и нашли: около батареи, под окном.
Дот прошаркала к окну, чтобы воссоздать для Себа картину произошедшего.
– Вот здесь он лежал, свешиваясь каким-то образом с кровати. Руки вытянуты вперед, как будто он пытался вырваться. Все еще в своей одежде. Я думаю, у него с собой вообще больше не было никакой одежды – только какие-то коробки с бумагами. Полицейские проверили все его вещи. Они надели перчатки, когда всё здесь осматривали, но коробки с собой не взяли. Им вообще не хотелось к ним прикасаться из-за запаха. Сказали, что кто-нибудь потом приедет и заберет их, но до сих пор так никого и нет. Вот они, эти коробки. Представляете, повсюду таскать такое с собой? Жуткие звуки, знаете ли. Крик, резкий такой – и все так внезапно.
Себ кивнул, стараясь выглядеть как можно более внимательным.
– Может быть, кто-нибудь еще слышал что-то?
– Это самое странное: леди, что снимала комнату дальше по коридору, сказала, что за ночь до смерти мистера Хаззарда слышала кого-то в его комнате. Его самого там точно быть не могло. Ох, простите, мистера Александера. Но тогда ведь мы этого не знали. Он ведь представился чужим именем. Эта леди рассказала Рэю о шуме в номере мистера Александера… Пожаловалась, так сказать, на соседа из третьего номера. Ее здесь больше нет, иначе я попросила бы ее рассказать вам то, что она рассказала мне. А мне она рассказала, что видела кого-то за день до смерти мистера Александера. Он стоял на четвереньках и стонал, как будто ему было плохо. Вон там, в коридоре. Похоже было, что он плакал. Хотя мы не видели, чтобы кто-нибудь входил. А еще леди подумала, что тот человек был мертвецки пьян.
Но, как я и сказала, это было за день до того, как мистер Александер вернулся и отошел в мир иной. Это было тем более странно оттого, что леди выглядела действительно испуганной. Вот уж он дал шороху, как говаривал, бывало, мой старый папочка, напустил на нее страху! Кто бы там ни был, но он что-то напялил на свою голову, мешок какой-то, что ли, или наволочку. Вот что она рассказала. Ничего подобного я в своей жизни не слышала, а вы? Она тогда быстро захлопнула свою дверь, а утром все рассказала Рэю.
