Взгляд Артура метнулся к Люси, которая с любопытством слушала наш разговор.
— Вы же подруга леди Элизы! — обратился он к девушке. — Скажите ей, как много она теряет, отказываясь идти со мной! — и снова посмотрел на меня.
Люси открыла было рот, чтобы, по всей видимости, поддержать Бейли, но я оглянулась на нее и так сверкнула глазами, что она поспешно спряталась в салоне кареты так не сказав ни слова.
— Элиза, вы должны быть сегодня на этом балу, — настойчиво заговорил Артур, — мне надо сказать вам так много важного и кое в чем признаться! Но это неудобно говорить прямо на улице и в присутствии посторонних, — он явно имел в виду Люси, кучера и лакея, который стоял в отдалении.
Я не знала, что сказать, понимая с уверенностью лишь одно — никуда с Артуром я не пойду, но мужчина продолжал настаивать, и мне показалось, что еще несколько минут промедления и меня потащат наверх вопреки моему желанию. В тот миг, когда я уже решила было отчаяться и попробовать вернуться в экипаж, а Артур, взяв меня за руку, ощутимо потянул за собой, намереваясь оттащить прочь от кареты, мы услышали приближающиеся шаги. Мгновение спустя, рука Артура разжалась, и перед нами предстал лорд Финч.
По всему было видно, что он спешил и хотя одет был подобающе и с иголочки, но вид у опекуна был несколько взволнованный, словно он боялся опоздать. Увидев меня рядом с Артуром Бейли, опекун нахмурился. По всему было заметно, что ему совсем не понравилось то, что принц находится рядом.
— Я опоздал, — он поклонился мне и легко кивнул Артуру, — простите, Элизабет!
С каким облегчением я метнулась в сторону Финча!
— Я ждала вас! — сказала я тихо.
Артур весь подобрался, стараясь выглядеть равнодушным и важным. Скользнул рассеянным взглядом по Люси, выглядывающей из кареты, затем снова посмотрел на меня.
— Я хотел провести леди Элизабет во дворец, — произнес он, обращаясь к сэру Генри. — Вы опоздали и заставили леди ждать!
Финч промолчал и только протянул мне руку, за которую я вцепилась, словно утопающий за соломинку. Крепко, будто от этого зависела моя жизнь. Бейли это оценил и усмехнулся.
— Ваш дражайший опекун прибыл, леди, и вы напрасно волновались! — он кивнул на длинные каменные ступени, ведущие наверх. — Быть может, тогда пойдем? Скоро все начнется!
Что означало слово – «ВСЕ» — я пока не понимала. Видимо, в этом и заключался обещанный ранее, еще в Каслроке, сюрприз, которого я уже не хотела и который давно разгадала. Если Бейли думает, что покорит меня признанием своей принадлежности к правящей династии, то его ждет разочарование. Вот совсем не манит власть и престол. Слишком там много грязи и боли.
Артур стал подниматься первым, мы следом за ним. Я напоследок обернулась и посмотрела на карету, из которой вышла Люси. Сейчас она стояла, глядя мне во след. Выражение ее лица я не разглядела и лишь, подняв руку, помахала ей на прощание.
— Прошу прощения, что опоздал, — шепнул мне Финч, склонившись к самому лицу. Его дыхание пошевелило завитки уложенных локонов и вызвало странную дрожь по всему телу.
— Где вы пропадали? — также тихо спросила я. — Я волновалась!
— Смею надеяться, из-за меня? — спросил он и замер.
Мы остановились на ступеньках, прямо посередине лестницы и Финч остался стоять чуть ниже, поскольку я сделала несколько шагов вперед и теперь возвышалась над ним, глядя в бездонные, цвета стали глаза, который когда-то казались мне жестокими и равнодушными. Теперь же в этих глазах появилось что-то новое, по-человечески живое и притягательное!
Я молчала, глядя на опекуна, он тоже молчал, и только смотрел, пронзительно, словно искал что-то в моих глазах.
— Генри? — раздался голос сверху. Это был Бейли, который уже стоял у раскрытых дверей и с ожиданием смотрел на нас двоих.
— Мы сейчас идем! — крикнул ему лорд Финч, а затем обратился ко мне. — У меня есть для вас одна вещь, Элизабет.
Мои брови взлетели вверх, а опекун достал из кармана своего пиджака какую-то бархатную коробочку, которую и вложил мне в руки.
— Это вам, — сказал он, — и если вы позволите...
Я уже открывала коробку, мечтая узнать, что в ней. Коробка была квадратная, довольно большая для кольца или какой-то ювелирной мелочи, а когда я открыла ее, то ахнула от удивления. Я не могла понять, когда он успел заказать подобную красоту!
На бархатной подушечке лежало колье из изумрудов с огромным камнем в середине, и серьги в комплект, похожие на зеленые слезы, и я ни на секунду не сомневалась в том, что цвет огромного камня будет под цвет моих глаз.
— Вы позволите? — спросил Финч и я кивнула.
Он достал украшение и зашел ко мне за спину. Холодные камни обвили шею, горячие пальцы справились с застежкой и, словно бы ненароком, задержались на моей коже, обожгли до мурашек. На секунду забыла, как дышать, погруженная в ощущения чего-то нового, сводившего с ума. Затем опекун забрал у меня коробочку, и я надела серьги.
— А теперь, пойдемте наверх! — он снова предложил мне руку.
Артур, следивший за нами сверху, не скрывал своего разочарования. Мне же было все равно. Я никогда не выказывала ему предпочтение, да и сам Артур не делал намеков, что имеет на меня какие-то виды, так что обид между нами двоими быть не могло.
Мы прошли в раскрытые двери, ворвались в яркий свет из темноты. Насколько я поняла, мы с лордом Финчем прибыли последними на бал, который, впрочем, пока еще не начался.
Огромный зал был заполнен разодетыми дамами и кавалерами. В этом никаких изменений я не заметила. Высокие колонны с золотыми узорами, спиралью поднимающимися вверх, подпирали свод, расписанный белоснежными облаками. Повсюду горели свечи, под потолком огромная люстра с магическим светом сияла бриллиантами капелек-подвесок. Аромат цветов, корзины с которыми были расставлены по углам зала, наполняли воздух сладкими запахами. Многочисленные окна в человеческий рост были расшторены и ночь смотрела в зал своими черными глазами. Где-то вдалеке играл оркестр, но я не видела его. Всюду шуршали платья, раздавался звон бокалов, частый смех и гул голосов. Изменилось до ничтожного мало с тех самых пор, когда я маленькой девочкой была на таком бале, всего-то час, больше мама не разрешала нам здесь находиться.
Артур оставил нас и растворился в толпе, а Финч отчего-то взял меня за руку и переплел наши пальцы, а затем чуть сдавил их. Не больно, но ощутимо.
— Мне надо переговорить с вами, Элиза, после бала. Это срочно!
Я улыбнулась. Еще один хочет поговорить со мной и тоже срочно! Чудеса, да и только! И если от принца я могла ожидать чего-то предсказуемого, как признание в любви, которой нет, то о том, что собирался мне сообщить опекун, я понятия не имела.
— Где вы были? — спросила я тихо, пока мы пробирались мимо разряженных дам, обсуждающих какую-то шляпку и модистку.
