— Никто ничего не знает, — подумала я, — возможно, леди Аштон что-то и подозревает, но вряд ли может быть полностью уверена в своих подозрениях.
— Каким вы нашли мой родовой замок? — спросил опекун, обратившись к молчавшей леди Аделии.
Она тотчас расплылась в улыбке и стала уверять хозяина Каслрока, что в жизни не видела прелестней семейного гнездышка.
— Врет и не краснеет! — продолжила за подругу леди Аштон и посмотрела на Финча.
— Вам стоит внести немного свежести и новшеств в этот дом, чтобы он действительно смог стать гнездышком для вашей семьи! Сейчас он слишком мрачен. И уж точно не подойдет молодой паре. А дети? На детей влияет обстановка в доме.
Лорд Финч повернулся ко мне.
— Я очень надеюсь, что леди Элизабет вскорости приложит к обустройству свою руку, — сказал он, при этом глядя мне прямо в глаза.
Предательский румянец окрасил мои щеки.
— Вы торопитесь, милорд, — проговорила тихо. — Разве вы уже получили мое согласие?
— Нет, — ответил мужчина, — но очень надеюсь его вскоре получить.
— Ах, как это романтично! — защебетала леди Эмма и я опустила глаза, начав с неожиданным интересом рассматривать собственные пальцы.
— Вы останетесь у нас ночевать, дамы? — поинтересовался сэр Генри, сменив тему разговора.
— Нет, — ответила за всех леди Аштон и добавила. — Мы уже сказали леди Элизабет, что после ужина планируем вернуться в столицу. Дела, знаете ли, — она хитро заулыбалась, а я невольно подумала о том, не специально ли заявились сюда эти кумушки, чтобы свести меня с опекуном? Так сказать, подтолкнуть к принятию предложения?
«Очень надеюсь, что нет», — подумала я.
Далее разговор плавно вернулся в прежнее русло. Столица и светские сплетни, от которых хотелось зевать. Я едва сдерживалась, чтобы не показать, насколько мне скучно слушать подобные вещи. Леди Аштон, кажется, разделяла мое мнение, и время от времени мы с ней переглядывались с понимающими улыбками, пока ее подруги просвещали нас о делах сильных мира сего. Лорд Финч долгое время делал вид, что слушает и даже пытался поддерживать беседу, пока не выдержал и, сославшись на какие-то позабытые дела, требующие срочного решения, оставил нас, удалившись до ужина в свой кабинет. Как я бы сказала — сбежал от болтовни навязчивых женщин.
Дамы проводили его взглядом. Леди Аштон покачала головой.
— Я не могу понять лорда Финча, — сказала она, обращаясь ко мне, — его поведение... — она замолчала. — Хотя влюбленные мужчины иногда совершают и не такие глупости.
— Что вы имеете в виду? — удивилась я.
— Я хочу сказать, что то, как Генри сегодня с нами разговаривал, меня удивило. Обычно он не столь многословен. Я списываю это на его чувства.
— Что мы знаем о мужчинах! — воскликнула леди Эмма. — Это совсем другой мир, — и рассмеялась.
А я неожиданно подумала о том, что она, как никогда, права. Что я знала о Генри Финче? Он скрытен, холоден, мрачен. За что я полюбила его, сама иногда удивляюсь. В последнее время у лорда было слишком переменчивое настроение, которое настораживало окружающих. Леди Аштон была отчасти права. Я и сама удивлялась поведению опекуна.
— Элизабет! — проговорила леди Лидия. — Я вижу, у вас в гостиной стоит великолепный рояль. Может быть, вы порадуете наши сердца своим исполнением? — попросила она и я, согласившись, поднялась и перешла к инструменту. Села на стул, откинула крышку и положила руки на клавиши, а в памяти неожиданно всплыла надпись на снегу.
Элиза. Словно кто-то звал меня.
И я начала играть.
Кумушки, как и обещали, уехали после ужина. Мы с милордом проводили их за арку, пока дамы махали нам на прощание руками.
Их визит внес небольшое разнообразие в мою жизнь. Отвлек на некоторое время от размышлений о браке, хотя, насколько я понимала, должно было быть наоборот. Ведь именно для этой цели кумушки появились в Каслроке.
— Пойдемте в дом, — сказал сэр Генри и предложил мне руку.
Мы шли по расчищенному от снега двору, присыпанному свежей снежной крупой. Сейчас ей на смену пришел снег. Такой же легкий и пушистый, обещавший к утру свести на нет старания слуг, и снова укрыть двор перед замком толстым белым покрывалом.
У дверей нас ждал Отис. Привычно поклонился, пока мы входили в замок, и закрыл двери за спиной милорда.
— Вы устали или, может быть, составите мне компанию в библиотеке? — спросил меня опекун, когда я отдавала теплый плащ дворецкому.
— Устала, — ответила я тихо, — если позволите, сегодня я лягу спать пораньше.
Финч улыбнулся. Я заметила, что улыбка не затронула его глаз, оставшихся ледяными.
— Как скажете, леди Элизабет, — он чуть поклонился, — я не буду настаивать, лишь попрошу об одном.
— Что именно? — я полуобернулась к мужчине.
— Не тяните с вашим ответом. Думаю, чем раньше вы мне дадите его, тем лучше.
— Вы ведь не зря позвали этих женщин в Каслрок? — проговорила я.
— С чего вы это взяли? — наигранно вскинул брови сэр Генри.
— Чувствую, — отозвалась тихо.
— Не берите лишнего в голову, моя дорогая леди Элиза, — сказал Финч, — вы слишком много думаете для такой прекрасной девушки.
— Правда? Мне казалось, раньше вам это нравилось.
— Разве? — он усмехнулся, поклонился мне, а затем направился из холла в сторону библиотеки.
Отис, стоявший все это время в стороне, поймал мой взгляд, устремленный на спину своего хозяина. Несколько мгновений между нами повисло неловкое молчание, пока дворецкий не прокашлялся.
— Чаю? — как бы, между прочим, предложил он, чтобы отвлечь меня.
— Спасибо, Отис, но нет, — ответила я и стала подниматься по лестнице вверх...
Этой ночью мне снова приснился тот самый сон. И снова я упала и летела в бездну, протягивая руки к кому-то, кто находился наверху. Я думала, что это Финч, но уже не могла утверждать точно.
В этот раз я не кричала, хотя страх сковал мое сердце. Я словно догадалась во сне, что это всего лишь видение, что мне все просто снится, и сейчас я проснусь в своей кровати, и все будет как прежде!
Я проснулась на рассвете, когда первые лучи солнца заглянули под тяжелые шторы на окне. Странно, но я снова услышала, как кто-то бросил снег в окно.
«Неужели снова!» — подумалось мне, и я спрыгнула на пол, прошлепала босыми ногами к окну и отодвинула тяжелую ткань, чтобы увидеть след от снежка на стекле.
Как я и предполагала, за ночь двор замело снегом, но было еще слишком рано и слуги не спешили расчистить двор.
На снегу, прямо под моим окном проступили буквы. И теперь это не было моим именем. Теперь кто-то своеобразным образом написал совсем другое имя.
