Ящики с консервами – их срок годности ещё не закончился. Ящики с оружием, судя по маркировке старые, но вполне надёжные карабины Клемке. Ящики с патронами к ним. Алхимические припасы на все случаи жизни, включая взрывчатку, сухое топливо, средства обеззараживания воды и прочие необходимые для выживания вещи. Одежда. Одеяла. Фонари. Другими словами полный, полагающийся по правилам комплект.
– Во всяком случае, недостатка в припасах они не испытывали, – пробормотал Бабарский, двигаясь вдоль ящиков.
– Я могу идти?
– Конечно, можешь, ты ведь не моя мама.
– Замок сумеешь закрыть?
– Я вскрывал сейфы, когда ты даже «агу» не выговаривал.
– Мы ровесники.
– Только не по опыту.
Бедокур хотел что-то сказать, но передумал, хмыкнул и потопал к Философскому Кристаллу. Что же касается ИХ, то убедившись, что остался один, он…
///
– Можешь внятно объяснить, для чего тебя выпустили?
Стоящий у одинокого куста Хасина повернулся и несколько мгновений непонимающе таращился на маленького ИХ.
– Что?
– Я спрашиваю, зачем ты здесь нужен, Альваро? – переделал вопрос суперкарго. – Мы, опытные разведчики и первооткрыватели…
– Бабарский, ты хоть иногда соображаешь, что говоришь?
– Иногда, – не стал отрицать суперкарго. – Сейчас мне нужно подумать, а чтобы думать, мне нужно с кем-нибудь о чём-нибудь говорить… неважно о чём, потому что вы вообще не понимаете вещей, о которых мне приходится думать.
– О чём тебе думать? Туземцев же нет.
– При чём тут туземцы? – не понял суперкарго.
– Окажись Мартина обитаемой, ты бы уже затеял торговлю.
– Чтобы затеять торговлю, у них должны быть деньги, которые меня заинтересуют, – хмыкнул ИХ. – Скорее всего, пришлось бы устраивать обмен.
– Ты бы выкрутился.
– Знаю. Кто, кроме меня, способен извлекать прибыль из наших странствий?
Хасина вздохнул.
– Чтобы кормить вас, бездельников.
Хасина вздохнул выразительнее.
– Ну, не все вы, конечно, бездельники, – взял назад Бабарский, сообразив, что снова перегнул палку, а вторую выходку за день Альваро может и не простить. Медикус был единственным – кроме Дорофеева, конечно, – офицером, с которым суперкарго держался осторожно, поскольку постоянно подозревал у себя все возможные и невозможные болезни и, как следствие, бегал к Хасине за лекарствами. Тот не отказывал, испытывая на ИХ изобретаемые пилюли, с действием которых богатырский организм маленького Бабарского пока справлялся. – Вот, к примеру, от тебя, мой друг, очень много пользы.
Альваро улыбнулся.
– Что ты здесь делаешь?
– Кое-что нашёл… – Медикус сорвал лист с куста, растёр его в ладонях и протянул руки суперкарго. – Понюхай.
– А это не опасно?
– Я ведь не попросил тебя облизнуть.
– А облизывать опасно?
– Облизывать всегда опасно. Будешь нюхать?
– Буду, буду… – ИХ с опаской приблизился и шумно втянул воздух носом. – Опять насморк начинается… или у меня аллергия на местную растительность?
– Узнал?
– Что я должен был узнать?
– Запах.
Бабарский посмотрел Хасине в глаза, понял, что тот не шутит, ещё раз втянул в себя воздух, прищурился и покачал головой:
– Мне кажется или…
– Тебе не кажется, – подтвердил медикус. – Испорченные туши воняли именно этой отравой.
И офицеры вытаращились на маленький кустик с неизвестной планеты, ядом которого их уже пытались травить.
* * *
Она совсем не казалась знакомой.
Красивая? Нет – прекрасная. Восхитительной красоты и прелести планета, которую Квадрига знал под другим именем. Не Близняшка, как нарёк её адмирал дер Жи-Ноэль, хороший, но не обладающий развитой фантазией офицер. Не Близняшка, как нарёк её командор дер Ман-Дабер, хороший, но не обладающий развитой фантазией офицер. Не Близняшка… Однако её настоящего имени Галилей не помнил. Не Близняшка. И не спутник – в этом астролог тоже не сомневался. Но объяснить сомнения не мог и потому не шёл с докладом к Помпилио. Не хотел врать, что вспомнил, и подвергать риску «Амуш».
Не Близняшка.
Не спутник.
Неизвестность…
Красота почему-то не вызывала восторга, а тайна – азарта. Но и равнодушным, глядя на Близняшку, Галилей не оставался. А смотрел он на неё часто, смотрел не отрываясь, пытаясь не вспомнить, а почувствовать, догадываясь, что чувства скорее приведут его к разгадке. Впервые в жизни надеясь на них, а не на привычные средства.
– Не помешаю?
Квадрига вздрогнул, повернулся и несколько секунд смотрел на бесшумно подошедшего Валентина.
– Нет.
– Увидел тебя и решил присоединиться. – Теодор облокотился на фальшборт и кивнул на Близняшку: – Красивая.
– Да…
– Помнишь её?
– Нет.
– Хочешь вспомнить?
– Не уверен.
– Сложный ответ.
– Мне не нравится то, что я чувствую, глядя на неё, – медленно ответил астролог. – Но я не знаю, почему это чувствую.
– Расскажешь мессеру? – после паузы спросил Валентин.
– Обязательно. Когда подберу слова.
– Ведьма помогла?
– Нет. Пока нет.
– Понятно… – Валентин отыскал астролога на открытой палубе, поэтому следующий вопрос прозвучал логично: – Вышел покурить?
– Нет… просто посмотреть.
– Принести тебе выпить?
– У меня есть, спасибо. – Галилей машинально прикоснулся к спрятанной во внутреннем кармане фляжке. Подумал и решил проявить вежливость: – Вышел подышать и полюбоваться?
– Мессер собирается приватно поговорить с капитаном, я готовил кают-компанию к их встрече и увидел тебя.
Предложение удалиться прозвучало настолько деликатно, что Квадрига не сдержал улыбки:
– Никогда так не умел.
– Тебе и не нужно, – усмехнулся Теодор, который прекрасно понял, что имеет в виду Квадрига.
– Когда придёт мессер?
– С минуты на минуту.
– Я дождусь его в кают-компании – мне нужно кое о чём доложить. А потом сразу уйду.
– Конечно, – кивнул Валентин.
Астролог прошёл внутрь, постоял у рояля, с нарастающим изумлением понимая, что не испытывает желания выпить или покурить, а при появлении Помпилио шагнул навстречу:
