— Привет, Влад! — И «дружески» тисками сжимаю руку там, где должны быть у него бицепсы.
Он мне, естественно, не рад и очень напуган. Еще не поздно, но уже стемнело, и улица обезлюдела.
— Здравствуйте, дядя Саша, — мямлит он, мечтая рвануть куда подальше.
— Мне надо с тобой поговорить! — Мне уже не до дипломатии.
— Я очень спешу, дядя Саша. Завтра контрольная по математике. — Глаза у него бегают, как у суслика.
— Наша беседа не займет много времени.
— Дядя Саша, давайте в следующий раз!
Интересно, догадывается ли он, что следующей встречи не будет и завтрашняя контрольная будет ему безразлична?
— Нет, Влад. Сегодня и только сегодня. Я очень зол, поэтому не искушай судьбу, не пытайся сбежать, могу случайно выстрелить и отнюдь не случайно попасть в тебя.
— Дядя Саша, прошу вас… контрольная, — захныкал он, но я был неумолим.
Мы спустились именно в тот подвал, где распрощался с жизнью мой Костик. Влад уже понял, что его ожидает, и я буквально тащил его обвисшее от страха тело. Я швырнул его к трубе, на которой повесили моего Костика, и включил карманный фонарик. Он с ужасом посмотрел на веревочную петлю, свисающую с трубы, которую я заранее приготовил.
— Узнаешь? — спросил я его.
— Что, дядя Саша? — отозвался он дрожащим голосом.
— Место, где ты убил Костика, дав ему смертельную дозу героина. Не виляй, я все знаю — мне Калган рассказал перед смертью, — уверенно произнес я, хотя пока это только догадка. — Если ты будешь откровенным, у тебя появится шанс уйти отсюда живым.
— Я не специально. Случайно получилось… — захныкал он. — Костик сам захотел попробовать, посмотреть «мультики».
— Поясни, как незадолго до смерти Костика у тебя вдруг оказался компьютер, который ты якобы одолжил у мифического товарища, но до сих пор им пользуешься? Это тот, о котором осторожно рассказал нам Костик, готовя нас к появлению дорогостоящей вещицы? Ты его купил на деньги Костика, который, чтобы собрать их, занялся продажей наркотиков, а потом ты не захотел с ним расстаться.
— Дядя Саша, я не хотел убивать Костика! Все это получилось случайно, я неправильно отмерил порцию… — У Влада помертвело лицо, его стала бить крупная дрожь.
— Я собрал о тебе сведения, ты ведь на игле уже полгода? Зачем ты втянул в это дело Костика? — На этот раз я сказал правду, это я узнал, поговорив с Аленой из их класса.
— Он сам хотел попробовать. Только один раз и все…
— Ты так классно рассказывал о видениях, ощущениях в наркотическом состоянии, что даже некоторые девочки из вашего класса на это купились. Ведь ты в их глазах выглядел героем, а не задрыпанным наркоманом.
— Дядя Саша, после того, что случилось с Костиком, я больше никому не предлагал! Наоборот, отговаривал. Я и сам думаю бросить. Простите меня, пожалуйста! — Из его глаз слезы катились градом, но я, видно, одеревенел, и его мольбы на меня не действовали.
— Когда это случилось с Костиком, вместо того чтобы вызвать скорую помощь и, возможно, спасти друга, ты позвонил Калгану. Также ты после сообщил Калгану о нашем разговоре на Глинке и что я ищу их. Поэтому он был готов к моему визиту.
— Я боялся… Знал, что если узнаете о Костике, то… меня… Я больше не буду! — Он разрыдался. Худенький подросток, не выглядящий на свои четырнадцать лет, убивший друга, чтобы завладеть его компьютером. — Я не убивал его! — крикнул он в отчаянии. — Все получилось случайно! Прошу вас!
— Ты останешься здесь, поразмышляй о своей подлости и бессердечии. — Как ни странно, мне было жалко его — убийцу моего сына! Но я видел в нем не убийцу, а до смерти перепуганного подростка. Я не убийца и стал им поневоле. Как можно было бы счастливо жить на свете, если бы срабатывали волшебные слова «Я больше не буду!» и все возвращалось на круги своя. И Костик был бы жив, и я не был бы убийцей. Но лимит на подобные чудеса давно израсходован, и о них мы можем только помечтать. — Я приду утром и решу, как с тобой поступить!
— Дядя Саша, не бросайте меня здесь! Я боюсь темноты! Крыс! А вдруг придет Костик, его призрак? Я не доживу здесь до утра!
Я захлопнул металлическую дверь и подпер ее куском ржавой трубы. Дверь слегка сотрясалась от ударов Владика, а его крики едва слышны. Если ему повезет, может, сюда придут бомжи на ночевку и он получит шанс не встретиться со мной завтра. Неужели мне нужна эта встреча? В очередной раз у меня изменились планы. Я понял, что если не исполню давно задуманное, то останусь в этом городе навсегда.
Поймав такси, я доехал до Броварского шоссе, вышел возле метро «Комсомольская» и стал голосовать под путепроводом. Рядом стояли мужчина и женщина, им надо было добраться до Чернигова. А мне куда? С Ларисой я уже попрощался, и путь мой лежал в родные края, к отцу в Белоруссию. Надо уехать из этого города, так и не ставшего для меня родным, где меня подстерегает опасность на каждом шагу.
Внезапно меня покинуло ощущение безопасности и я стал видимым и уязвимым. Сразу почувствовал холод и застегнул молнию на куртке до самого верха. Остановилась «девятка», следующая до Чернигова, — то, что мне и попутчикам нужно.
В автомобиле разместились трое: мужчина и женщина с баулами и я налегке. Когда через пятнадцать минут проезжали Бровары, я не выдержал, попросил на минуту остановиться возле таксофона. Он, к счастью, работал, и я не передумал звонить. Я позвонил на домашний телефон Владика.
— Алло, Владик дома? — спросил я у бабушки, которая подошла к аппарату.
— Нет, его еще нет. А кто его спрашивает? — проскрипел старческий голос.
Выходит, бомжи нашли место потеплее того подвала.
— Ваш внук наркоман! Если не верите, то на руках или ногах у него должны быть следы уколов. Он водится с плохой компанией, и компьютер, который у него, краденый.
— Кто это говорит?! — В голосе бабки появились грозные нотки. Проще считать родное чадо ангелом во плоти, чем заурядным наркоманом.
— Не важно! Не примете вы меры, вам придется держать ответ перед родителями, чьих детей он приучил к наркотикам. Что касается Владика, хулиганы его закрыли в подвале. — Я назвал адрес и повесил трубку.
Все счета оплачены, и я могу ехать навстречу новой жизни. Меня манили родные края, где я появился на свет и начал познавать этот мир, где меня ждет отец.
4.8. Все точки над «i»
Антон лежал в больничной палате, страдая от скуки и одиночества. Подушки безопасности БМВ сработали вовремя и спасли пассажирам жизнь. Полученные травмы не шли ни в какое сравнение с тем, что могло произойти с ними, и Антон понимал, что Аня своими действиями спасла им обоим жизнь. Теперь она лежала в палате, расположенной в самом конце коридора, и они иногда обменивались ничего не значащими записками. Особого желания писать не было у них обоих.
