Октав очень рано осознал, что мужчина есть сгусток фрустрации, а его естественное состояние — смирение. Он должен согласиться желать недоступного. Спонтанный диалог между мужчиной и женщиной звучит не так:
Мужчина: Здравствуйте, я безумно хочу вас.
Женщина: Какое счастье! Где мы можем заняться любовью?
No, sir.
А вот так:
Мужчина: Здравствуйте, я безумно хочу вас.
Женщина: И что с того, придурок?
Роль гетеросексуала — желать женщину, но при этом не удовлетворять свое желание немедленно и любой ценой, а терпеть и переживать это испытание. Если мужчина не Мэттью Макконахи
[165], его желание чаще всего остается неудовлетворенным, хотя он все равно будет снова и снова, всеми способами, убеждать женщину лечь с ним в постель. Гетеросексуал делает все, чтобы стать желанным. Функцию хорошеньких женщин можно сформулировать следующим образом: отказывая гетеросексуалам, они творят из них поэтов, футболистов, ученых и миллиардеров.
Когда Октав входит в Crazy Horse, его уважительно приветствует портье в форме королевской конной канадской полиции, и он идет вниз по лестнице, чувствуя себя в безопасности. В кабаре царит полумрак, здесь он отдохнет, выпьет розового шампанского и полюбуется красивейшими в мире женскими телами. Октав заговаривает с гардеробщицей:
— Я принял силденафил и обеспечил себе стояк на всю ночь. Согласитесь, было бы глупо упустить такой случай.
— Представление сейчас начнется, мсье, — холодно улыбается красотка, протягивая ему номерок. — Предлагаю вам пройти в зал.
Она готова нажать на тревожную кнопку и вызвать охрану, но медлит, и Октав благоразумно решает не делиться с ней грандиозной фразой Вальтера Беньямина
[166]: «Только из глубины отчаяния может родиться надежда». Пожалуй, ребятам в желтых жилетах стоило бы написать этот великолепный слоган на особняке принца Уэльского. Желательно без орфографических ошибок.
2
Вы каждый день занимаетесь любовью? Задайте себе этот вопрос. Сколько раз в сутки, в неделю, в месяц? Вы согласны с утверждением, что день без любви — пропащий день? Вы читали «Одномерного человека» Герберта Маркузе?
[167] Известно ли вам понятие «машины желания» Жиля Делёза?
[168] Если да, вам понятна и биография Октава. Все врачи сходятся во мнении, что регулярная физическая активность помогает человеку находиться в добром здравии. Час секса в день заменяет час бега трусцой или плавания, а удовольствие доставляет куда больше. Увы, мужчина обречен на жизнь, состоящую из женских «нет», и это его подавляет. Да так сильно, что некоторые начинают копить злобу. Инцелы — члены субкультуры involuntary celibate
[169] — даже начинают описывать себя как людей, неспособных найти сексуального партнера. Вот эти холостяки поневоле и стреляют в женщин из автоматического оружия. Другие женятся, чтобы избавить себя от унизительных разочарований. Кто-то выбирает пожизненную мастурбацию и просмотр жесткого порно, утешаясь видом женщин, которых подвергают мучениям с помощью всевозможных «секс-игрушек». Все остальные — геи.
Почему Октав впадает в беспокойство, как только видит «смеющееся лицо, живой глаз и курносый носик», как говорил Дидро? Разве это предосудительно — все время кого-то хотеть? Нужно ли положить его в специальную клинику на секс-детокс?
Октав бежал от старости — и за ночь старел на десять лет.
Слава его подобна погасшей звезде. Crazy Horse исполнилось шестьдесят семь лет, скоро Октав и кабаре станут ровесниками. Он вспоминает скандал, случившийся десять лет назад, когда они с Али Махдави звонили Дите фон Тиз
[170] прямо во время генеральной репетиции спектакля и выли, как волки, голосом Текса Эйвери
[171]. Королева бурлеска всякий раз отвечала «Вы не туда попали» и вешала трубку. Художественному директору «строго указали», а Октава немедленно выгнали вон.
Он редко загорается, он мигает, как сломавшийся на перекрестке светофор, застрявший на знаке «Сбросьте скорость». У Паранго был звездный час, но теперь все в прошлом. Впрочем, о нем все-таки сняли два фильма. «Про нас сделали фильм», — пишет Брет Истон Эллис
[172] в «Ампирных спальнях». Октав мог бы похвастаться: «Обо мне сделали два фильма!» Жаль, что прошедшая слава не приносит ему дивидендов. Не крутить же дни напролет эти картины…
Октав склоняется к вентилятору, и поток воздуха треплет его волосы.
Он вынужден двигаться дальше, как все люди, а после пятидесяти это равносильно трем «У» — уменьшению, усыханию и увяданию. Октав, конечно, хорохорится, хоть и стал тенью себя прежнего. Он не сдержал обещаний, данных в двадцать лет. Растратил резервы, а потом жил в кредит, как все богатые страны. В молодости Октав был homo festivus Филиппа Мюрея
[173] или гедонистом-материалистом, последней утопией Мишеля Онфре
[174]. Он нравился себе в роли гипериндивида-потребителя, ясно осознающего собственную немощь и погрязшего в высокомерии. Универсалист и жуир обернулся попрошайкой и шутом. Октав принял себя за олигарха, а на самом деле всегда был лакеем богачей. Напомним, это Октав придумал выражение «en bad». Раньше говорили «j’ai fait un bad trip»
[175], Октав предложил артисту, который должен был играть его в кино, формулировку «je suis en bad»
[176]. Возможно, однажды его возьмут в Академию за вклад в идиоматику родного языка…
