— Прям с радаров пропал. А тут внезапно. Случилось чего? Говорю сразу — срочность не обещаю. У нас тут приезжает же этот… Министр. Ну в общем, дел по горло.
— Да я в курсе, — чёрт, худшие опасения сбываются. — Но мне желательно побыстрее. Короче. Девчонка приезжая в городе потерялась. Дорогу домой не помнит. Телефона нет, ничего нет. Только ключи. Сможем найти?
— Нуууууу, думаю, по резьбе не определим… — да понятное дело. Не тупой. — Кто хозяин квартиры? Имя есть?
— Сейчас перезвоню, — я сбрасываю, возвращаюсь в кафе. Подсаживаюсь за столик и смотрю за обжорой, что уже умяла булку за обе щёки.
Шустрая.
— Ты же у отца жила? — спрашиваю резонно.
— Угу, — так, уже что-то. Имя и отчество отца то она знать должна. А там быстро её квартиру найдём. — Имя у него есть? На кого квартира оформлена?
Два её блюдца, что смотрели до этого на меня с надеждой, вмиг тускнеют.
— Папа в съемной живёт. Не на него оформлена…
Да твою за ногу…
— А имя хозяйки не знаешь? — вот сейчас я надеюсь. Но сам понимаю, что ничерта она не знает. И это качание головой тому подтверждение.
— Засада…
Перезваниваю Коляну. Уже не выходя из кафе. Думать что-то надо.
— Нет у нас владельца квартиры, — выдыхаю, подпирая рукой голову.
И-за дождя в сон клонит.
— Ну, фигово, чо сказать, — не радует новостями. — Чего по ключам? Цифра есть на них?
— Да, сто четвёртая.
— Уже легче же. Район скажи мне.
Отвечаю тот, где нашёл её.
— Но я не знаю, откуда она пришла. Примерно этот. Город большой. Думаю слонялась тут.
— Понял, сейчас проверю, — я терпеливо жду и наблюдаю за тем, как потеряшка вытянувшись, ждёт моего ответа. — О, ну, там не так много квартир с такой цифрой то. Около сотни. Может у дома обозначения, какие есть? Заправка? Универсам какой? И фотка девчонки есть? По камерам проверю.
— Сейчас сделаем.
Я опять отключаюсь.
Поднимаю телефон в воздух, открываю камеру.
— А-а з-зачем э-это? — а чёрт, она ж разговор не слышала.
Смотрю в камеру и едва не смеюсь. Сидит серьёзная. Выпрямляется. Волосы поправляет. Лицо хмурое делает. Как на паспорт фотографируется.
Ох, женщины эти…
— По камерам посмотрят, где ты там гуляла, потеряшка.
— А-а-а, — тянет. — У нас возле дома цветочный ещё есть.
Алилуя! Прогресс пошёл! Она делится информацией!
Которую я и передаю Коляну.
— Что там? — обеспокоенно и нетерпеливо мнёт плед.
— Не кипишуй, — успокаиваю. — Сказал, что принял. Вечером позвонит. Ты поела?
Ежевика осматривает пустой стол и кивает.
— Наелась?
— Да, спасибо! Было вкусно!
Ого, мы оживаем! Только недавно дрожащего комочка на лавочке нашёл, а здесь вон оттаивает. Сытая, в тепле. Как кошечка. Блин. Куда опять мысли бегут?
— Тогда пошли, — встаю с неудобного стула. У меня уже зад болит. Просидел всё.
— Куда? — не двигается с места. Поднимает на меня два голубых огонька и не спешит идти за мной следом.
— Куда-куда, — причитаю. — В торгушку пойдём. Не в мокром же тебе гулять. У нас с тобой весь вечер впереди. Заболеешь ещё потом — фиг вылечишься. А ты вон молодая, вяленькая. Пальцем тронешь, вон, смотри.
Тычу ей мизинцем в плечо, а она сразу вбок валится.
— Падаешь уже. А тут и воспаление лёгких подхватить можешь. Поэтому, давай вставай, хоть одежду тебе купим.
— Нет-нет, — суетится. — Я так не мог!
— Ну, Ежевик, — начинаю злиться. Хотя понимаю. Маленькая ещё. Спугну. Вообще придётся тут до ночи сидеть, если не круглые сутки напролёт. — Давай немного голову включим. Не сидеть же нам здесь всё время.
— Я не про это, — склоняет голову. — Я так не могу. Деньги ваши тратить. И время отнимать. Вам ведь девушка какая-то звонила. Я видела. Вы из-за меня её отшили? Простите, мне очень неловко… Вы и так накормили меня, а теперь ещё одеть предлагаете. Я чувствую себя какой-то…
— Стоп, — прекращаю её словарную диарею. — Хорош. Давай начнём с того, что я уже взрослый мужик и сам буду принимать свои решения. Я хочу помочь тебе — и я это делаю. Я трачу на тебя свои деньги, потому что хочу. Я сам их зарабатываю, своим трудом. Поэтому, не тебе чужие деньги считать, девчонка!
— Я всё равно так не могу! — немного повышает голос. Но тут же тихнет. Ладошки вместе соединяет и пальчиками теребит. — Давайте хотя бы… Ну, соглашение составим. Расписку. Что как только я до дома доберусь… Я заплачу вам всё до копейки. И за булочку, и за одежду.
Чуднаааааая.
Маленькая.
Несмышлёная.
И что-то напрягать меня начинает.
Правильная слишком. Я уже начинаю переставать верить, что ей восемнадцать.
А вдруг…
Это специально всё? Банда тут орудует? Я девчонку к себе, а потом меня подставят. Скажут, что я детишек совращаю. Чёрт. Бреда не неси, Яр.
— Ладно, — вздыхаю. Я уже не знаю, как сделать так, чтобы её уговорить. Непрошибаемая. Сама себе на уме. — Давай составим договор в произвольной форме.
Глава 6. Дикий
Конечно, если она вдруг решится мне сунуть деньги в руки — закину ей обратно куда-нибудь опять. Нет, я не настолько тупой, чтобы у такой мелкой как она — деньги отбирать.
— Бариста, тащи листок и ручку.
Да я себя здесь уже как дома чувствую!
Но паренёк смышлёный. Приносит нам то, что я прошу.
Ежевика принимает ее, и первая начинает что-то выписывать. Старательно так. Иногда останавливается, ручку к губам подносит, но тут же её отводит. Правильно, нефиг ручки кусать чужие.
Всё это занимает пять-десять минут.
Она расписывается. Протягивает мне листок.
— Ознакомьтесь, — отвечает смущённо. Да чего она дёрганная такая? То на стуле ёрзает, то взгляд не поднимает, то опять краснеет.
Ненормальная.
— Давай, — выхватываю бумажку из её рук. Читаю. Всё читаю. Почерк красивый, аккуратный. Видно всё до закорючки. А
га. Ага, понял.
Смотрю вниз, и рядом с её аккуратной буковкой «М» ставлю свою размашистую закорючку. Сминаю вчетверо листок и убираю в карман брюк.
— Всё, пошли.
Я опять хватаю её за шкирку. Ну, почти. Скорее за руку. Как ребёночка маленького. Но она слушается. Ладошку мою обвивает, в плед закутывается и идёт за мной.
