— Ирис уехала из дома на машине минут пятнадцать назад. И да, свадьба отменяется, — он говорил так медленно и настораживающе опасно, что хотелось спрыгнуть с него и убежать куда подальше, иначе я уже вижу, как он разрывает меня в клочья. То, что свадьба отменится, была уверена на сто процентов, но услышать это из его уст — было дико приятно. — А теперь обоснуй мне пункт номер три. Знай, если мне не понравится твой аргумент, даже не дослушаю.
Каков нахал!
— Секс только после третьего свидания! — выставила свои глупые условия. Вспомнила ту ночь в клубе, когда чуть ли не отдалась незнакомому человеку. Ну, я пьяная была, под эмоциями, а сейчас — то в своём уме! Несмотря на то, что мы были истинной парой, сдаваться так просто не собиралась. Мы от силы-то встречались раз пять, и то, либо ссорились, либо молчали. Один разок чуть не переспали, но там волчице уже захотелось.
На мои слова Марк рассмеялся. Бодро, искренне и радостно. Я бы вечность этот смех слышала, ей — богу.
— Ты чудная, — проговаривает он, переставая смеяться. — Но, прости, куколка моя, теперь ты от меня никуда не денешься.
— А вот встану и уйду. Меня там охранник ждёт тем более, — отвечаю ему с вызовом, скрещивая руки на груди. Сейчас вот пригрожу, чтобы не думал, что всевластен тут.
Только вот Марк не понял моей шуточной угрозы и мгновенно стал серьёзным. И когда он сказал свои следующие слова, поняла, что шутить с ним больше не буду.
— Если уйдёшь, то убью того омегу и твою сестру, — и в конце приподнимает уголки губ. Что же, остаёмся, так остаёмся.
Глава 43
— Барни, тут такое дело, езжай домой, — под пристальным взглядом альфы произношу своему охраннику, наблюдая, как у мужчины напротив поднимаются уголки губ. Его руки всё ещё лежат на моих ягодицах, поглаживая их через ткань плотных брюк. — Папе говори что хочешь. Всё, пока.
Парень не успевает сказать ни слова, как сбрасываю звонок, выкидывая смартфон на диван. Почему — то была уверена, что в ближайшие сутки он мне не пригодится. Ладони сами ложатся на широкие плечи мужчины, поглаживая их.
— Давай для начала разъясним, — если бы сейчас волчица не спала, то она явно бы не сопротивлялась ласкам Марка, а уже давно бы скулила под ним, прося перейти к большему. — На моей сестре ты больше не женишься?
— Нет, — чётко проговаривает он, и я киваю, продолжая расспрос. Понимала, что вопрос был глупым, но мне нужно было знать точно, чтобы потом вдруг не застрять в болоте и не потонуть в нём.
— Ирис вроде как беременна, что делать будешь, если она не лжёт?
Этот вопрос ему не понравился, что сразу же отразилось на его лице. Он брезгливо сморщился и сжал челюсти.
— Давай решать проблемы по мере их поступления, — изрекает он, и я соглашаюсь. Даже если Ирис не лгала и правда беременна, то от Моргана не отступлюсь. Сейчас чувствовала к нему большую симпатию и привязанность, а это уже что — то значило. Несмотря на то, что волчица спала, тяга к мужчине всё равно чувствовалась, и я начала осознавать смысл слов мамы и Агнес.
Как бы ты не старался отдалиться, противиться, но судьбу не обыграешь и никуда от неё не скроешься. Мне следует многое понять и узнать в Марке, но я готова была это сделать. Да и выбора особо не было. Этого волка только я в норму привести и смогу. Но это даже был некий плюс, потому то, что в моих руках было его состояние, давало мне маленькую власть.
— А теперь лечи меня, — он ухмыляется и быстро чмокает меня в губы. Невинно, мило и по — мальчишечьи. До этого я видела его таким грубым, злым и властным, но сейчас он будто повернулся ко мне другой стороной, показывая свою нежность и простоту. Что — то подсказывало мне, что всё это было только из — за подавленного оборотня.
Медлить не хотела, поэтому прикоснулась своими губами к его губам и поцеловала. Невинно, медленно, наслаждаясь каждой секундой. Ладони на попе сжимаются, и напор Марка заставляет меня ускориться. Из нежного поцелуя он перешёл в страстный, быстрый и безумный. Внизу живота сладко потянуло, отчего хотелось наплевать на нерасторопные отношения и сразу перейти к делу.
Оторвалась от волка, приводя дыхание в норму.
— Помогает? — облизываю губы, смотря в полыхающие от желания глаза.
— Кажется, вы недостаточно стараетесь, доктор, — выдаёт он, на что я округляю глаза. Недостаточно? Сам напросился, волчара.
Впиваюсь поцелуем в его губы и что есть мочи показываю свои умения. Аккуратно провожу руками от плеч до пресса и останавливаюсь, немного поглаживая. Опускаю их ещё ниже, затормаживаясь у резинки домашних штанов, которые сидели на нём неимоверно низко.
Очерчиваю полоску, отчего мужчина напрягается, но продолжает властвовать в моём же поцелуе. Руки сами ложатся на член, сжимая через тонкую ткань. От этого движения Морган резко прекращает атаковать и отрывается, отодвигая меня от себя.
— Не делай так, — говорит он хрипло, опуская руки мне на бёдра. — Иначе третьего свидания мы не дождёмся и начнём прямо сейчас. Пока мой оборотень подавлен, обойдёмся поцелуями. Потом я не дам тебе спуска, так и знай.
Вот наглец, а сам говорил, что лечения ему не достаточно. Сам отказывается, хотя я даже решилась перейти на более решительные действия, хотя прекрасно понимала, что его слова сплошной блеф.
Только хочу сказать что — нибудь колкое, как слышу звонок телефона. Мы оба оборачиваемся на звук, и даже издалека я вижу слово «Папа». На миг задумалась, стоило ли отвечать. Если не отвечу, то не дай Бог приедет ещё сюда. Если отвечу и всё расскажу, такой вариант тоже будет возможен. Как отреагирует на всё это семья, даже не знала. Интересно, Ирис поехала в родительский дом или куда — то ещё?
Приподнимаюсь с колен Марка, дотягиваюсь до телефона и после смачно сажусь на его бёдра, вновь задевая напряжённый орган. Слышу рычание и чувствую, как пальцы с большей силой сжимают ноги. Ох, если у меня от него синяки останутся, ему придётся вылизывать каждый миллиметр.
Быстро нажимаю на зелёный значок и подношу смартфон к уху. Ничего не успеваю сказать, как папа налетает с вопросами:
— Что это значит? Ты сейчас у Моргана? Всё в порядке? Он тебя не держит? Барни сказал, что Ирис уехала, вы поссорились? — папа тараторил в трубку, нападая своими вопросами, а я только и могла, что сконцентрироваться на прохладных ладонях, которые залезли мне под блузку. Ох, милый, по раскалённым углям ходишь.
Папа всё продолжал сыпать вопросами, которые я честно старалась слушать и даже запоминать, чтобы после ответить на них. Но когда почувствовала, как на мне ослабевает лифчик, полностью забила на то, что говорил отец.
Марк ехидно улыбается и ладонями проникает под чашечки бюстгальтера, касаясь холодными пальцами чувствительных сосков. Мгновенно захлопываю рот, чтобы не застонать вслух, иначе потом будет стыдно перед отцом. Чем я здесь занимаюсь, знать он точно не должен.
