Мюллеру пришлось заниматься лишь делом Рихарда Зорге. Этот разведчик был «двойником». Передавал информацию не только в Москву, но работал и на ДНБ — Немецкое информационное бюро, являвшееся одним из «филиалов» разведки СД. Он вступил в «личную переписку» с руководителем ДНБ фон Ритгеном, причем каждое письмо представляло собой очень толковое разведдонесение. Периодически Зорге присылал и обобщенные доклады, у экспертов германской разведки они заслужили самую высокую оценку. Однако на Зорге поступали доносы, касающиеся его прежних связей с Коминтерном. Поэтому Ритген обратился к Шелленбергу, занимавшему тогда должность начальника контрразведки гестапо, просил произвести проверку корреспондента.
Когда подняли досье гестапо и III управления РСХА, там нашли довольно много материалов, подкрепляющих подозрения в отношении Зорге. После долгих споров и колебаний Гейдрих принял компромиссное решение — использовать информацию Зорге можно, но подвергать тщательной проверке, а самого журналиста держать под контролем. Возник вопрос, кому поручить это дело, и тут снова подвернулась фигура Майзингера. Того самого «друга» Мюллера, который предал своего шефа, и в отместку начальник гестапо подставил его в деле Фрича.
Он служил на второстепенных должностях, в чине штандартенфюрера СС попал в Польшу, занимался там «спецакциями» и организацией гетто. Но при этом крупно воровал конфискованные ценности, двумя руками греб взятки у евреев, продавая за мзду поблажки, «польские» документы. Сигналы об этом дошли до Шелленберга, он доложил Мюллеру. Шеф гестапо провел расследование и представил Гиммлеру такой доклад, что тот, возмутившись, приказал отдать Майзингера под военно-полевой суд и расстрелять. Спас его Гейдрих. Сгладил картину, указал, что штандартенфюрер в прошлом был хорошим специалистом по Коминтерну. Рейсфюрер смягчился. Согласился отправить Майзингера в «ссылку», полицейским атташе в Токио. Его специально ознакомили с делом Зорге, велели организовать наблюдение.
А тем временем советский разведчик сблизился с военным атташе в Японии фон Оттом — одним из лучших сотрудников абвера. Вскоре он выдвинулся на должность посла Германии. Но ни Отт, ни приехавший Майзингер не раскрыли его истинной деятельности. Мало того, журналист стал помогать им обоим. Снабжал их малодоступной информацией о хитросплетениях японской политики, подсказывал выводы и прогнозы. В результате Отт, Майзингер и Зорге сошлись душа в душу, их называли «посольской тройкой». Зорге был вхож не только в кабинеты, но и в сейфы своих «друзей». С 1940 г. им стала интересоваться и японская контрразведка. Но посол и эмиссар гестапо постоянно его выгораживали, считали «своим» агентом.
Забегая вперед, стоит упомянуть — в октябре 1941 г. японцы все же арестовали Зорге. Причем Отт и Майзингер потребовали немедленного его освобождения! А когда всплыли доказательства шпионажа, разразился грандиозный скандал. Посла фон Отта Япония объявила персоной нон грата, а в Германии его разжаловали и отдали под суд. А Майзингер предпочел вообще не возвращаться домой, доехал до Китая и сбежал.
Что же касается нацистской разведки, то она в период подготовки к новой кампании проявила себя далеко не с лучшей стороны. Выше уже говорилось про измену в абвере, допущенные грубые просчеты. А весной 1941 г. выявились крупные злоупотребления в VI управлении РСХА — внешней разведке СД. Валюта, выделенная на разведывательные операции, утекала в неизвестных направлениях. Многие резидентуры бездействовали. Лишь «доили» из Берлина деньги, а агентами становились «мертвые души». Инспектирующие сотрудники из центрального аппарата не замечали таких безобразий — надо думать, не бескорыстно.
Когда подобные факты обнаружились, Гейдрих поручил расследование Мюллеру и начальнику I управления РСХА Штрекенбаху. Шеф гестапо быстро раскопал, что творится в управлении. Начальник разведки СД Хайнц Йост был в итоге разжалован в рядовые и отправлен на фронт. Многие сотрудники попали под суд или были уволены. Причем Мюллер был уверен, что он постарался и для себя лично. Обратился к Гейдриху, чтобы VI управление отдали под его начало — точно так же, как он уже подмял III управление. Но не обломилось. Гейдрих счел Мюллера недостаточно интеллигентным и образованным для поприща разведки и отказал. Саркастически заметил в его адрес: «После этого он всего лишь мелкий полицейский чиновник». Начальником VI управления был поставлен Шелленберг, его произвели в чины бригаденфюреры СС и генералы полиции. Такие же чины, которые совсем недавно получил Мюллер за долгую и кропотливую службу. Что ж, начальник гестапо затаил очередную обиду. Уши у него были всюду, о «мелком полицейском чиновнике» он узнал. А Шелленберг как раз с этого времени стал для него личным врагом.
Но реорганизация внешней разведки СД стала лишь эпизодом в подготовке к войне. Она раскручивалась по разным направлениям. Ведь предстояла не просто война. Именно там, на востоке, должны были реализоваться глобальные проекты нацистов по созданию великой «арийской империи». Для управления землями, которые предстояло захватить, было специально создано министерство Восточных территорий (Остминистериум). Глава этого почтенного учредения, Розенберг, проконсультировался у Гитлера, как правильнее строить свою деятельность. Доложил: «Есть два способа управлять областями, занимаемыми на востоке, первый — при помощи немецкой администрации, гауляйтеров, второй — создать русское антибольшевистское правительство». Фюрер отрезал: «Ни о каком русском правительстве не может быть и речи; Россия будет немецкой колонией и будет управляться немцами».
Гиммлер буквально разрывался. Он формировал новые боевые дивизии СС. А кроме того, он же являлся «комиссаром Рейха по утверждению германской расы». Под его руководством разрабатывался «Генеральный план “Ост”» — освоения захваченных стран. Рейхсфюрер СС писал разработчику плана доктору Майеру: «В район заселения на Востоке следует включить Литву, Латвию, Эстонию, Белоруссию и Ингерманландию, а также весь Крым и Таврию…» (Причем в понятие «Белоруссия» включались земли «вплоть до Орла и Твери») «Упомянутые области должны быть тотально германизированы, то есть тотально заселены…».
Заселены немцами! Из коренных жителей некоторую часть признавали пригодной для германизации. Она должна была перейти на чужой язык, забыть о своем происхождении и превратиться в немцев. Другая часть сохранялась в подобии резерваций, для рабского труда. Остальных ожидало поэтапное «выселение». Предусматривалось «выселить» поляков — 80–85 %, литовцев, латышей и эстонцев — 50 %, западных украинцев — 65 %, белорусов — 75 %. Евреи «подлежали выселению» на 100 %. В начале 1941 г. Гиммлер провел в Везельбурге специальное совещание. Присутствовали его начальник штаба группенфюрер СС Вольф, Гейдрих, группенфюрер Бах-Зелевский и другие высокие чины. На этом совещании рейхсфюрер поставил задачу «уменьшения биологического потенциала славянских народов». По его оценкам, требовалось «сократить» численность русских, украинцев и белорусов на 30 млн человек.
А Гитлер в марте 1941 г. выступил перед своими военачальниками и поучал: «Война против России такова, что ее нельзя вести по законам рыцарства. Это прежде всего борьба идеологий и рас, поэтому ее необходимо вести с беспрецедентной, неумолимой жестокостью». Фюрер разъяснял подчиненным: «Что касается смехотворной сотни миллионов славян, мы превратим большинство из них в таких, какие нужны нам, а остальных изолируем в их собственных свинарниках, и всякого, кто говорит о снисхождении к местным жителям и их приобщении к цивилизации, следует направлять прямо в концлагерь».
