– Да, точно, я Женя, – отвечал парень. – А ты кто? Откуда меня знаешь?
– Я Оля. Оля Лыкова.
– Как Лыкова? – Женька ужасно удивился, почему у совершенно незнакомой ему девочки точно такая же фамилия, как у него. Ничего себе совпадение!
Заметив изумление и растерянность на лице мальчика, Оля смущенно улыбнулась:
– Да не пугайся ты. Так уж повелось, что у нас в деревне все, кто тут родился, носят эту фамилию. Я – не исключение. А тебя знаю, потому что твой дедушка, которому я помогаю в библиотеке, не раз показывал мне твои фотографии. Он очень хотел встретить тебя, но с утра ему нездоровилось, поэтому я сказала, что вместо него схожу на автостанцию.
– Так что, дед-то совсем старый уже? – поинтересовался мальчик. Похоже, подтверждались худшие его опасения.
– Ну, не то чтобы совсем… – Оля слегка усмехнулась. – Пойдем скорее, сейчас сам увидишь.
– Пойдем? В смысле, пешком, что ли?
– Ну да. А как же еще-то?
Женя вновь недовольно оглянулся по сторонам и, прикинув, что альтернативы, скорее всего, действительно нет, тяжело вздохнул. Потом отряхнул джинсы и нехотя накинул на плечо свою объемную сумку, обронил:
– Ладно, пошли. Далеко идти-то?
– Да нет, тут рядышком, на том конце деревни.
– Ни фига себе «рядышком»! А такси, скажем, взять или маршрутку хотя бы никак нельзя?
Оля снова усмехнулась, но на сей раз как-то снисходительно и даже ехидно:
– Может, ваше величество желает, чтобы ему подали карету?
Женька понял, что ляпнул глупость, поэтому снова недовольно вздохнул, поправил сумку и поплелся за девочкой.
Они шли вдоль по опрятной деревенской улочке мимо рубленых бревенчатых домов с застекленными террасами и с наличниками на окнах. В палисадниках пышно цвели цветы и шелестели буйной зеленой листвой яблони и вишни. Кое-где перед избами суетились куры и, деловито шаркая лапками в траве, находили зернышки, ростки и насекомых. Из-за калиток лаяли, почуяв чужака, собаки. У одного дома прогуливался привязанный к колышку теленок, который, завидев незнакомца, перестал жевать траву и удивленно замычал.
Несмотря на то что было только начало июня, погода стояла по-настоящему жаркая, солнце припекало изо всех сил, а на небе не было видно ни облачка. Под тяжестью своей сумки Женя совершенно обессилел. Нельзя сказать, чтобы он был «хиляком» или «размазней» – мальчик любил и уважал спорт: иногда гонял с друзьями мяч, катался на скейте, обожал смотреть по телевизору бокс, но к длительным прогулкам как-то не привык. Школа его находилась в двух шагах от дома, за покупками и по другим делам родители возили его на машине. В конце концов, были еще автобусы, метро и маршрутные такси. Деревенские-то жители всю жизнь на ногах: то коров на луг надо отогнать, а потом назад пригнать, то в лес за грибами или ягодами сходить. Летом в огороде по полдня работают, зимой с лопатой бегают – дорожки расчищают. Понадобится что-нибудь узнать или спросить у кого – через всю деревню надо пешком идти: мобильников-то нет и Интернета тоже. А городской образ жизни – сидячий. Из постели сразу за стол, из-за стола в автомобиль или в метро, из машины за парту или в офисное кресло, а оттуда прямиком в кресло домашнее или на диван, к телевизору или к компьютеру.
Вот и аукнулся Жене сейчас его городской образ жизни. Он вспотел и запыхался, будто пробежал стометровку. Но прикладывал все усилия, чтобы не показывать своей слабости перед девчонкой, которая шла на удивление легко, таким бодрым пружинистым шагом, что ему еле-еле удавалось поспевать за ней. Чего уж говорить, Жене сейчас было ужасно стыдно за себя, и от этого он еще больше злился.
В какой-то момент мальчик случайно наступил на торчащий из дорожки отшлифованный камень, поскользнулся и чуть не свалился прямо в лужу, занимавшую добрую половину дороги.
– Ну и грязища тут у вас, – буркнул он зло.
– Ночью дождик был. Ничего, к завтрему подсохнет, – спокойно и невозмутимо ответила девочка.
– «К завтрему...» – передразнил Женя и скорчил недовольную физиономию. – Кто так говорит-то?
– У нас здесь все так говорят. – Его слова явно задели Олю. – А что, неправильно?
– Конечно, неправильно. Надо говорить «завтра». Да уж, одним словом, деревня, чего с вас взять... Идти-то далеко еще? Говорила, что рядом, а полчаса топаем, если не больше.
– Да почти пришли уже. Вон, смотри – библиотека виднеется, – отвечала Оля с улыбкой. Похоже, она уже забыла о своей обиде.
* * *
На краю деревни, в стороне от остальных изб, виднелось старое двухэтажное деревянное здание. Оно располагалось в потрясающе красивом месте – над рекой прямо на обрыве, с которого открывался вид на близлежащие окрестности. Несмотря на то что дом был явно древний, он производил впечатление крепкой и добротной постройки, которую сооружали, как принято говорить, на века. Перед домом не было ни палисадника, ни огорода, никаких грядок, цветов или яблонь. Но зато к нему примыкала небольшая роща, состоящая из высоких старых берез и толстоствольных лип. Над большой тяжелой дверью размещалась массивная вывеска, на которой красивым четким шрифтом было выведено: «Библиотека».
– Так мой дед тут работает? – уточнил Женя. – А живет он где?
– Здесь же и живет, – сообщила провожатая. – На первом-то этаже сама библиотека располагается, а жилые помещения – наверху.
– Да уж, – присвистнул Женя, – нечего сказать, шикарный особняк... Почти коттедж на Рублевке. Просто супер! Небось ни отопления, ни воды, ни туалета?
– Почему? Все есть. Вон там, прямо за домом, туалет, а вот вода. – Оля показала в сторону колодца в форме симпатичного деревянного домика с треугольной крышей. – Печи хорошие, и электричество есть, все как полагается.
– Туалет за домом, колодец и печи? – ахнул мальчик. – Все, как полагается, говоришь? Ни фига себе! Вообще-то на дворе уже двадцать первый век. Век водопровода и канализации. Да что там, биде и джакузи! Да, а я-то еще удивлялся, почему у вас тут 3G не ловится... Ну и отстали вы от жизни!
– Женька, внучек! – послышался вдруг радостный голос, и на крыльцо быстро вышел человек, на взгляд мальчика, весьма пожилой, лет, наверное, шестидесяти, одетый в старый, чтобы не сказать древний свитер неопределенного линялого цвета, темно-коричневые шаровары с кожаными заплатками на коленях и накинутую поверх свитера бесформенную вязаную кофту, на которой, похоже, уже давно не было ни единой пуговицы. Несмотря на жаркую погоду, на ногах у библиотекаря красовались старые растоптанные валенки, а шею обматывал теплый красный шарф, бывший, судя по всему, не намного моложе своего владельца. Вид у деда был какой-то взлохмаченный, глаза горели огнем, а пахло от него пылью, старой бумагой и столярным клеем. Внуку он ужасно напомнил увлеченного безумными идеями ученого по прозвищу «док» из старого, но любимого им фильма «Назад в будущее».
