– Килорн… – протестую я, но он поворачивает ручку.
И в комнату входит кое-кто еще.
Кэл наполняет спальню теплом – как будто кто-то растопил камин. Сияющая алая броня сменилась простой одеждой. Черного и красного в ней нет ни лоскутка. Потому что это больше не его цвета.
Килорн выскальзывает из комнаты за спиной у Кэла, оставив нас одних.
Прежде чем я успеваю задуматься, слышал ли Кэл мой вопрос, он отвечает на него.
– Ты сделала то, что должна была, – говорит он, медленно опускаясь в кресло.
Но держится на расстоянии. Эти несколько сантиметров – зияющая пропасть.
Нетрудно понять, почему.
– Прости.
На глаза наворачиваются слезы, и Кэл расплывается передо мной. «Я лишила его брата».
Я убила тирана, палача. Злобное, искаженное, сломленное существо. Человека, который прикончил бы меня, если бы я ему не помешала. Убил бы всех, кто мне дорог. Мальчик, превращенный в чудовище. Мальчик, у которого не было ни шанса, ни надежды.
– Кэл, прости.
Он подается вперед, положив руку на одеяло, но по-прежнему соблюдая дистанцию. Прохладный шелк украшен длинной полосой серо-синей вышивки. Кэл разглядывает узор на одеяле и молча обводит его пальцем. Я подавляю желание сесть и прикоснуться к нему. Пусть посмотрит мне в глаза и скажет все, что хочет. Мы оба знали, что это произойдет. Оба знали, что Мэйвену нельзя помочь. Впрочем, от этого не легче. И Кэл страдает гораздо сильнее меня.
– Что теперь? – шепчет он, словно обращаясь к самому себе.
«А что, если мы ошиблись? Что, если Мэйвена можно было каким-то образом спасти?» Эта мысль разрывает мне душу, и по щеке катится первая слеза.
«Что, если я не лучше его?»
В одном я уверена твердо. Мы никогда не узнаем правды.
– Что теперь… – повторяю я и отворачиваюсь к окну.
Я смотрю на небо, затянутое дымкой и озаренное слабым светом звезд. Время тянется, а мы молчим. Никто не приходит навестить меня. Никто не зовет Кэла. Я почти жалею об этом.
Но тут его пальцы движутся и касаются моих. Чуть-чуть.
Но этого достаточно.
Эпилог. Мэра
– Ты точно не хочешь вернуться и посмотреть?
Он с ума сошел? На такие глупости даже отвечать не стоит.
Но Килорн смотрит на меня выжидающе – и невинно, как ребенок. Образно выражаясь. Килорн даже в детстве не отличался невинностью.
Он сует руки в карманы и ждет моего ответа.
– Посмотреть на что? – спрашиваю я, пожимая плечами, пока мы шагаем по летному полю в Археоне.
Низко на горизонте, заслоняя заходящее солнце, висят тучи – и дым. Он по-прежнему стелется над городом. Прошла неделя, а пожары еще не до конца потушены.
– На нашу шаткую хибару? Ее, скорее всего, разграбили, ну или кто-то в ней поселился, – бормочу я, думая про свой старый дом в Подпорах.
Я не испытываю желания туда возвращаться. Вполне возможно, что Мэйвен разрушил его просто назло. Когда был жив. И выяснять я не намерена.
– А ты бы хотел вернуться в Подпоры?
Килорн качает головой, почти подпрыгивая на ходу.
– Не-а. Того, что мне было дорого, там уже нет.
– Лесть до добра не доведет, – предупреждаю я. Килорн, похоже, так и рвется обратно в Монфор. – Как там Кэмерон? – добавляю я, понизив голос.
В настоящее время Кэмерон и ее родители помогают Алой гвардии наладить связь с техническими городами. Они лучше всех знакомы с бывшими трущобами и знают, как устроить в них новую жизнь.
– А что Кэмерон? – ухмыльнувшись, спрашивает Килорн и жмет плечами.
Он пытается сбить меня со следа. Но его щеки окрашиваются легким румянцем.
– Она прилетит через месяц или вроде того. С другими новокровками. Как только все немного уладится.
– Чтобы тренироваться?
Он краснеет еще гуще.
– Конечно.
Я невольно усмехаюсь. Будет чем дразнить его потом.
Тут появляется Фарли, а с ней – генералы Командования. Лебедь приветственно кивает.
Я отвечаю тем же и протягиваю руку.
– Спасибо вам, генерал Лебедь.
– Зови меня Эдисон, – отвечает женщина и улыбается. – Пожалуй, обойдемся без кличек.
Фарли переводит взгляд с меня на нее и изображает досаду.
– Если бы этот самолет можно было зарядить словами, с вами двумя дозаправка бы не понадобилась, – говорит она, но, судя по глазам, настроение у нее на редкость хорошее.
Улыбнувшись, я беру ее за руку. Фарли притягивает меня к себе и обнимает. Это уж вообще ни на что не похоже.
– Думаешь, я не в состоянии зарядить самолет?
Она лишь закатывает глаза. Фарли тоже поскорее хочет в Монфор. Могу себе представить, насколько ей не терпится покинуть Норту и вернуться к дочери. Клара быстро растет. Счастливая и огражденная от опасности. Она не знает, что было до ее рождения. Даже своего отца она не помнит.
Мысль о Шейде всегда омрачает даже самый ясный день. Но отчего-то боль ослабела. Она никуда не делась, она по-прежнему в глубине души – но уже не такая острая. От нее больше не захватывает дыхание.
– Пошли, – настойчиво говорит Фарли, вынуждая меня примеряться к ее быстрому шагу. – Раньше сядем – раньше взлетим.
– Вот как?
Возле самолета, который разогревается на взлетной полосе, стоит кучка людей. Они ждут нас и остальную часть компании, которая сегодня отбывает в Монфор. Дэвидсон уже улетел – он вернулся на родину несколько дней назад. Но некоторые представители Свободной республики остаются здесь в качестве помощников и наблюдателей, и среди них я замечаю Тахира. Скорее всего, прямо сейчас он держит связь с братом, позволяя Дэвидсону отслеживать процесс в реальном времени.
Джулиан выделяется среди остальных – он, возможно впервые в жизни, одет с иголочки. Новая одежда переливается золотистым цветом Дома Джейкоса и ярко блестит в лучах вечернего солнца. Сара стоит рядом, Анабель тоже. Непривычно видеть ее без короны. На меня она смотрит с неприкрытым равнодушием.
– Побыстрей, Бэрроу, – говорит Фарли, жестом приказывая Килорну следовать за ней в самолет.
Оба кивают Серебряным, проходя мимо, и дают мне спокойно проститься.
Джулиан протягивает обе руки, и я крепко обнимаю его, вдохнув неизменный запах старых книг.
Проходит целая минута, прежде чем он легонько отталкивает меня.
– Ну, хватит. Через месяц увидимся.
Как и Кэмерон, Джулиан должен отправиться в Монфор. Официально он – посол от Серебряных жителей Норты. Но, полагаю, основную часть времени он, с позволения Дэвидсона, будет проводить в архивах, собирая сведения о происхождении новокровок. Я улыбаюсь, глядя на своего старого учителя, и глажу его по плечу.
