– Девочка-молния.
Но тут Никс замечает за моим плечом Кэла, и шок быстро сменяется яростью.
Для пятидесятилетнего мужчины Никс удивительно проворен. В потемках я едва успеваю заметить, как он, пригнувшись, бросается вперед и хватает Кэла поперек туловища. Никс, хотя он вдвое ниже, валит его наземь, как бык, и оба врезаются в толстый ствол. Дерево трещит от удара и трясется от корней до макушки. Спустя полсекунды я понимаю, во что мы ввязались. Кэл – это Кэл, но мы понятия не имеем, кто такой Никс и на что он способен.
Прежде чем я успеваю обхватить его руками за шею, он бьет Кэла в челюсть с такой силой, что впору опасаться перелома.
– Не вынуждай меня, Никс, – рычу я ему на ухо. – Не вынуждай.
– Делай, что хочешь, – огрызается тот, пытаясь отпихнуть меня локтем.
Но я цепляюсь крепко и не выпускаю его шею. Тело кажется каменно-твердым под моими пальцами. Очень хорошо.
Я вкладываю достаточно энергии, чтобы ошеломить Никса. От разряда у него волосы должны встать дыбом. Фиолетовые искры касаются его кожи, и я ожидаю, что он отпустит Кэла, затрясется и в конце концов опомнится. Но он как будто вообще не ощущает моей молнии. Она только раздражает Никса, как муха раздражает лошадь. Я снова бью разрядом, на сей раз сильнее – и снова ничего. К моему изумлению, Никс сбрасывает меня, и я приземляюсь, треснувшись спиной о дерево.
У Кэла получается лучше – он увертывается и отбивается. Но при столкновениях он шипит от боли, даже при ударах вскользь. Наконец огненный браслет на запястье у Кэла оживает, и в руке принца появляется пылающий шар. Он разбивается о плечо Никса, как вода о камень, прожигая одежду, но тело остается нетронутым.
«Камнешкур», – звучит в моей голове.
Но нет, этот человек – что-то иное. Кожа у него по-прежнему красноватая и гладкая, она не стала серой, похожей на камень. Она просто… непробиваема.
– Прекратите! – рычу я, стараясь не повышать голос.
Но потасовка, или, лучше сказать, побоище продолжается. Серебряная кровь течет изо рта Кэла, пачкая кулаки Никса, черные во мраке.
Килорн и Фарли пробегают мимо меня – их торопливые шаги звучат в такт. Не знаю, способны ли они помешать этому живому тарану. Я вытягиваю руку, чтобы остановить их. Но Шейд добирается до Никса первым – одним прыжком оказавшись перед ним, он, как и я, хватает Никса за шею, и они оба пропадают, а через долю секунды появляются в трех метрах от нас. Никс валится наземь. Лицо у него зеленоватое. Он пытается встать, но Шейд прижимает к его горлу костыль и удерживает буяна на земле.
– Только двинься – и я повторю, – говорит он.
В его ярких глазах – угроза.
Никс поднимает испачканную серебряной кровью руку в знак того, что сдается. Другую он прижимает к животу, все еще не в силах опомниться от удивления. Переместиться в воздухе – нетривиальное ощущение. Я слишком хорошо с ним знакома.
– Не надо, – пыхтит он.
На лбу у него появляется пот, выдавая изнеможение. «Ранить трудно, но удержать можно».
Килорн садится обратно на свой корень и подбирает обрывки сети. Он улыбается, почти смеется при виде Кэла – избитого, залитого кровью.
– Мне нравится этот тип, – говорит он, кивнув на Никса. – Очень нравится.
Я с трудом поднимаюсь, не обращая внимания на боль, вспыхнувшую в костях.
– Принц заодно с нами, Никс. Он здесь, чтобы помочь, как и я.
Его это не убеждает. Никс садится на пятки и обнажает желтые зубы. Дышит он рвано и зло.
– Помочь? – фыркает он. – Этот серебряный ублюдок раньше срока отправил моих дочерей на тот свет.
Кэл изо всех сил старается вести себя вежливо, хотя с подбородка у него течет кровь.
– Сэр…
– Дара Марстен. Дженни Марстен, – шипит в ответ Никс.
Его взгляд пронизывает меня в темноте, как нож.
– Легион «Молот». Битва у Водопадов. Им было девятнадцать.
«Погибли на войне». Трагедия, если не преступление. Но разве Кэл виноват?
Судя по выражению откровенного стыда на лице, Кэл согласен с Никсом. Когда он заговаривает, его голос звучит хрипло. Принца переполняют эмоции.
– Мы победили, – бормочет он, не в силах посмотреть Никсу в глаза. – Мы победили.
Никс сжимает кулак, однако подавляет желание наброситься на Кэла.
– Это вы победили. А их утопили в реке, и они свалились с водопада. Могильщики не сумели даже сапог найти. Как там говорилось в письме… – продолжает он, и Кэл вздрагивает. – Ах да, мои девочки «погибли ради победы». Ради «защиты королевства». И такие красивые подписи внизу. Покойного короля, командира легиона и того гениального стратега, который решил, что весь легион должен форсировать реку.
Мы поворачиваемся к Кэлу, и он буквально горит под нашими взглядами. Его лицо делается белым от стыда. Я вспоминаю комнату принца в Замке Солнца, книги и руководства с описаниями военных тактик. Тогда мне стало от них нехорошо – и теперь не лучше. Я недовольна Кэлом и собой. Я забыла, кто он такой на самом деле. Не просто принц, не просто солдат, а убийца. Он запросто мог отправить на смерть меня, или моих братьев, или Килорна.
– Простите, – негромко произносит Кэл.
Он заставляет себя поднять голову и взглянуть в глаза разгневанному и безутешному отцу. Наверное, его этому научили.
– Я знаю, что мои слова ничего не значат. Ваши дочери… и все солдаты… имели право жить. И вы тоже, сэр.
Колени у Никса хрустят, когда он встает, но мужчина, кажется, этого не замечает.
– Это угроза, мальчик?
– Предупреждение, – отвечает Кэл, качая головой. – Вы – такой же, как Мэра и Шейд, – говорит он, указав на нас. – Вы отличаетесь от других. Мы называем таких новокровками. Вы – одновременно Красный и Серебряный.
– Не смей звать меня Серебряным, – произносит Никс сквозь зубы.
Кэлу, который тоже поднимается на ноги, это не мешает продолжать.
– Мой брат будет охотиться за такими, как вы. Он намерен убить вас всех, сделать вид, что новокровок никогда не существовало. Он хочет вычеркнуть вас из истории.
Слова застревают в горле у Никса, сомнение заволакивает взгляд. Он смотрит на меня, ища поддержки.
– Есть и… другие?
– Много других, Никс. – На сей раз я касаюсь его с мирными намерениями. – Мужчины и женщины, молодые и старые. По всей стране. Они ждут, когда их разыщут.
– А когда вы найдете их… нас? Что тогда?
Я открываю рот, чтобы ответить… и молчу. Так далеко я еще не загадывала.
Но, когда мне не хватает слов, Фарли выходит вперед и протягивает руку. В ней алый шарф, потрепанный, но чистый.
– Алая гвардия защитит их и укроет. И обучит, если они захотят учиться.
