– Отец не научил тебя уважать старших? – кричит Ара Птолемусу, аккуратно пропустив очередное лезвие над собой.
Следующее она ловит на лету и швыряет обратно. Эффектно, но напрасно, потому что Птолемус с усмешкой отбивает его.
– Ну, Красная, ты ничего не намерена делать? – спрашивает Ара, тыкая меня ногой в бедро.
Я ошалело смотрю на нее. А потом заставляю себя встать и выпрямиться. Ужас прошел хотя бы отчасти.
– С удовольствием, миледи.
В дальнем конце коридора ухмылка Птолемуса становится еще шире.
– Надо закончить то, что моя сестра начала на арене, – рычит он.
– На арене твоя сестра сбежала от меня! – кричу я и целюсь молнией ему в голову.
Он отскакивает вбок, к стене, и не сразу приходит в себя. Ара рывком сокращает расстояние и прыгает, оттолкнувшись от кафеля. Используя силу инерции, локтем она ломает Птолемусу челюсть.
Я следую за ней, и, судя по стуку шагов за спиной, не я одна.
Огонь и молния. Туман и ветер. Металлический дождь, клубящаяся тьма, взрывы, похожие на звезды. И пули, конечно, пули за спиной. Мы движемся вперед сквозь вихрь битвы, следуя карте, которую все постарались заучить наизусть, и молясь, чтобы тюрьма наконец закончилась. Выход должен быть здесь – но нет, нет, нет. В тумане, среди теней, легко заблудиться. Гарет, который закручивает гравитацию, иногда приносит больше вреда, чем пользы. Когда мы добираемся до вестибюля – помещения с разноцветными дверями – я вся покрыта синяками. Силы быстро иссякают. Даже не хочу думать про остальных, про Джулиана и Сару, которые едва переставляют ноги. «Нам нужно выбраться на открытое место. Под небо. Тогда молния нас спасет».
Солнце встало. Ара и Птолемус продолжают свой стихийный танец, а впереди маячат Болота – серая дымка на горизонте. Я смотрю только на Черного Бегуна и на второй самолет, стоящий на взлетной полосе. Вокруг обоих самолетов кишит толпа, новокровки и Серебряные спешно влезают, куда только можно. Некоторые бегут в поле, надеясь спастись своими силами.
– Шейд, переправь его к самолету! – кричу я, на бегу схватив Кэла за ворот.
Прежде чем тот успевает возразить, Шейд выполняет мой приказ и переносит его на сотню метров. Всегда можно рассчитывать, что брат меня поймет; Кэл – один из двух наших пилотов. Он не может погибнуть здесь, когда мы уже почти выбрались. Он нужен нам, чтобы лететь – и лететь хорошо. Через долю секунды Шейд возвращается и обхватывает руками Джулиана и Сару. Они исчезают, и я облегченно вздыхаю.
Я призываю из глубины души оставшиеся силы. Это меня истощает, замедляет, лишает воли – и в то же время укрепляет. К моему восторгу, небо темнеет.
Килорн, с прижатой к плечу винтовкой, останавливается рядом. Он стреляет метко, сражая врагов одного за другим. Солдаты заслоняют королеву, то ли по ее воле, то ли по собственному желанию. Вскоре она окажется в пределах досягаемости, и наши способности столкнутся. Второго шанса у меня не будет.
Все происходит как в замедленном действии. Я смотрю на двух Серебряных, сцепившихся в драке между мной и самолетами. Длинное, тонкое лезвие, похожее на гигантскую иглу, пронзает шею Ары, взметнув фонтан серебряной крови. Птолемус разворачивается по инерции, направляя лезвие сквозь тело Пантеры – в меня. Я увертываюсь, ожидая худшего.
И происходит то, что невозможно было угадать.
Это мог предвидеть лишь один человек. Джон. Но он ушел. Ничем не помог. Не соизволил предупредить нас. Ему было все равно.
Передо мной возникает Шейд, намереваясь забрать меня. И получает жестокую сверкающую иглу прямо в сердце. Он даже не успевает понять, что случилось. Не чувствует боли. Брат умирает, прежде чем его колени касаются земли.
До самого взлета я ничего не помню. По моему лицу катятся слезы, но я их не стираю. Я сижу и рассматриваю собственные руки, испачканные кровью обоих цветов.
Глава 27
Это не Черный Бегун.
Кэл управляет массивным грузовым самолетом, построенным для того, чтобы перевозить тяжелые транспорты и оборудование. Теперь в грузовом отсеке – больше трехсот спасшихся пленников, многие ранены, и все ошеломлены. Большинство – новокровки, но есть и Серебряные, которые держатся вместе и ждут подходящего момента. По крайней мере, сейчас все выглядят одинаково. Лохмотья, усталость и голод сроднили людей. Я не хочу спускаться к ним. По крайней мере, в верхнем отсеке, отделенном от трюма узкой лестницей, а от кабины закрытой дверью, тихо. Я не в силах пройти мимо двух трупов, которые лежат у моих ног. Один накрыт белой простыней, на которой лишь одно алое пятно – над пронзенным сердцем. Фарли неподвижно стоит на коленях над убитым, положив руку поверх простыни и стиснув холодные мертвые пальцы Шейда.
А второе тело я отказываюсь накрывать.
Элара в смерти безобразна. Ее мышцы сведены судорогой, губы искривились в усмешке, которой я никогда не видела, пока она была жива. Простая униформа сгорела почти дотла, от пепельных волос остались лишь несколько тонких прядей. Молния изуродовала и королевских телохранителей. Мы оставили их трупы валяться на взлетной полосе. Но королеву по-прежнему можно узнать. Все ее увидят. Я об этом позабочусь.
– Тебе надо лечь.
Мертвая королева беспокоит Килорна, это ясно. Не понимаю почему. Нам впору плясать на ее костях.
– Пусть Сара тебя осмотрит.
– Скажи Кэлу сменить курс.
Килорн недоуменно моргает.
– Сменить курс? Ты о чем? Мы летим в Ущелье, домой…
«Домой». Я фыркаю, услышав это глупое слово.
– Мы возвращаемся на Так. Попроси Кэла, пожалуйста.
– Мэра…
– ПОЖАЛУЙСТА.
Килорн не двигается с места.
– Ты с ума сошла? Ты помнишь, что там случилось и что сделает с тобой полковник, если ты вернешься?
«Сошла с ума». Жаль, но нет. Хотелось бы мне, чтобы мой рассудок перестал воспринимать пытку, в которую превратилась моя жизнь. Какое было бы облегчение – просто спятить.
– Он, несомненно, попытается. Но нас теперь слишком много, даже для него. И полковник нам не откажет, когда увидит, чтó я ему привезла.
– Труп? – выдыхает Килорн, заметно дрожа.
До меня доходит, что моего друга пугает не мертвая королева, а я.
– Ты собираешься показать ему труп?
– Я покажу его всем, – отвечаю я и повторяю, уже тверже: – Скажи Кэлу сменить курс. Он, в отличие от некоторых, поймет.
Килорн явно обижается, но мне все равно. Он отходит, чтобы выполнить мою просьбу. Дверь кабины закрывается за ним, но я почти этого не замечаю. Мелкие оскорбления меня не волнуют. Кто такой Килорн, чтобы сомневаться в моих приказах? Никто. Рыбацкий мальчишка, которого защищают только собственное везение и моя глупость. Он совсем не похож на Шейда, новокровку, великого человека, телепорта. Как мой брат мог погибнуть? И он ведь не единственная жертва. Нет, есть и другие, для кого тюрьма стала могилой. Мы узнаем это, лишь когда приземлимся и увидим, кто еще спасся на Черном Бегуне. А приземлимся мы на острове. Хватит прятаться в какой-то пещере в дебрях.
