Юля уверяла себя, что начала новую жизнь, но вот год у неё закончился без особых приключений. Ей даже захотелось сравнить себя со старой девой, потому что всего, что она добилась, так это: осталась одна.
Ко всему прочему Юля сменила в мобильнике симку, и теперь ей могли звонить только родители, которым свой новый номер она тут же сообщила. Вот они и позвонили ей перед самым Новым Годом и сказали.
– Мы тебя ждём.
Так что вопрос, где проводить Новый год, решили за неё.
Глава сорок первая
После того, как Юля отработала у Бориса месяц, она стала изучать по-настоящему предмет, которым собиралась заниматься в будущем.
Навыки медсестры ей и в самом деле пригодились. Собакам нужно было делать прививки, и уколы – Юля с удивлением узнала, что порой они, болеют так же, как люди.
Например, у кормящих собак бывают трещины сосков, и даже мастит. У собак порой вообще поднимается температура или пропадает аппетит. Это может говорить или о том, что собака просто устроила себе разгрузочный день – ну, не смешно ли? – или о том, что она заболела.
Иными словами, в свою новую работу Юля с удовольствием погрузилась. От этого её жизнь изменилась, но как-то однобоко. На работе всё было хорошо, а дома… тоже по-своему хорошо, но скучновато.
Она стала читать учебники и писать конспекты. Каждую прочитанную главу учебника коротко пересказывала в письменном виде. Так ей в свое время посоветовала мама. Потом, перед экзаменами можно быстренько собственные записи пересмотреть и всё вспомнить.
На Новый год она, как и собиралась, поехала домой, к родителям.
– Ты, случаем, не влюбилась? – первым делом спросила её мама.
– А что, так заметно? – мрачно осведомилась Юля. – Я вся сияю, глаза горят…
– К сожалению, твоя влюбленность больше похожа на безответное чувство, – вздохнула мама. – Настроение с оттенком безысходности, под глазами круги, наверное, подолгу не можешь заснуть…
– Просто я не так давно переболела гриппом, – соврала Юля, – и потому ты наблюдаешь лишь остатки «прежней роскоши».
Она не хотела обсуждать свое мучительное, даже изматывающее чувство, которым ни с кем не хотела делиться, а значит, и в нём признаваться.
Так совпало, что несколько ее одноклассников, тоже уехавшие на работу и учебу в город, решили, как и она, проводить праздники в родной станице.
А что, пейзажи почти швейцарские, горы в снегу, сосны-ели. Одну большую ель на окраине станицы нарядили игрушками. Элик – Эльдар Еланский, который работал в большой фирме электриком – соорудил гигантскую гирлянду к этой елке и подключил её прямо к электрическому столбу.
– Энергию воруешь? – стыдили его одноклассники.
– Второго января сниму, – пообещал он, – я и так поставил её на самый щадящий режим. Сколько там энергии украду, всего ничего, зато вокруг неё вся станица сможет водить хоровод.
– В центре, у администрации района пусть бы и танцевали, сколько хотели.
– Возле администрации – неинтересно. Слишком уж всё там облагорожено, начисто пропадает ощущение близости природы.
И в самом деле, к елке собралось довольно много станичников. Человек восемьдесят, не меньше. Тащили с собой чуть ли не мешками закуску и огромные бутыли с самогоном и домашним вином. Одна хозяюшка привезла на машине мужа холодец… в алюминиевой детской ванночке!
В общем, повеселились от души. Только вот и в самом деле елку пришлось уже второго января разбирать, потому что накануне Олю Светикову, директора районного «Магнита», недалеко от этой самой елки, куда она привезла приехавших из города друзей, и сама же неосторожно от них уединилась, укусил волк… Станичники, наверное, в другом каком случае хохотали бы, услышав такое сообщение, но поскольку через весь поселок к райбольнице промчалась сигналя машина «скорой помощи», пришлось поверить.
Пострадавшей наложили несколько швов. И конечно поставили уколы от столбняка. Представитель местной администрации выступил по районному радио и призвал в одиночку по окраине станицы не ходить, а охотникам третьего января собраться в кабинете главы района, где им будут даны указания насчет отстрела расплодившихся хищников…
Это всё Юля потом вспоминала для того, чтобы доказать самой себе, что не так уж скучно она и живёт. Хотя веселье ещё то…
Родителям насчет желания стать ветеринаром Юля всё-таки сказала, на что они прореагировали доброжелательно.
– Думаю, это хорошая работа, – сказал отец.
– Да и твои навыки медсестры никуда не денутся, – заметила мать.
Тут она в точку попала. Навыки пригодились даже раньше, чем Юля о том подумала. В самом деле, у хозяев дома, где она снимала жилье, оказалась болезненной дочь. Почти сразу же с наступлением холодов, у неё начались всякие простудные заболевания. Может, в садике были сквозняки…
Потихоньку к Юле стали часто обращаться её соседи. Она приходила делать компрессы и ставить уколы, но конечно хозяйская дочь получала медицинскую помощь вне всякой очереди. Так что в один прекрасный момент Вера решила:
– За январь с тебя денег не возьму. И не спорь, мы с Лёшей решили. Кому ещё так повезет: на дому умелый безотказный медик.
Насчет умелого ей, возможно, польстили, но уж отказать-то в любом случае она бы им не смогла.
Так что мамины слова оказались пророческими: ее специальность тоже приносила кое-какие деньги.
Всё у нее было хорошо. Живи да радуйся.
На работе Юле тоже скучать не давали. Уже дважды при ней рожали собаки. Один раз сука йоркширского терьера, а совсем недавно в питомнике получили помет суки добермана.
Борис с собакой так носился, что, казалось, дневал и ночевал в питомнике, пока Одетта не родила.
– Нашли, как назвать собаку! – втихомолку возмущалась Юля, но в принцип подбора имен пока не очень «въехала». Поняла только, что имена им подбирают по алфавиту – кому какая буква достанется.
А ещё она научилась делать собакам внутримышечные инъекции. Сначала выслушала объяснение Бориса, потом всё же почитала в книге. Нащупала у собаки верхнюю, самую мясистую часть бедра. Уже знала, что нельзя колоть в задний край бедра или близко к коленному суставу…
Всё, как и положено будущему ветеринару. В двадцать один год только и осталось ей, что совершенствовать будущую профессию.
После новогодних праздников она сидела вдвоем с Марией Степановной в комнате отдыха.
– Юлечка, – говорила ей ветеринар, – неужели ты не видишь, как наш Боря на тебя смотрит.
«Ну вот, началось! – с досадой подумала Юля. – Придётся постороннему человеку объяснять, почему она этого не видит. Маме родной не сказала, а тут…»
Наверное, она слишком долго молчала, потому что Мария Степановна торопливо сказала:
