Он медленно качнул головой:
— Слишком просто. Я проверял: большинство из них не имели никаких контактов с семьей Аулиц. Общие интересы, конкуренция… Просто нет.
«Не может быть… Мою семью кто-то пытается уничтожить?... Или… Конкретно меня?...»
Первый принц аккуратно намотал вишнёвую прядь девушки на палец, разглядывая её лицо с жадностью.
— Интересно, что мои личные выводы о тебе сильно отличались от этих мнений. И я до сих пор не уверен, кто в данном случае прав.
Кас сглотнула, чувствуя волны иррационального страха.
— Ты что, думаешь, что я всё это устроила?... И лошадь, и… И…
Он пожал плечами:
— Шипастый ползун, леди. Это растение, которое оказалось вдруг в охотничьих угодьях… Крайне сомнительная случайность, на самом деле. Больше похоже на злой умысел.
— Я этого не делала, - твёрдо произнесла Кассия.
— Возможно, - кивнул Седрик, - впрочем… Я и сам усугубил ту ситуацию. Леди Аулиц, о которой столько слухов… Поможет ли она одной из участниц? Или нет?
Он прикрыл глаза несколько самодовольно, пока Кассия фыркнула:
— А если бы мы погибли? Если бы леди Хаксу задело и я не успела?
— … Практически невозможно. Только не для неё. Она ведь полукровка, как и ты, но от крови йотунов. Признаться честно, я тогда подумал – было бы интересно посмотреть инициацию.
«Он знал?»
— Ты хотел, чтобы она… Проснулась? Чтобы её силы вырвались? Сумасбродство.
— Отнюдь. Инициация джинн – от гнева. Инициация йотунов – от сильного страха.
Кассия замолкла, чувствуя странную беспомощность. Да, по книге… Кажется, именно так и было. Но откуда он узнал?
Его информационные каналы и впрямь пугали.
— Леди Хаксу и леди Аулиц… Обе такие странные. Белые пятна в биографии. Сила в крови. За вами стоило следить внимательно, - задумчиво проговорил Седрик, щёлкнув пальцами, - и всё же, ты меня удивила.
«Будет забавно, если я выйду на плохую концовку прямо сейчас. Просто, по ощущениям, именно это и происходит» - обречённо думала Кассия, до крови прикусив нижнюю губу.
— За тобой по пятам следовала череда удивительных и подозрительных случайностей. Словно корень зла оплетает дочь герцога, порождая заговор, - голос Седрика охрип на пару октав, а глаза опасно сверкнули.
— Если ты про Праксию, то… - попыталась было оправдаться она, но её прервали резким жестом.
— Ах, Праксия. Ты знала, что то нападение было организовано бывшими гражданами Илинора? Да, повстанцы… Именно с ними так активно борется герцог Аулиц, - пропел Седрик.
«Что? Это… Это невозможно» - глаза девушки шокировано расширились. Данные факты в совокупности могли толкнуть ее на эшафот.
Всё это время она ходила по столь тонкому льду, даже не зная об этом. И сейчас она, кажется, проваливается.
В каюте поселилось гробовое молчание. Седрик, наконец, отдалился от девушки и неторопливо плеснул в ближайший бокал крепкого вина.
Кассия вскинула взгляд на профиль юноши, до мельчайших деталях вплетая в память его образ. Эти искры от золотых волос и сияние ядовитых глаз, вкупе с поджатыми губами…
— Знаешь, что в этой ситуации раздражает сильнее всего? – вдруг спросил Седрик, прерывая созерцание и решительно отставляя бокал в сторону.
Девушка молча покачала головой, успокаивая дыхание.
— Я нутром чую, что меня пытаются обдурить. Вокруг всех событий что-то плетется, что-то готовится и настоящий зачинщик избегает наказания, - змеиный шёпот сорвался с его уст, вызывая буквально неконтролируемую дрожь, - при этом, мне хочется верить в твою невиновность. И это так… Раздражает.
Кассия едва не подскочила, когда он резко опустился на диван рядом, пугая её слишком сильной близостью.
Седрик обхватил её ладонь и приложил к своим губам, бесстыдно глядя в глаза ошеломлённой девушки. Сама невинность – вот уж точно.
—… Что мне теперь делать, Кассия? Может, лучше избавиться от тебя? Так будет легче, - ласковый тон, будоражащий сознание и взрывающий мысли. Всё нутро девушки буквально кричало об надвигающейся опасности.
— Мне казалось: ты не ищешь лёгких путей, - чуть слышно прошептала Кас, - и… Ты бы мог избавиться от меня намного раньше.
Это правда. Чистая правда, но её голос всё равно предательски дрогнул.
— … Тогда… Ты выбираешь жизнь? – ребячески уточняет Седрик, усмехаясь, а потом сжимает её запястье до боли, до красных отметин, - ты не сможешь больше сбежать от меня. Не сможешь предать меня. Я найду тебя в любой точке этого мира: даже за рифовым барьером.
С каждым словом его глаза светились всё ярче, внушая, уговаривая, вдалбливая в память фразы. Кассия не могла отвести взгляд и просто кивала, как деревянная кукла, чувствуя лишь странную пустоту сознания.
— Ты согласна стать моей? – его голос набирал манипулятивную силу, сопротивляться которой в тот момент она просто не могла.
Кассия медленно разлепила губы и ответила краткое:
— Да.
Так, словно это и не её голос.
Седрик снял с пальца перстень, с печатью золотой розы. Небольшой надрез на его ладони ловко вытянутым кинжалом. Второй надрез - уже на её коже. В смешении крови золото стало вдруг алым, пылающим, а сам перстень уменьшился, точно приходя в пору леди Аулиц.
Окровавленный кинжал небрежно отброшен вниз, на ковёр.
А она… Она приняла кольцо, сама не ведая, насколько кардинально теперь поменялся сюжет этой чёртовой истории.
~ Конец первой части ~
Бонусная глава: Дарий
Был ли я в самом деле удивлён, когда узнал, что Седрик выбрал именно её?
Нет. Думаю, нет.
Наши с ним вкусы, если подумать, во многом совпадали. Вся беда в этот соперничестве, что прививали нам с детства.
Я… Хорошо помню тот день, когда впервые встретил своего брата. Сколько мне тогда было?
Четыре года? Или чуть больше?
Моя мать: статная, спокойная и властная, в тот день впервые была в такой ярости. Она разбила шкатулку с драгоценностями и свой любимый чайный сервиз. Осколки, кипяток, заливающий ковёр… Её гнев был бессловесным, будто она хотела, но не могла вымолвить ни звука. Но самое страшное: её лицо в тот момент. Такое… Искаженное, пугающее, ненавидящее.
Я привык видеть её другой. Привык, что она идеальная королева и любящая мама. Но в тот день меня впервые испугала эта разительная перемена.
Я… Я решил, что в мою мать вселился монстр. Просто принял её облик, чтобы напугать меня. А потом появился Он.
Нас познакомили официально во дворце, под любопытными глазами придворных. Отец безразлично вздохнул и вымолвил:
