Точно! Именно мебель меня и смутила, когда я вошла.
– З-зачем?
Это нормально – хозяйничать в гостях? Надо признать, стало лучше. Уютнее, что ли. Недобиток одной перестановкой не ограничился. Шарф, который я когда-то бросила на вешалку и забыла, теперь завязан в форме банта. На тумбочке невесть откуда появилась вазочка с зеленым растением. Вазу, вероятно, мне когда-то подарили, а вот откуда недобиток выкопал растение? За плинтусом у меня точно ничего не росло. Неужели черт притащил с улицы? Или… Тонкие листья-стрелочки это лук! Вероятно, в пакете, собранном хозяйкой Хошши был.
– Ум?
Стоило о черте подумать, он высунулся из комнаты.
– Простите, леди. Я должен был спросить разрешение. Я хотел занять себя хоть чем-то, чтобы отвлечься.
– Отлично получилось, мне нравится.
– У-ум?
Черт шумно принюхивается, выпускает длинный розовый язык, облизывается и прыгает ко мне.
Недобиток легко перехватывает поганца в основании хвоста и забирает у меня пакет. Оставшийся без добычи черт тяжело вздыхает, вырывается и и уходит, а недобиток отбирает у меня плащ. Я только глазами хлопаю, слишком резкие перемены. Недобиток закидывает плащ на крючок, относит пакет в кухню.
Надо переобуться, но домашних тапочек в привычном месте нет.
Леди?
Я...
Парень подходит вплотную, между нами остаются сантиметры. Я сглатываю, а он присаживается на корточки, расстегивает ботинок на левой ноге. Пальцы невесомо касаются щиколотки. У меня от легчайшего прикосновения перехватывает дыхание.
– Вы.
– Леди, мне показалось, вы нуждаетесь в помощи, – проникновенный взгляд снизу вверх, и снова легкое касание.
На стопе оказывается тапочек.
– Я могу сама.
Никогда мужчины не помогали мне переобуваться, а недобиток нахально превращает простую смену обуви во что-то волнительное.
Он избавляет меня от второго ботинка, подает тапочек и плавно поднимается.
– Голова не кружится, – с едкой заботой спрашиваю я. Сказать спасибо язык не поворачивается, с слишком смущена.
Недобиток усмехается и уходит в ванную, но на пороге останавливается:
– Леди, поторопитесь, а то обед остынет.
Я дожидаюсь своей очереди мыть руки.
Когда я прихожу в кухню, недобиток уже абсолютно серьезен:
– Леди, что-то случилось? Когда вы пришли, мне показалось, вы очень расстроены. Вы повеселели.
Так он нарочно?!
Я сажусь за стол. Стул один, и недобиток мне его галантно уступает.
– Случилось. Мы ошиблись в предположениях. Я не знаю, почему у похитителей нет денег, но покровитель у них есть, причем в самом верху. Дознавателю рекомендовали сосредоточиться на расследовании других дел.
– Вот как? Это многое меняет.
Я рассказываю все, что случилось за день, рассказываю максимально подробно, в деталях. Парень, запросто сидя на подоконнике как на лавочке, внимательно слушает. Несмотря на свое же предупреждение, что обед остынет, пока я говорю, к еде он не притрагивается, и все больше хмурится.
Незаметно у меня появляется второй слушатель. Черт, вероятно, привлеченный запахами, осторожно входит, потягивает воздух пятачком и издает утробный тихий рык. Его хвост возбужденно метет по полу, но бросаться на стол черт не спешит. Хм, ковер из черепков исчез, осколки больше не усеивают пол. Черт, щкрябая когтями, подбирается ближе.
– У-ум? – и вспрыгивает на подоконник к Не-Черту, чем несказанно меня удивляет.
Парень не глядя опускает руку и чешет черта за ухом, а тот довольно ворчит и на еду не покушается.
Недобиток, оказывается, талантливый дрессировщик.
– Вы правы, леди. Вам не стоит обращаться к отставнику, это может быть опасно. Леди... Что вы носите в сумке?
– Эм.
Если в документах у меня безупречный порядок, в квартире тоже порядок, но своеобразный, то в сумке наполовину бардак. В сумке два отделения, и в первом я держу документы, там все идеально. Второе отделение – это отделение сюрпризов, запускаешь руку и вытаскиваешь всегда что-нибудь неожиданное.
– Леди, я хочу, чтобы отныне вы всегда брали черта с собой. Телохранитель из него не получится, но помочь сможет.
Притащить зловредного духа в инспекцию? Я боюсь за наш архив.
– Вы хотите, чтобы меня уволили? – ворчу я.
На самом деле я признаю правоту недобитка, и даже скажу спасибо чуть попозже, просто прямо сейчас недовольство помогает задавить страх. Насколько плоха ситуация, что парень готов доверить меня даже черту?
– Я хочу, чтобы вас не убили, леди, – отвечает Не-Черт.
Лучше бы молчал. У меня мороз по коже.
– Извините, господин. Мне не по себе, и я говорю глупости. Посажу в сумку. Хей, друг, пойдешь со мной?
– Ум.
Я придвигаю тарелку чуть ближе, отрезаю кусочек мяса и отправляю в рот. Второй кусочек протягиваю довольному черту. Аппетита нет.
– Возможно… – я морщусь и замолкаю.
– Леди?
Я отрицательно качаю головой:
– Нет, ничего.
Леди, раз вам пришла на ум идея, значит, что-то в ней есть.
– Я лишь подумала, что, возможно, у вас есть на примете человек, которому можно доверить хотя бы проверку адресов, но такой человек сразу поймет, что я пришла от вас. По той же причине нельзя воспользоваться теневым двойником королевской печати.
– У меня нет больше тени печати, на вас израсходовал.
Беспомощность отвратительна. Я перебираю варианты и отвергаю их один за другим. Устроить скандал, поднять шум? Таким образом я заставлю коллег подключиться к расследованию, но преступники могут повести себя непредсказуемо, нельзя рисковать детьми. Нанять частного следователя? Сбережения у меня есть, однако я не знаю, как к кому обратиться. В столь щепетильном деле частник не может быть случайным человеком с улицы, найденным по вывеске.
– Леди, у меня есть предположение.
Делиться им Не-Черт не торопится, отрезает довольно большой кусок. Мы так и едим с одной тарелки, сегодня это воспринимается как нечто, само собой разумеющееся, как будто так и надо.
– Да?
– Я исходил из того, что в стране около пары сотни деарцев. Но если счет идет на тысячи, то очевидно, что община не будет монолитной. Некая группа, низовая, занимается детьми на свои средства, но как только вы тронули эту группу, на защиту встала верхушка общины. Леди, простите за бестактность, но... вы маг?
Пара сотен – это уже очень много. И вдруг речь пошла о тысячах. Что у нас в стране творится?! Хах, ответ сидит на подоконнике – в стране творится переворот. Попытка захватить власть с наскока провалилась, и началась затяжная борьба.
