Книга Сожженные революцией, страница 15. Автор книги Анджей Иконников-Галицкий

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Сожженные революцией»

Cтраница 15

Из рукописи Любови Дмитриевны Менделеевой-Блок:

«…Я подхожу к окну. Меж листьев сирени мелькает белый конь, которого уводят на конюшню, да невидимо внизу звенят по каменному полу террасы быстрые, твёрдые, решительные шаги. Сердце бьётся тяжело и глухо. Предчувствие? Или что? Но эти удары сердца я слышу и сейчас, и слышу звонкий шаг входившего в мою жизнь».

«…Он одет в городской тёмный костюм, на голове мягкая шляпа…»

«…Лицо мне не нравится, когда мы поздоровались…» [28]

Нежданно-негаданно возобновилось, или, лучше сказать, заново совершилось, их знакомство. Засим последовало безотчётное взаимное притяжение, роли Гамлета и Офелии, Чацкого и Софьи в домашних спектаклях, юношеско-девичья парадоксальная влюблённость-отталкивание… Потом Саша уехал в Петербург – и всё кончилось. Так казалось.

В Петербурге они встречались, но как-то проходили мимо друг друга. Не до того было. Саша учился – успешно, но всё более неохотно – на юридическом факультете, играл без особого успеха в любительских театрах и что-то писал, не поверяя написанного никому, кроме матери и Марии Андреевны (тёти Мани). Люба оканчивала гимназию, потом поступила на Бестужевские курсы. Прошёл год, другой. И вот – начало нового века. 1901 год.

III
Исходящий из тьмы

Он вошёл в большую жизнь, как из тесных детских комнат выходят впервые в огромный сияющий зал, а в зале-то избранное общество, всё великие люди – поэты, писатели, художники, философы, музыканты, исследователи духовных высот и ценители искусств. Он вошёл – и поразил избранное общество своей красотой.

Внешность Александра Александровича была самая выигрышная. В плечах крепок, в талии узок; благодаря стройности и осанке казался значительно выше среднего роста. Телосложение аполлоническое. Черты лица правильные, ясные. Вьющиеся волосы, светлые, с золотисто-рыжеватым отливом; как огонь под слоем пепла. Облик молодого Блока запечатлелся в воспоминаниях многих современников.

Владимир Алексеевич Пяст (Пестовский), поэт, прозаик, критик, близкий друг Блока:

«Александр Блок был хорошего среднего роста (не менее 8 вершков [29]) и, стоя один, в своём красивом, с высоким тёмно-синим воротником сюртуке с очень стройной талией, благодаря прекрасной осанке, и, может быть, каким-нибудь ещё неуловимым чертам, вроде вьющихся “по-эллински” волос, – действительно производил в это время впечатление “юного бога Аполлона”» [30].

Алексей Николаевич Толстой, писатель:

«У него были зеленовато-серые, ясные глаза, вьющиеся волосы. Его голова напоминала античное изваяние. Он был очень красив, несколько надменен, холоден. Он носил тогда чёрный, застёгнутый сюртук, чёрный галстук, чёрную шляпу» [31].

Евгений Павлович Иванов, ближайший друг семьи Блоков в 1900-х годах:

«Красив и высок был Ал. Блок: под студенческим сюртуком точно латы, в лице “строгий крест”. Где-то меж глаз, бровей к устам. Над лицом, отрочески безволосым, – оклад кудрей пепельных с золотисто-огненным отливом, красиво вьющихся и на шее.

…Я увидел в лице его какую-то “восковую недвижность черт”, точно восковую маску забралом он опустил на лицо; особенно заметно это выражалось около чуть прикрытого рта. Эту особенность его лица многие принимали за мертвенную гордость…» [32]

Борис Константинович Зайцев, писатель:

«Высокий лоб, слегка вьющиеся волосы, прозрачные, холодноватые глаза и общий облик – юноши, пажа, поэта… Носил он низкие отложные воротнички, шею показывал открыто – и это шло ему» [33].

Константин Дмитриевич Бальмонт, поэт:

«…С чёткостью, с яркостью лучистой, как это бывает в красивом или жутком или жутко-красивом сне, я вижу сейчас красивое, мужественное лицо Блока, его глубокие умные глаза, слышу его голос, полный скрытого значения, его немногословная речь говорит душе много, я ощущаю тишину Блока в моей душе…» [34]

Да, глаза Блока, их матовый блеск, их затаённые глубины привлекали к себе внимание всех тех, кому доводилось их видеть.

Борис Зайцев:

«Странные вообще были у него глаза» [35].

Максим Горький (Алексей Максимович Пешков), писатель:

«Глаза Блока почти безумны» [36].

Правда, Горький заглядывал в безумные глаза уже тридцативосьмилетнего Блока. Но особенное выражение светилось в них и в прежние годы. Борис Зайцев говорит о стеклянности его взгляда; вдова Любовь Дмитриевна Менделеева-Блок, вспоминая первую встречу, повествует о «холодом овеянных светлых глазах с бледными ресницами» (правда, в своём девичьем дневнике в минуту нерасположения назвала их рыбьими). Её мать Анна Ивановна Менделеева, дама, не наделённая творческой фантазией, именует глаза юного Блока «мечтательными». Двоюродный брат Георгий Петрович Блок вспоминает «холодноватый взгляд больших светлых глаз из-под тёмных, чуть приспущенных век» [37].

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация