Как видим, армия непрерывно настаивала на организации и расширении выпуска средств химического нападения. Причем если в 1928 г. планы начальника ВОХИМУ Я. М. Фишмана по развитию мощностей по выпуску иприта выглядели сравнительно скромно (по состоянию на 1.10.1928 г. – 5 тыс. т/год, на 1.10.1929 г. – 8 тыс. т, на 1.10.1930 г. – 15 тыс. т, на 1.10.1931 г. – 18 тыс. т, на 1.10.1932 г. – 22 тыс. т), то в дальнейшем аппетиты ВОХИМУ резко возросли.
Фактические цифры по выпуску иприта были много скромнее – быстрее индустрия просто не могла. Табл. 8 дает представление о динамике наращивания объемов иприта, которые армия получала в те годы.
К сожалению, цена этих «достижений» была непомерной. Если в 1913 г. столичный рабочий мог на среднюю месячную зарплату купить 314 кг хлеба или 43 кг мяса, то в 1933 г. он мог приобрести лишь 31 кг хлеба или 7 кг мяса.
Конечно, расширяющиеся усилия по подготовке промышленности к выпуску ОВ требовали иного, чем раньше, организационного оформления. Одно время заводы химоружия оказывались или в гражданских объединениях Анилтрест и Всехимпром, или же в более военизированных ГУВП и Военно-кислотном тресте. В дело считал возможным вмешиваться даже заместитель председателя ОГПУ Г. Г. Ягода. Укажем, например, его письмо от 19 октября 1928 г. председателю ВСНХ В. В. Куйбышеву, где он предложил сосредоточить работы по выпуску химоружия в гражданском Анилтресте [376].
К сожалению, эта активность носила принципиальный характер. Военные настойчиво требовали от властей страны, чтобы промышленность, работавшая на химическую войну, была сердцевиной общей химической промышленности и была устроена по принципу переключателя, способного включаться то на военную, то на мирную продукцию.
Руководящие мысли:
«…Совершенно очевидно, что только путь использования нашей мирной химической промышленности (основной и органической) для производства ОВ в случае войны есть путь рациональный и могущий обеспечить НКВМ».
Я. М. Фишман, 22 ноября 1928 г.
Поиск решения, которое бы сочетало нахождение заводов химоружия в составе «мирной» промышленности и в то же время обеспечивало максимальную закрытость от общества направления их реальной деятельности, привел к тому, что 3 августа 1932 г. было издано постановление НКТП СССР об организации Всесоюзного химического треста органических производств – ВТОП (ВХТОП) [392]. В его состав вошли: химзавод № 1 (Москва, Ольгинский завод, впоследствии завод № 51), химзавод № 2 (Чапаевск; впоследствии завод № 102; в связи с реорганизацией он был выведен из состава Самарского завода взрывчатых веществ им. Троцкого – комбината № 15, который объединял производство и ВВ, и ОВ), химзавод № 3 (Сталинград; впоследствии завод № 91)… Заводы, включенные во ВХТОП, специализировались на выпуске химоружия.
Вскоре в составе ВХТОП начал работу завод № 4 (Угрешский-Москва; в дальнейшем и завод № 93, и ГосНИИхлорпроект). В середине 30-х гг. в это объединение под новым названием ГОХП, помимо указанных, входили также многие другие заводы по производству ОВ: Дербеневский, Кинешемский, завод № 96 (Дзержинск, нынешнее ПО «Капролактам»), Рубежанский. Параллельно с ВХТОП-ГОХП существовало также еще одно объединение – ГХП с аналогичной специализацией. В него входили Сталиногорский химзавод (Бобрики, Тульская обл.), Березниковский химкомбинат (Пермская обл.), ЧХЗ (Дзержинск) и другие. В 1937 г. большинство заводов по выпуску ОВ (№ 51, 91, 93, 96, 102, Кинешемский, Рубежанский) составили целый главк НКОП (Главвоенхимпром, он же 6-е Главное управление). В их числе был уже и завод № 148 (Дзержинск, нынешнее ПО «Оргстекло») [392]. А в 1939 г. этот главк уже именовался по-другому – Главоргхимпром НКХП СССР.
Для пропагандистов социалистической индустриализации тех лет, быть может, покажется удивительным, но именно возведение заводов химоружия имело в глазах руководства страны высший приоритет. И не только в глазах. Приведем в подтверждение ударные стройки 1933 г. НКТП, «быстрейший ввод в эксплуатацию которых имеет особое народно-хозяйственное значение». Так вот, СНК СССР своим постановлением от 28 апреля 1933 г. объявил «по классу химии» всего пять таких ударных строек, в том числе Березниковский, Бобриковский и Калатинский комбинаты. Это были стройки химической войны: на первых комбинатах планировался выпуск иприта, на последнем – получение сырья для выпуска ОВ (серы для иприта и мышьяка для люизита и адамсита).
И в связи со второй пятилеткой страны 1933–1937 гг. во властных советских кабинетах родилось немало планов и новаций в области подготовки к химической войне [405]. В табл. 8 для примера приведен датированный 7 августа 1933 г. минимальный вариант плановых наметок Госплана СССР по наращиванию производств ОВ в течение пятилетки. Были и другие.
Таблица 8. Минимальный вариант плана производства ОВ на вторую советскую пятилетку [405]
«Химическая активность» руководителей страны была в те годы столь велика, что не приходится удивляться выходу в свет в начале сентября 1933 г. сразу двух постановлений СТО, которые были нацелены на наращивание мощностей по выпуску средств химического нападения, – № 84407 и № 85408. То было время, когда подобные постановления изготавливали, как на конвейере.
Так, постановление от 5 сентября 1933 г. [407] определило перспективы создания мощностей по снаряжению химических боеприпасов. Богородскому снаряжательному заводу № 12 (Электросталь, Московская обл.) было дано задание иметь к 1 января 1934 г. новые мощности по снаряжению осколочно-химических боеприпасов (76 мм и 122 мм артхимснарядов – 3870 тыс. шт./год; авиахимбомб АОХ-10 – 17 040 шт.; крупных авиахимбомб – 23 тыс. шт.) и ЯД-шашек (до 3500 тыс. шт./год сверх уже имевшейся мощности на 1000 тыс. шт.). А заводу № 80 в Дзержинске было определено возвести 5-е производство с мощностями по снаряжению осколочно-химических боеприпасов (270 тыс. шт./год артхимснарядов калибра 122 мм и 152 мм и 5400 авиабомб ХАБ-100). И на последующие годы были даны новые задания.
Постановление от 9 сентября 1933 г. предусматривало создание в стране фантастических мощностей по выпуску ОВ с общим объемом: на 1 января 1934 г. – 55,48 тыс. т/год, на 1 января 1935 г. – 87,95 тыс. т, на 1 января 1936 г. – 107,6 тыс. т. Расшифруем последнее число: иприта – 79 тыс. т/год, люизита – 0,5 тыс. т, фосгена – 16,2 тыс. т, дифосгена – 3,4 тыс. т, синильной кислоты – 2,5 тыс. т, адамсита – 6 тыс. т. В число новых производств, создание которых было предусмотрено этим постановлением со сроком окончания в 1935 г., вошли два завода по выпуску синильной кислоты (в Воскресенске – мощностью 1 тыс. т/год и в Свердловске – мощностью 1,5 тыс. т), причем завод в Свердловске должен был обеспечить цианистыми солями оба производства. Документом предполагалось создать опытную установку по выпуску люизита на заводе в Чапаевске со сроком окончания в 1935 г. Планировалось также развертывание ряда производств: иприта – в Дзержинске, Славянске, Кемерове, люизита – в Дзержинске, дифосгена – в Славянске, адамсита – в Березниках [408].