– А в чем тогда дело?
– Только представь: одна тетка, из богатых хозяек, с самого начала поставила условие, чтобы перед публикацией материал ей дали на подпись. Ну я, нисколько не сомневаясь, что у меня все в порядке, ей отправила. А она прочитала и заявила: оказывается, я разглашаю факты ее частной жизни. Андрюх, ты никогда не догадаешься почему!
– Так уж скажи, не томи.
– Прикинь: я написала, как некая персональная секретарша заказала хозяйке пиццу! Эту инфу, оказывается, разглашать нельзя – тетя якобы пиццу не жрет. Исключительно салатиками питается. При том что в статье были указаны только инициалы, Андрюх! Какая-то там бэ-мэ любит пиццу, ну и что??? Кто догадается, что речь идет именно о той самой тетке? Хуже того, эта кикимора выступила от имени всех своих друзей. Они, гады богатые, все друг друга знают. И мадам подсуетилась, чуть ли не всю гильдию подняла! Многие из тех, у кого я брала интервью, затребовали статью на визирование, прочитали и единодушно запретили публиковать. Один дядька даже приперся лично в редакцию и учинил разгром: в статье сказано, что поздравления его родителям пишет персональный секретарь. А у него папаня держит в руках весь капитал, сыну бы такого неуважения не простил. Но я ведь его тоже не называла, Андрюш! Какой-то пэ-эр, подумаешь! – Лиза всхлипнула и глотнула вина. – В общем, у меня бан полный. Я предложила убрать даже инициалы, но главред все равно статью зарезал. А я столько материала насобирала, Андрюха! Да какого! Пальчики оближешь!
– Дашь почитать? – заинтересованно спросил Саблин.
– Ой, с удовольствием! Хоть ты заценишь! Я такую работу проделала! Титаническую! В статью не все вошло, уже объем не позволял. Ну еще я некоторые моменты сама цензурировала, почуяла, что перебор. А теперь ни статьи не будет, ни гонорара… Хотя, если бы главный редактор осмелился опубликовать мою статью, тираж бы разлетелся – и еще бы допечатывали! Но он, сука, под богатеньких подстелился…
Лизка снова заревела. Андрей притянул ее к своему плечу и принялся гладить по голове, пока подруга не успокоилась. Гладил машинально, в то время как мозг его интенсивно работал. Кажется, его осенила отличная идея, навеянная Лизкиным рассказом…
– Кончай реветь, – наконец проговорил он. – Сделаем так: ты мне давай статью и все рабочие материалы, а я подумаю, куда ее пристроить. Да за хорошие деньги. Инициалы придется, конечно, убрать, тогда уж точно никто не сможет предъявить тебе претензии. Возможно, даже не вошедший материал получится в статью добавить. Короче, надо посмотреть, посоображать.
– Ох, Андрюшка, у тебя всегда находятся приятели, к которым можно обратиться даже в самых безнадежных случаях, – шмыгнула носом Лизка. – Прям завидно.
– Это несложно, подруга. Одевайся поприличнее и улыбайся почаще. Когда люди чувствуют, что ты хочешь им нравиться – внешним видом, одеждой, манерами, – они воспринимают это как уважение к себе. А когда ходит халда вроде тебя – кроссовки раздолбанные, на башке гнездо, сиськи болтаются, – то люди понимают: и они, и их мнение тебе по барабану. Ты пофигистка. И кому ты такая интересна? А ведь ты красотка, привела бы себя в порядок и тогда могла бы половину мужского населения иметь у своих ног.
– Ты ужасно умный, Андрюшка, – Лизка поцеловала его в холеную щеку, на которой к ночи проступила щетина, снова запахнула халат и поднялась. – Сейчас принесу, подожди.
Андрей усмехнулся: разумеется, его советы Лизке на фиг не нужны. Ей и так хорошо.
– И все рабочие записи! – крикнул он подруге вдогонку.
Не то чтоб Андрей не был человеком добрым и отзывчивым – был, хоть и в разумных пределах. И Лизке действительно хотел помочь. Но повышенный интерес к собранным подругой материалам пробудили в нем слова об алиби, которые личные секретари обеспечивают своим хозяевам. Потому что его бизнес как раз и заключался в создании алиби.
Андрюша Саблин был хорош собой, удачлив и сказочно ленив. Во всяком случае, так считали все. В школе учительница литературы говорила, обращаясь к классу: «Если вам трудно представить себе Обломова, посмотрите на Саблина: ленивей человека я не встречала!»
Сам Андрей никогда не пытался оспорить эту характеристику, но в душе отнюдь не считал себя ленивым. Дело было в другом: он не выносил обязаловку, презирал все скучное и унылое и отлынивал от того, что ему не было интересно. Тем не менее по основным предметам учился Саблин хорошо, причем не напрягаясь, играючи. Обаяние, улыбчивость и недюжинные способности выручали его с детства. Учителя Андрюшу обожали, а директриса школы называла «нашим солнечным мальчиком».
Позже он так же играючи создал фирму, которая быстро начала приносить приличный доход, а несколько лет спустя разрослась в небольшую сеть и сделала его миллионером. Фирма называлась скромно и непонятно: «В ваших интересах», а являлась, на самом деле, агентством услуг по созданию алиби на разные житейские случаи.
Андрей не стал давать ей кричащее название «Алиби», как некоторые его конкуренты. Ведь обращаясь в такое агентство за помощью, человек вовсе не хочет, чтоб об этом узнали знакомые. Более того, иные даже не желают, чтобы самому агентству стало известно его имя. Правда, анонимность стоит дороже: клиенту приходится платить весь гонорар вперед. Но люди идут и на это, лишь бы убедительно наврать близким. Хотя иные услуги обязывают прописать имя – например, для предоставления в качестве алиби билетов на транспорт, – ну, тогда уж деваться некуда, клиенту приходится раскрываться. А так все переговоры идут по телефону или анонимной электронной почтой. Поэтому Андрей и назвал свою фирму столь туманно: «В ваших интересах». Попадись нечаянно его визитка, скажем, супругу, которому изменяет жена – клиентка фирмы Андрея, та всегда может соврать, что под названием скрывается адвокатская контора или финансовое учреждение.
Фирма Саблина предоставляла алиби всем, кто в нем нуждается. Первенство в хит-параде занимали, конечно, неверные супруги. Муж, к примеру, с полюбовницей на тепленькие Мальдивы рванул, а жене про командировку в холодную Швецию наплел. И билет у него есть, и счет из отеля, и звонки жене/от жены на шведском роуминге, – все это фирма Саблина поставляет. Или такая ситуация: супруга с полюбовником предавалась альковным утехам, а мужу наплела про ужин с важными клиентами, и счет у нее из ресторана на группу товарищей имеется оплаченный из бюджета на представительские расходы ее фирмы. Так что ни к чему не придерешься.
Моральный аспект содействия супружеской неверности Саблина не тревожил. Раз пара докатилась до жизни такой – значит, брак их давно дал трещину. Причины у каждого свои, но виноваты, как водится, оба, раз допустили подобное. Измены лишь следствие. Как насморк следствие вирусного заболевания. Фирма же Саблина, метафорически говоря, лишь носовые платочки заболевшим подает, чтоб пристойно сопли скрыть. Ни хорошо, ни плохо – просто работа такая.
В фирму его, однако, не только неверные супруги обращались, но и прочие граждане по разным другим надобностям. Захотел, допустим, человек в Сочи на лыжах покататься, вместо того чтобы сидеть в душном рабочем кабинете, – и вот, пожалуйста! Следуя разработанному агентством Саблина сценарию, человек вдруг хватается за грудь, начинает задыхаться и под взглядами всполошившихся коллег вызывает «Скорую». Однако «Скорая» приезжает не какая-нибудь, а из Андрюшиной фирмы. Врач, носилки, машина – все настоящее. За особую плату. Человека увозят (якобы в больницу), а тот спокойно улетает на недельку в горы. Все телефоны, на которые звонят его коллеги (а то и начальство), с помощью сотрудников фирмы и одной хитрой программы переадресации звонков отвечают по делу. Хоть от имени больницы, хоть от имени врача. А посещения, граждане, увы, не рекомендуются: больному прописан покой.
