– Привет, – неуверенно сказала Маруся.
– Здрасте, – пробормотала Даша.
Антон сдернул очки и, смеясь глазами, потянулся через стол с личными делами и чмокнул Марусю в щечку. Даша вытаращила глаза.
– А я приехал на совещание! – Он скинул с плеча портфель, уселся на канцелярский стул, предназначенный для поступивших, и вытянул длинные ноги. – Как говорится, правила одинаковы для всех, хотя ничего мне так не хотелось, как манкировать!.. У меня в офисе работы – во, – и загорелой узкой рукой он показал куда-то вверх. – Я же в отпуск собираюсь еще раз свалить! Кто знает, что именно на повестке дня?
Маруся, улыбаясь, вытащила стакан и понюхала. Ах, как вкусно пахнет!.. Нет ничего в мире вкуснее запаха кофе. И еще, пожалуй, земляники. Землянику и кофе можно нюхать всю жизнь.
Даша беспомощно посмотрела на нее, а потом на Антона.
– Так… говорили же… по поводу нового набора, кажется…
– Я читаю лекции на третьем курсе, – пожаловался Антон весело. – Вот какое мне может быть дело до нового набора, а? Лучше б я на роликах катался или еще раз пошел в планетарий! Там классно, всех убивают!..
– Вы вместе были?! В планетарии?! – совсем уж потерялась Даша. – И ты мне ничего не сказала?!
Маруся поняла, что оправдываться теперь ей придется долго и вряд ли Даша до конца ее простит.
– Мой фильм под названием «Спасайтесь! Планета гибнет!» имел шумный успех, – продолжал Антон. – Нет, ну так бывает, а?.. Чувак произносит пламенную речь о нашествии пришельцев и крахе цивилизации! И тут же сам отдает концы в коридоре. Вот ирония судьбы, а?..
– Между прочим, ваша подруга, – произнесла Даша с выражением, – считает его смерть подозрительной! А вы… как считаете, Антон?..
– О да, конечно, – согласился Антон с энтузиазмом, – разумеется, она подозрительна!.. Я думаю, ему сделали инъекцию смертельно опасного яда! А возможно, даже убили на расстоянии. С орбиты. Точечным лазерным воздействием!
– Как? – не поняла Даша.
Маруся аккуратно глотнула кофе.
– А так! Пришельцы следили за ним, поняли, что он может их выдать, и убили. Это очень просто.
– Вы шутите, – сказала Даша. – Вы ведь шутите?..
– Я серьезен, как слон, – возразил юрист, приложив руку к сердцу. – Говорят, слоны очень злопамятны и у них нет никакого чувства юмора.
– И все-таки это странно, – сказала Маруся. – Он совершенно не походил на умирающего! Ты же его снимал, он был очень бодрый! И потом, что он делал все время, пока мы смотрели на звезды? Почему он не ушел? Он же собирался уходить. В залах мы его больше не видели. Он что, сидел все время на этой самой банкетке, уже мертвый, и никто не обратил на него внимания?..
– Ого, – Антон подмигнул Даше, как бы приглашая ее разделить его удивление, – да вы, оказывается, сыщица, мадемуазель?
– Мадемуазель Куку, – пробормотала Даша себе под нос. И добавила громко: – А вы не знали, да? Наша Маруся обожает детективные истории! И все время в них попадает! Вот я ни-когда ни в какие истории не попадаю, а она – то и дело!..
– Приключения манят? – осведомился Антон. – Меня тоже! Я очень люблю разные приключения!
– Вы просто прекрасная пара! – провозгласила Даша и поднялась, очень сердитая. – Мне нужно позвонить Павлику, он сегодня за мной заезжает. Я минут через десять вернусь.
– Какая деликатность, – продолжал развлекаться Антон. – Я нарушил ваш тет-а-тет, да? И она рассердилась?
– Какой тет-а-тет! Вон, дела скрепляем!
– А ты что? Решила затеять частное расследование?
Маруся посмотрела на него.
Неожиданно оказалось, что у него удивительные глаза, ореховые, светлые, с золотистыми точками.
Она вдруг стала красной как рак, приткнула на край стола стаканчик с кофе, завозилась, зашелестела делами, двойной перегнутый листок спланировал на пол, она нагнулась, чтобы поднять, но Антон опередил ее. Под столом они столкнулись руками и почти что носами, Маруся отпрянула, выпрямилась, и Антон протянул ей листок. За несколько секунд под столом они вдруг стали ближе и понятней друг другу, и это было очень радостно и немного опасно.
– Ты в самом деле леди-детектив?
– Ну, нет, конечно! Хотя… иногда я…
– Иногда что?
Маруся вздохнула. Ей стало неловко, как будто она должна была признаться в ужасной глупости.
– Иногда я… нахожу вещи, которые пропали, понимаешь? У нас в прошлом году у Марьи Константиновны пропал жемчуг, очень… дорогой, а я…
– А ты нашла?
Маруся кивнула.
– А однажды я к ученику поехала, мне конверт дали, а там вместо денег…
– Что? – быстро, усмехнувшись, спросил Антон. – Признание в любви?
– Почти что, – согласилась Маруся и не стала рассказывать дальше.
Мало ли, может быть, он станет над ней смеяться, а эти крохотные расследования составляли едва ли не главный ее жизненный интерес.
– И что? Сыщицкое чутье говорит тебе, что наш чокнутый уфолог был злокозненно убит?
Маруся пожала плечами.
– А кто это замуж собирается? – Антон подхватил со стола журнал и одним движением перелистал. – Ты?.. «Выходите замуж летом, это самое красивое время года. Конечно, ночи летом коротки, зато за длинный летний день можно многое успеть!.. Свадьба летом – это белые шатры на изумрудной траве и игривые женские шляпки!» – процитировал он с чувством. – Почему в таких пассажах трава всегда изумрудная?
– А какая? – спросила Маруся.
Он покрутил журналом.
– Ну, не знаю. Малахитовая, например. Тоже камень и тоже зеленый. Зато не так избито.
Маруся вдруг решилась – должно быть, из-за того, что они столкнулись под столом носами и руками. Если бы не столкнулись, она бы ни за что не отважилась, а тут…
– Антон, – сказала она, – а что ты делаешь после совещания?
Он поднял одну бровь, у него так ловко это получалось!..
– Я просто… подумала, может, мы кофе где-нибудь выпьем? И поговорим про… планетарий и про труп…
– А ты еще не напилась кофе? – осведомился он насмешливо и покачал из стороны в сторону ее остывший бумажный стакан. – Нет, Марин, ты извини, у меня сегодня свидание, я не могу. В следующий раз, ладно?
– Ну конечно! – с энтузиазмом воскликнула Маруся, как будто он сказал ей нечто очень приятное. Нет, словно он сам пригласил ее на кофе! – Разумеется.
Антон поднял с пола свой портфель, еще посидел секунду, словно хотел что-то добавить, и поднялся, очень высокий и очень интересный молодой мужчина.
– Увидимся, – сказал он как-то очень интимно и ушел, а Маруся осталась.
