– Он ненормальный.
– Гриша! – крикнула Маруся не слишком громко и оглянулась на дверь кухни. – Послушай меня! Сейчас академик Воскресенский сказал, что делать выводы рано и все в этом духе! То есть такой академик на самом деле существует! И его по телевизору показывают.
Гриша молчал.
– И еще, – продолжала Маруся, – сказали, что какие-то объекты на самом деле приближаются к Земле! Ты посмотри Интернет! Там фотография объектов, и у меня в сумке точно такая же. Уфолог нам ее показывал! Получается, он не сумасшедший, да? И он действительно что-то открыл?! И человечеству угрожает опасность?
– Подожди, Маруська, – перебил Гриша. – Я сейчас посмотрю этот твой Интернет. Странная какая-то история.
– Вот именно! Давай смотри и звони мне!..
Гриша позвонил минут через двадцать, очень удивленный. Так и есть, сказал он. К Земле приближаются какие-то объекты, академик Воскресенский мямлит нечто невразумительное, вроде нет никаких объектов, а может, и есть. Ждут официальных сообщений.
– Ахинея это все, Марусь.
– Человек умер, а ты говоришь – ахинея.
– Да он сам по себе умер, и все дела!..
– Откуда ты знаешь? – тут же спросила Маруся, и Гриша вынужден был согласиться, что не знает. – Мы должны все выяснить, – продолжала она. – Ты куда визитные карточки дел? Помнишь, тот, второй, тебе давал?
– Никуда не дел. В джинсах, наверное, остались.
– Значит, так, – распорядилась Маруся. – Завтра утром встречаемся у метро. В полвосьмого. Нет, лучше минут в двадцать!.. И все решим.
Гриша моментально согласился – он всегда соглашался встретиться с Марусей.
Приключение разворачивалось и захватывало ее, а всякие приключения, пусть наполовину придуманные, составляли ее главный жизненный интерес! Когда она могла придумать себе приключение, сразу неважным становилось все остальное – скучная жизнь, трудная работа, недовольство отца. Сейчас Марусе просто необходимо было приключение, чтобы не вспоминать, как Антон отказал ей, когда она пригласила его на свидание. Когда она вспоминала об этом, щеки у нее начинали тяжело гореть и хотелось забежать в какое-нибудь темное место, закрыться на замок и не выходить – так становилось стыдно.
Выскочив из троллейбуса, Маруся завертела головой. Толпа вваливалась в раззявленную пасть метро и исчезала, как будто невидимая воронка засасывала людей. Здесь, на Земле, утро было в самом разгаре, и, словно предчувствуя большую жару, по проспекту в ряд шли оранжевые поливальные машины. За ними разворачивалось сверкающее под солнцем мокрое асфальтовое полотно, и пахло свежестью, чистой водой и немного бензином – приятно. И было странно и непонятно, для чего люди ломятся в высоченные и широченные двери и исчезают за ними – как будто навсегда.
– Маруська!
Гриша протолкался к ней поперек людского потока. Маруся взглянула, и он вдруг ей понравился – или это утро прекрасное, а Гриша ни при чем?.. Он был в белой футболке и джинсах, свисающих с худосочной задницы, на плече рюкзак – очень даже ничего!..
– Я рад тебя видеть, – сказал он и немедленно потянул у нее из рук сумку. Марусе пришлось ее отдать.
– Ну? Что?
– Что? – не понял Гриша.
– Ты позвонил тому типу, который был с уфологом? У тебя же есть его телефон на визитке!
– Зачем?!
– Как, Гриша?! Мы должны узнать все про уфолога!.. Какое именно открытие он сделал, что у него украл академик Воскресенский и, главное, когда и зачем!
– Вот именно, – сказал Гриша весело, – зачем нам все это узнавать, Марусечка?..
– Да ну тебя, – рассердилась она, – что такое? Интересно же!..
– Ах, в этом смысле.
– Да, именно в этом, Гришенька!
– Ну, я могу ему позвонить хоть сейчас. – Он перевесил на другое плечо Марусину сумку, полез в задний карман и извлек картонный прямоугольничек. – И что я должен у него спросить?
Она подумала немного.
– Лучше всего договорись с ним о встрече. На сегодня, на вечер. Скажи, что ты корреспондент газеты «СуперСтар» и хочешь расспросить его о событиях в космосе. Мол, узнал о них из новостей и вспомнил, что как раз накануне познакомился со специалистом, то есть с ним, в планетарии!
Гриша фыркнул и покрутил головой:
– Какой он специалист, Марусь? Недоумок какой-то…
– Гриша! Объекты в космосе есть? Есть! Академик Воскресенский есть? Есть!.. И главное – есть труп!..
– А газета такая существует?
– Какая газета? – не поняла Маруся.
Гриша скорчил ей гримасу. Он держал телефон плечом и рылся в рюкзаке. Он то и дело там рылся, все проверял, на месте ли ключи от дома, записная книжка, ручки… Маруся эту его привычку терпеть не могла!..
Когда ответили, Гриша зашел за ларек «Мороженое» и махнул Марусе рукой, чтоб она за ним не ходила и не слушала. Она изучала выставленные в витрине полинявшие бумажки от эскимо и пломбиров – довольно долго, – а потом Гриша вылез из-за ларька и сказал, что обо всем договорился.
– Смотри, – он сунул ей под нос визитку. – Тут написано: Игнат Васильченко, контактер, экстрасенсорика, биокинетика.
– Я вижу, ну и что?
– Марусь, ты хочешь о чем-то расспрашивать человека, который называет себя «контактер»? И надеешься, что он будет осмысленно отвечать? Давай я тебе лучше мороженого куплю.
– Мороженого нету, – вдруг сказали из ларька громко, и высунулось румяное щекастое лицо. – Машина не приходила еще. Лимонаду могу дать, холодный!..
Маруся взяла себе «Тархун», а Гриша «Буратино». Стеклянные бутылочки были увесистые и на самом деле холодные, приятные.
– Давай я тебе открою.
– Ишь, как он за ней ухаживает! – прокомментировали из ларька. – Сама не откроет!.. Смотри не упусти парня-то, слышишь, красавица?..
Маруся исподлобья посмотрела на тетку, пожала плечами и за локоть утащила Гришу в сторонку.
– Что он тебе сказал, этот Игнат?
– Он будет нас ждать сегодня к семи часам по адресу: Петровский переулок, дом девять, строение пять. Там у него штаб-квартира!.. Между прочим, место неплохое – самый центр, центрее не бывает.
– Прекрасно! – возликовала Маруся. – Значит, ты за мной заезжай, и мы вместе пойдем!
Гриша длинно глотнул своего «Буратино», икнул и смутился. Маруся потянула у него с плеча свою сумку.
– Все, я побегу!.. До вечера.
Он проводил ее глазами и грустно сказал себе под нос:
– До вечера.
В Петровском переулке было тихо и немноголюдно – как будто в уездном городе, а не в самом центре Москвы, дышащей асфальтовым жаром, пылающей отраженным солнцем в окнах, ревущей раскаленными добела, как в доменной печи, автомобилями. Здесь было даже как будто немного прохладнее, или так казалось, потому что Маруся с Гришей шли по теневой стороне.
