– Совершенно безобидные, – закончил рассказ о плеченогих дядя Саша.
Он, едва не упав за борт, здоровой рукой схватил одну раковину и вытащил из воды. Остальные брахиоподы тут же захлопнули створки.
– Если у моллюсков едят тело, то у брахиопод съедобна мясистая ножка, которой они прикрепляются к конуляриям.
– Надеюсь, вы не устроите дегустацию прямо сейчас? – уточнила Жанна.
– Отчего же, – сказал Бен и взял из рук дяди Саши добычу.
– Они сырые и могут быть ядо…
Жанна не успела закончить, как Бен откусил ножку, с видом гурмана покатал по нёбу и проглотил.
– С привкусом йода, – сообщил он всем и прежде всего Арнольду, который с большим интересом наблюдал за манипуляциями Бена.
Арнольд тут же выхватил из воды несколько брахиопод, оторвал ножки и жадно съел.
– Арнольд, – сказала Жанна, – я бы на твоём месте подождала, пока это палеозойское животное переварится Беном; может быть, оно ядовито.
– Мои милейшие, – засмеялся Бен, – столько мной съедено, вы и представить не можете. Мой желудок не лакмусовая бумага. Однажды он переварил камень.
Арнольд прислушался к своему пищеварению.
– Нормально, – выдохнул он. – Надо ещё выловить.
– А это что? – спросила Лиза, заметив необычное.
Словно древний садовник на небольшой глубине высадил цветочный сад: бордовые, тёмно-синие, зелёные с фиолетовыми прожилками цветы. Одни росли на стеблях, а другие – прямо из грунта.
– Это морские лилии, иглокожие, – пояснил дядя Саша. – Иглокожих мы знаем по морским ежам и морским звёздам. В тропических морях такая красота встречается и в наше время, но в пермском периоде их было куда больше. Их окаменевшие остатки наши предки называли «каменные звёзды», а некоторые из них напоминали шестерёнки, их даже принимали за детали инопланетных машин.
– Надеюсь, – сказала Жанна, – вы не станете есть эту красоту.
– Что мы, дикари? – с усмешкой произнёс Бен.
И немедленно нашёл в рифовых водах некрупных моллюсков с красивыми раковинами. Сунул руку в воду и попытался оторвать один для Лизы, но ажурный панцирь обломился посередине.
– Слабоват, – заметил Бен, – тут надо или иметь очень крепкие скелеты, как у кораллов, или ядовитые стрекательные клетки, как у актиний, или уметь уплыть и спрятаться, иначе съедят.
– Это тоже не всегда помогает, – сказал дядя Саша.
Вскоре поднялся ветер, подхватил проа, и берега острова скрылись за горизонтом. Жанна передала управление Бену и присела между дядей Сашей и Лизой.
– До сих пор не верю, что нам удалось выбраться, – сказала она, проверяя повязку дяди Саши. – После оползня хотелось побыстрее уплыть. Так устала.
Жанна легла среди запасов воды и тут же заснула, а проснулась, когда дядя Саша пытался отобрать у Арнольда руль.
– Прекрати, – строго сказала она, едва открыв глаза. – У тебя рука. Я сейчас сама.
Она попила воды и снова встала у паруса.
Боббе постоянно принимал сигнал, и это радовало. А вообще, после того как миновали рифы, Лиза заскучала. Будь они на материке, она плела бы снасти, или ходила за хворостом, или охотилась на палеодиктиоптер. Но Уральское море за рифами казалось вымершим. Хотелось, чтобы показались плавники палеозойской акулы или раковина древнего громадного головоногого, но увы. Тогда Лиза уснула с ощущением, что проснётся, и окажется, что они приплыли.
Однако, открыв глаза, Лиза увидела то же бескрайнее Уральское море. Всё так же у паруса стояла Жанна. Арнольд, держа рулевое весло, дремал. Бен и дядя Саша тихонько обсуждали, как поняла Лиза из их речи, экологию приуральской Ангариды.
– Как скучно, – пожаловалась Лиза. – Неужели здесь совсем никто не живёт?
– Открытое море всегда было пустынным, – сказал дядя Саша задумчиво. – В палеозое, да и в мезозое многие моря напоминали наше современное Чёрное. В них глубинные слои насыщены сероводородом, а значит, жизни на глубине практически нет. А на поверхности… Да и на поверхности скудно.
Дядя Саша и Бен продолжили свою беседу. Лиза села у руля рядом с Арнольдом, но тот молчал и, как показалось, жадно смотрел на оставшиеся копчёности. Запасов воды было достаточно, так как пили экономно, а еда заканчивалась.
Молчать рядом с Арнольдом было ещё скучнее, чем молчать в одиночестве. Тогда, чтоб как-то скоротать время, Лиза отпорола у костюма карман, и без того державшийся на нитках. Затем этой импровизированной тряпочкой принялась мыть Боббе. Робот немедленно сообщил давление, температуру, газовый состав окружающего воздуха и прогноз погоды на завтра. Увы, в этом тоже не было ничего интересного.
Наконец разговор об экологии закончился. Бен принялся делить скудный завтрак на всех.
– Ничего, Лиза, – сказал он ободряюще, – к вечеру точно приплывём. Пойду на охоту, и будет у нас плотный ужин. Потерпи, моя милейшая. К тому же моё печенье как никогда близко. Ради него я готов голодать.
– А ещё ты скоро встретишься с Эммой! – воскликнула Лиза.
Тут Бен потускнел, молча раздал остатки пайка, а Жанна неодобрительно посмотрела на Лизу: мол, не нужно трогать больное.
– Но ведь всё будет хорошо? – продолжила Лиза.
– Всё будет хорошо, – бесцветным голосом ответил Бен и, отложив еду, молча лёг.
– Вставай, старина Бен, за парус, – сказала тогда Жанна, – отвлекись от грусти.
– Спасибо, капитан Жанна, это то, что нужно.
Бен встал у паруса, а Жанна, позавтракав, уснула, положив голову на колени дяди Саши. Тот всё время, пока Жанна спала, сидел не двигаясь, чтобы ненароком не разбудить.
Тем временем проа, пользуясь попутным ветром, летел вперёд, и, хотя вокруг расстилалось бесконечное море, Лиза воображала, что берег совсем близко. Судя по движению солнца на небе, время бежало, Боббе изредка сообщал, что принимает сигнал, Жанна проснулась и снова встала на место капитана, а берег всё не показывался и не показывался. Лиза закрывала глаза, но не спалось. И вот, когда в очередной раз она попыталась задремать, раздался такой громкий крик Арнольда, что девочка подскочила.
– Берег! Берег!
На западе заходило солнце, а на востоке появилась луна.
– Ура! – закричал Бен, и остальные подхватили его радость.
– Сигнал? – спросила Жанна у Боббе.
– Устойчиво принимаю сигнал, – ответил робот.
– В чём подвох? – спросила Жанна.
– Жанна, солнышко, – воскликнул дядя Саша. – Нет никакого подвоха. Мы только что переплыли море.
9. «По дороге, пустынной обочиной…»
– Предлагаю сразу не высаживаться, – сказал дядя Саша. – Неизвестно, что там, на берегу, могут быть опасности, да и источник пресной воды найти неплохо бы. Всё-таки нас ждёт полупустыня.
