Райан уже в который раз жаловался на Клейса. В глубине души он осознавал, как выглядит: рослый, широкоплечий, длинноволосый, с всклокоченной от непрерывных почёсываний густой бородой мужчина, чей возраст недавно перевалил за третий десяток, гневно рассказывает, как его обидел добившийся хорошего положения младший брат. И всё же никак не мог остановиться.
– Ты уже говорил. И написал мне в письме все претензии к Клейсу, Райан.
Ласс, средний сын лорда Мертора Фореста, покинул свой замок, стоящий на границе с Вайткроу, и прибыл поддержать старшего брата и помирить его с регентом.
С детства он всё время стоял между ними и выступал в роли вечного слушателя. Ласс сохранял нейтралитет, выговаривал обоим Форестам, напоминал им, что они одна семья, и умудрялся не принимать ничью сторону.
Первые годы Райана очень злило, что второй по старшинству брат не хочет полностью поддерживать его, хоть и должен понимать, кто старше и опытнее, но с возрастом он понял, что Ласс поступал мудро. Те дни, когда они учились и жили вместе, а ловкий и верткий Клейс донимал наследника Династии, их бесконечная ругань и драки остались в далёком прошлом. Теперь обоим спорщикам хватало такта и уважения друг к другу, чтобы вести себя достойно, но если конфликты случались, то Ласс, как и прежде, спешил на помощь.
– И ты считаешь, что он поступил разумно? Отчитать меня, его старшего брата, на глазах у… у всех!
– Всего час назад ты говорил, что вы были вдвоём, и радовался, что свидетелей твоего позора не наблюдалось.
Лорд-правитель машинально почесал поставившую на него передние лапы собаку. Остальная свора – а псов в помещении насчитывался почти десяток – решила последовать примеру и завертелась вокруг, желая отобрать хозяйскую руку в своё единоличное пользование. Форесту-старшему пришлось рыкнуть на разбушевавшихся четвероногих, или ему бы грозила опасность быть опрокинутым вместе со стулом.
Вокруг Форестов всегда вертелось зверьё – от привычных всем лордам воребов, псов и коней до весьма безобидных белок или опасных медведей. Ходило много слухов, в том числе и неприятных, о странной любви их рода к животным. Некоторые особо злые языки твердили, будто лорд Райан вместо жены предпочитает медведицу, другие утверждали, будто своими глазами видели, что правитель обращается в чудовищного волка и бегает по своим лесам, охраняя их от чужеземцев, а третьи считали, что Форесты дрессируют хищников, чтобы после натравить их на других лордов.
С тех пор как к Лассу прибилось большое стадо чёрных быков – они в полтора раза крупнее любого домашнего быка, что использовались крестьянами для пахоты, с мощными рогами, покрытые густой шерстью, предпочитающие жить на равнинах и не терпящие любого посягательства на их земли, агрессивные и продолжающие биться, даже если их серьёзно ранили, – люди принялись болтать небылицы с утроенной силой. И Райан понимал почему. Чёрные быки, с тех пор как им повстречался средний брат, бегали за Лассом, как маленькие козлята, играли с ним на свой лад, а одного из них средний брат стал использовать в качестве верхового животного. Длинношёрстное копытное сын Мертора назвал Листиком – Райан высказал своё предположение, что сие имя несколько не подходит его носителю, но прибывший верхом на своём новом скакуне Ласс категорично заявил, что ему лучше знать.
Правда в слухах, что распространяли люди, была – Форесты и впрямь прекрасно ладили с животным миром и растениями. Их леса славились живностью, их рыбаки никогда не жаловались на недостаток рыбы, моллюсков или крабов, а все их земли отличались плодородием. Каждый из их семейства, кроме, пожалуй, Клейса, обзаводился многочисленным зверьём. И никто из них не делал это намеренно, животные сами выбирали себе вожаков-Форестов.
– Да, говорил. Хорошо, может, он меня и не опозорил, но нас ведь могли услышать!
– Допустим.
– И после смеяться надо мной!
– Больше чем после того, как к тебе прибилась Косматка?
Пять лет назад, во время возвращения с Праздника Лета, к остановившемуся в лесу отряду Форестов вышла одинокая молодая медведица и решила остаться с лордом в качестве верного спутника. Его леди-жена долго привыкала, что кроме собак их начала сопровождать Косматка – так правитель плодородных земель назвал медведицу.
– Нет, но тем не менее. Он не имел права!
– Райан, он регент. Он имел право и не на такое.
– Ты на его стороне? Это несправедливо! Он младше меня на шесть лет, я мудрее и опытнее, а он, мальчишка, говорит мне, что делать.
– Я не на его стороне, вы оба поступили неправильно. Зря ты выдал дочь за Ротра Холдбиста.
– Холдбисты – наши давние друзья, Ласс, если ты вдруг позабыл.
– Я не забыл. Но и Вайткроу наши друзья и, что важнее, наши соседи. В королевстве и без того напряжённая обстановка, грядёт война между Глейгримами и Флеймами, а затевать ссору, и тем более войну, с богатыми южанами нам сейчас ни к чему.
– Ты говоришь прямо как Клейс! И после этого будешь утверждать, что ты не на его стороне?
– Райан, уже в детстве мне надоело, что вы перетягиваете меня каждый на свою сторону. В данном случае я согласен с Клейсом – ты поступил необдуманно и оскорбил лорда Вихта Вайткроу. Следовательно…
– Я так и думал, что ты поддержишь Клейса.
– Дай мне договорить, Райан. – Ласс, на полторы ладони ниже старшего брата и не столь широкий в плечах, с короткой бородкой и вечно взъерошенными волосами, поднялся. Он часто становился свидетелем споров между родителями, затем между братьями, порой и между сестрой Аалией, матерью нынешнего наследника трона, и её подругами, и потому терпеть не мог, когда его перебивают. Райан это знал, однако слова сами вырвались из его рта.
– …Следовательно, ты должен попросить прощения у лорда Вайткроу и найти способ примириться с ним. Клейс посоветовал верное решение конфликта. Отправь ему письма с извинениями, лучше больше, чем меньше, а затем заключите договор, позовите королевского писаря – Клейс отправит его, я уверен, – трёх Гроссмейстеров и четырёх рыцарей Серого Ордена, чтобы скрепить его. Предложи лорду Вихту обвенчать своего мальчика-первенца с будущими дочерями Вайткроу, когда и если таковые появятся. Я, как ты понимаешь, – Ласс заулыбался, – в этом деле помочь тебе не могу.
Средний брат женился в семнадцать лет на незаконнорождённой дочери лорда Малой Ветви Грейтвиг, миловидной, но болезненной девушке. Отец и Райан не одобряли выбор, Клейс, идущий против всех, поддержал брата, однако мнение четырнадцатилетнего юнца, что почти не бывал дома, не имело значения. Ласс же оставался непреклонен, а после того, как семья не оставила его в покое, сбежал с возлюбленной в Новые Земли в лагерь Форестов и их строящийся замок к дядьям.
Но счастье оказалось недолгим – менее чем через год дочь лорда Грейтвига подхватила неизвестную болезнь, а быть может, просто простыла. Полтора цикла жену лорда Фореста, носившую их дитя, мучила лихорадка. Она, как после рассказал брат Райана, бредила до самой смерти.
