Очнулся – запаха уже нет, кармографа нет, голова раскалывается, во рту – солено от крови. Добрался до машины, водитель ахнул и рванул в больницу. Нападавших пострадавший не видел, вообще не знает, сколько их было, но явно не меньше двух. Он лишь заметил фигуру того, кто ему нос сломал, – это молодой парень в черной куртке с капюшоном на голове, примерно одного роста с ним. Увы, больше ничего.
– Глухо? – спросила Аня, увидев хмурого Костю. Он кивнул. Отчет полиции он изучил еще по пути в Иваново, и там тоже пусто. Следов преступников нет, установлено повышенное наблюдение за черным рынком – вдруг кармограф там попытаются продать? Разговор с пострадавшим новых зацепок не принес. То ли тот действительно не замешан в деле, то ли выгораживал себя до конца, понадеявшись, что в Иванове сила Ордена слаба, а полиция до правды не докопается.
– Ничего. Найдем!
После ее в общем-то банальных слов Косте почему-то стало спокойнее. Неужели это округлые бедра на него так действуют? Он уже не злился. Да, ее не должно тут быть, но… он рад, что она тут. Просто смотреть в эти насмешливые синие глаза, впитывать ее оптимизм и энергию – уже удовольствие. Костя честно признался самому себе, что вести дело с Аней ему спокойнее и проще, чем одному. Это новое, странное ощущение одиночки, которому напарники всегда лишь мешали. Но то было в службе реинкарнации. В Ордене без Данзара он бы и половину не сделал, а без Ани… ему бы не хватило моральной поддержки.
Что ж, тут он выяснил все, что мог. Пора было прощаться с Сергеем Васильевичем и наведаться в горком. Одному.
Но, как ни странно, в горком его не пропустили.
– Куда?! – рявкнул охранник. Несмотря на зажегшийся зеленый огонек на входной рамке, стеклянные двери в рост человека остались закрыты. Костю удивил уже сам факт таких дверей на проходной ивановского горкома Ордена, а то, что они не восприняли его пропуск, и вовсе поставило в тупик. От кого тут защищаются? Даже в Москве такого нет.
– В горком, – спокойно ответил Костя и посмотрел на охранника.
– Как фамилия?
– Колесов.
Крепкий мужик в камуфляже долго водил пальцем по бумажному списку, наконец поднял голову:
– Таких нет.
– Извините, я, наверное, что-то не понимаю. Я член Ордена, почему я не могу попасть в горком?
– Вход только по местным пропускам! Или по спискам.
О таком на подмосковных курсах им не рассказывали. Наоборот, учили, что чип – это и есть пропуск!
– Может быть, меня не внесли в список… – решил он не спорить с системой в лице охранника. Тот выглядел отставным военным и явно сидел не для проформы. К безопасности тут подошли серьезно.
– Это вы уже сами разбирайтесь. Если не внесли, значит, я вам не открою. Освободите помещение!
– Я сегодня приехал из Москвы, московский приор должен был договориться с вашим о моей встрече. – Костя немного приукрасил, вряд ли приор лично звонил в местный горком, скорее всего это сделал Амгалан.
– Из Москвы?! – Охранник схватил телефонную трубку и забубнил в нее.
– Ждите, – вскоре бросил он и потерял к посетителю интерес.
А вот Косте становилось все интереснее. Что тут происходит? Прошло минут десять, прежде чем стеклянные двери отворились и из них вышел человек, затянутый в классический костюм-тройку, с обязательной цепочкой часов, торчащей из кармана. Его горло стягивал черный атласный шейный платок, хитро завязанный бантом, по моде двадцатилетней давности. Казалось, он ровесник, может, на пару лет старше, и Костя очень удивился, когда тот представился:
– Фохао. Меня зовут Алексей Борисович Веселый, я командор Управления расследований. Пойдемте, провожу вас к приору.
Выглядел Веселый довольно грустно, то ли от природной меланхолии, то ли от старомодных усов, ниспадающих почти до подбородка. Происходящее становилось все непонятнее. С чего вдруг Костю удостоили чести встретиться аж с самим городским приором? Он рассчитывал лишь на разговор с командором… Но промолчал. Не время задавать вопросы.
Такие же убогие серые облупившиеся стены, как в крыле, где обитала служба реинкарнации, вытертый до непонятного цвета линолеум на полу и обитые дерматином двери с табличками – вот и все, что видел Костя, пока шел по коридору. Да, в горкоме дела обстояли не лучше, чем в соседнем ведомстве.
На втором этаже их ожидала целая делегация во главе с седым стариком лет восьмидесяти, облаченным в костюм-тройку. За ним толпилось человек десять, включая и Киру. Похоже, вот этот старомодный наряд – местный дресс-код. Единственное яркое пятно среди черных и темно-синих пиджаков – бордовый шейный платок приора, заколотый золотой булавкой. Кажется, в ивановском горкоме не знали, что уже давно изобрели галстуки. В это мгновение Костя вспомнил своего командора в джинсах и порадовался, что живет в Москве. Ему несколько раз в жизни пришлось по целому вечеру терпеть на себе то, что называется «классическим костюмом», с тех пор форма реинкарнатора казалась мягкой и удобной, словно пижама.
– Никита Алексеевич Оболкин, ивановский приор, – представил старика командор. – А это Константин Юрьевич Колесов, инспектор из Москвы.
– А-а, тот самый кандидат, насчет которого мне звонили, – чуть склонил голову Оболкин. – Ну что ж, добро пожаловать.
Костя обратил внимание, что руку приор ему не протянул. Вместо этого жестом предложил ему, Веселому и еще одному члену Ордена, похожему на хмурую гориллу, зайти к нему, остальных отправил прочь.
Роскошь кабинета настолько выбивалась из серости и нищеты коридоров, что сверкала еще ярче, еще великолепнее. По стенам, обитым шелком вместо обоев, были развешены картины на буддийские темы. Все в золоченых рамах. Костя отметил, что деньги в ивановском горкоме совершенно точно есть. На самом видном месте, над массивным резным дубовым столом, – портрет нынешнего Далай-ламы. Близость к дацанам и монастырям диктовала свои правила. В этом горкоме религиозные деятели ценились больше, чем свои, из Ордена.
Черный с металлическим отблеском паркет чуть скрипнул, когда приор уселся за стол, с шумом подвинув тяжелый высокий стул. По правую руку от него бесшумно устроилась «хмурая горилла», оказавшаяся командором Управления безопасности, по левую – командор Управления расследований.
– Итак, чем мы заинтересовали Москву?
Костя отметил для себя, что чаю, в отличие от реинкарнаторской, ему не предложили.
– В Иванове украли кармограф. Московский горком отправил меня разобраться в ситуации.
– В Москве полагают, что сами мы с этим не справимся? – Приор наигранно поднял брови.
Костя пожал плечами.
– Мне приказали съездить, помочь найти грабителей.
Он решил выбрать тактику «это не моя инициатива, мне сказали – я делаю», потому что не понимал, что за отношения у ивановского горкома с московским, хотя уже очевидно – крайне натянутые.
