– Какого хрена?! Ленка! Дура, очнись! Где этот ваш врач?
– Я как знал, что нельзя было тебя сюда пускать! – Коля уже бежал с каталкой, сзади него семенили трое врачей.
– Это я сейчас виновата? Кто ее всю накрутил? «Будем присматривать за тобой и за ребенком»? – передразнила я его.
– Молчать! – рыкнул на нас врач. – Отношения выяснять будете дома! Отошли в сторону, быстро!
Мы с Колей синхронно захлопнули рты и отошли к стеночке, наблюдая, как белую как мел Лену кладут на каталку и уносятся на крейсерской скорости в реанимацию.
Туда нас, естественно, не пустили. Не помогли ни положение Коли, ни мои угрозы оторвать голову всем тут присутствующим, подкрепленные демонстрацией сгибания железной ножки от стула.
– Какая от вас там польза? Только помехи! – недовольно фыркнул старый врач.
Я вывернула шею, пытаясь рассмотреть что-то за дверями в момент, когда он входил. Но, кроме стоящей возле двери медсестры, ничего не увидела.
– Прекрати мельтешить перед глазами! – рыкнул Коля. – Посиди!
– Не могу! – От наплыва разнообразных эмоций меня начало штормить, так что предложение посидеть было не лишним.
– Почему не могу? – По его лицу было видно: еще пара мгновений – и он закипит по полной.
– Стул сломала… – От вида его ошарашенного лица я хихикнула, потом подавилась воздухом и закашлялась.
– Ей-богу! Как тебя только Артур терпит?
– Молча! – отрезала я, мысль об Артуре заставила меня скривиться.
Хотя потом я уцепилась за нее со всей силы, пытаясь переключиться от происходящего в реанимации.
Я чувствовала холод от Ленки, страх и волну непонимания от врачей. Каждую дурацкую эмоцию!
В таком режиме прошел час, может, два – я не заметила. Я сидела на полу возле дверей, вздрагивая каждый раз, когда слышала чьи-то шаги внутри. Благо Коля понял, что сейчас не лучший момент для препирательств, и великодушно заткнулся. По его словам, Артур уже был в пути, попутно решая проблемы с начальством.
А я просто ждала.
Доктор осторожно выглянул из-за двери и покашлял, привлекая внимание.
– Что? – Коля успел первым подскочить к нему, пока я пыталась встать на затекшие ноги.
– Ребенок для своего срока относительно здоров, но вот состояние мамы вызывает опасения. Кровотечение не прекращается, к тому же она никак не приходит в сознание. Мне очень жаль, мы сделали все, что смогли.
– Да я тебя сейчас… – Коля с бешеными глазами рванул на доктора, но я поймала его и сжала, заставляя тихо ойкнуть от боли.
– Мы можем ее увидеть?
– Конечно.
Испуганный доктор скрылся за дверью, оставив нас вдвоем с медсестрой.
Я продолжала держать Колю за руку, медленно входя в коридор, где сильно пахло антисептиками. Наша палата была самой первой, сквозь стекло в двери я видела Ленкино лицо.
– Почему у нее такие бледные губы? – тихо спросил Коля, заходя внутрь.
Два врача молча вышли, активно источая сожаление. Меня резануло внутри, но я держалась. Зачем мне ваше сожаление, если вы не можете ее спасти?
– Лена! Ленка! Просыпайся, зараза такая! Тебе же ребенка сейчас кормить принесут! – Я подошла и взяла ее за руку. Такие холодные пальцы!
Коля молча опустился перед ней на колени и взял ее за другую руку.
– Соня ты моя, никогда утром встать не могла нормально…
Я вспомнила все наши приключения, в глазах защипало. Неужели сейчас все закончится? Ярость полыхнула внутри. Я схватила ее за плечи и хорошенько встряхнула.
– Ну нет, ты сейчас не умрешь! Помнишь, ты спрашивала, почему я такая радостная? Логтум жив, а если он жив, значит, и Ронмир тоже. Хочешь помереть, не показав ребенка родному отцу? А когда они придут сюда, что я им скажу? Умерла?! Ну уж нет, одна я это дерьмо расхлебывать не собираюсь!
Коля пытался отогнать меня от нее, но я вцепилась как клещ.
– Вставай, кому сказала! Да отойди ты! – я отмахнулась ногой от врача, помогающего Коле разжимать мои руки.
– Дай поспать, – вдруг выдохнула подруга и открыла глаза.
– Ленка-а-а! – Я почти упала на нее. Слезы заливали глаза, в горле стоял комок.
Вокруг кровати столпились врачи, стоял бледно-серый Коля. Пока я была в таком состоянии, меня все же оттащили от подруги и вывели в коридор, сдав на руки ничего не понимающему Артуру.
Я просто сползла по нему на пол и окончательно расплакалась от облегчения.
Из палаты вышел Коля, бесцеремонно схватил меня за руку и потащил за угол.
– Больше никаких пришельцев? А эту информацию ты решила в секрете хранить? Пока они не явятся и снова не устроят тут тарарам?
– А если они не явятся? Порталов больше нет! Я не уверена, что они живы! Может, это у меня психоз открылся на нервной почве?
– Ты была такой уверенной в этом, – прошипел Коля, сжимая мою руку еще сильнее.
– Ребят, что происходит? – Артур заглянул к нам.
– Сгинь! – рыкнули мы на него и снова уставились друг на друга.
– Я тебя на пушечный выстрел не подпущу к ней! Даже и не мечтай!
– А тебя спрашивать никто и не будет. Надумаешь мне помешать – убью.
Я мигом успокоилась и смотрела на него максимально холодным и честным взглядом. Хватку на своей руке я разжала даже не напрягаясь, а если бы переборщила, то раздробила бы ему кости в ладони.
От него снова поползла волна страха. Страх – это хорошо, им можно управлять.
– Ну и как тебе ситуация, когда мышка оказалась гораздо зубастей самой кошки? – Я ухмыльнулась, надеясь, что это выглядит достаточно устрашающе.
– Неприятно. – Коля отпустил меня и отошел в сторону, вытирая вспотевший лоб.
– Запомни это ощущение и передай наверх: если я увижу хоть одного военного человека рядом со мной или Леной, полетят головы. Подсказать, чьи?
– Мне не поверят.
– А ты будь поубедительней! Артуру ни слова! Если эта информация просочится куда-то еще, то… – Я многозначительно провела пальцем по горлу.
Коля нервно сглотнул и кивнул, и мы под ручку, сверкая натянутыми улыбками, вышли из закутка.
– Так вы чего?
– Поссорились на почве нервов, все уже хорошо. – Я улыбнулась и, отодвинув врача, вернулась в палату.
Дальше время полетело невероятно быстро. Я не успела оглянуться, как прошли Новый год, Рождество, Восьмое марта и наступила долгожданная весна. Сына Ленка назвала Ромкой. Мы ждали практически до последнего, но никаких вестей от Логтума не было, поэтому пришлось называть на свой лад, без учета желаний семьи или каких-либо демонических традиций.
