Те ресурсы и богатства, которыми должна обладать эта огромная и малонаселенная губерния, при таких условиях невозможно использовать, – вероятно, многие из них даже не открыты. Лишь в западных областях жизнь более или менее идет в ногу со временем: притоки Двины, крупной водной артерии Севера, обеспечивают более легкий доступ к системе каналов центральной России, хотя следует отметить, что регулярных путей сообщения все равно не хватает. Все возможности для строительства магистралей заканчиваются к востоку от Двины. Здесь преобладают возвышенности с плато над уровнем леса, так что дороги здесь немыслимы без вмешательства в рельеф. Пока работы там даже не начинались. Исследования указали на наличие в верховьях Печоры нескольких месторождений нефти. Как известно, пробное бурение дало удовлетворительный результат. Но один инженер, который пробыл в этих краях целое лето, поведал мне, что даже энергичные иностранцы отказались от дальнейших разведывательных работ, потому что они просто не смогли доставить на место бурильные установки и прочее необходимое оборудование.
* * *
Все же было бы неразумно ожидать иного. Скорее всего, пройдет не один десяток лет, прежде чем России удастся (и действительно понадобится) наладить в этих бескрайних пустынных областях систему путей сообщения. Лучше не критиковать, а восхититься той энергией, с которой русское правительство прокладывает прямую железную дорогу из Петербурга в эти края, а именно через Вологду до Котласа на Двине. Тот факт, что обычные магистрали будут подведены только после строительства железной дороги, идет вразрез с привычным ходом вещей – но он объясняется быстрыми, почти американскими темпами развития современной России и принципом централизации власти без усиления местного самоуправления.
Тем больше поражает медлительность и, хочется сказать, недальновидность русских властей по отношению к классу более дешевых и легких во внедрении средств коммуникации, которые в последнее время распространились по всей Скандинавии, – это телеграф и, в особенности, телефон.
Если сложить время, которое чиновники тратят на поездки, почтовые и транспортные расходы казны, которые едва ли окупаются, то сумма в огромных северных областях вышла бы значительная. Поэтому нельзя сомневаться в том, что при наличии телефонной связи можно было бы сэкономить немалые средства, и это веский аргумент в пользу строительства необходимых коммуникаций. Телеграфа в этих краях пришлось долго ждать, но и он уже, как я слышал, принес значительные плоды, хотя и имеет много недостатков по сравнению с телефоном. России следовало бы в этом деле обратить внимание на опыт Скандинавии, где плотность населения столь же мала.
География населения в северной России имеет то преимущество перед Скандинавией, что населенные пункты сосредоточены там близко друг к другу и не так сильно разбросаны по территории, как наши одинокие хутора. В более густонаселенных центрах заседает правительственный чиновник, чьей главной задачей является осуществление связи с окружающим миром.
* * *
Разумеется, выискивать недостатки со стороны легче, чем российской казне их исправить. Но раз уж речь о недостатках зашла, то из разговоров с местным населением становится понятно, что не только нехватка средств оказалась препятствием к налаживанию местной телефонной связи. Русские – толковый народ, и они не упускают из вида достижения мирового прогресса, хотя некоторые европейцы склонны судить о них иначе. Многие маленькие города на Севере уже давно стремятся получить телефон, и в Вологде связь уже проведена. Однако в целом проблемы телефонизации являются примером неудачной системы администрирования, при которой централизованная власть легко может подавить частную инициативу. Вместо того чтобы с радостью построить небольшие телефонные станции на местах и предоставить им возможность дальше справляться самостоятельно, путем проб и ошибок набираясь опыта и ума, – правительство, выдвигая неразумные требования и придираясь по мелочам, часто отпугивает регионы от этого начинания.
Будем надеяться, что русские власти сами наконец поумнели. По- видимому, они поняли, что государство еще долго будет не в состоянии осуществить этот проект, и поэтому правительство с большей охотой дает концессии. Очевидно, что из-за стремления сохранить полный контроль над регионами власти слишком долго не реагировали на их потребность в телефонной связи. Для сравнения приведем пример с пароходным сообщением в бассейне реки Двины: под управлением частной компании оно вышло на новый уровень.
* * *
При такой протяженности Вологодская губерния объединяет настолько разные природные и жизненные условия, а также настолько различные стадии развития цивилизации, что в паре газетных статей не поместится даже самая общая их характеристика. Как уже говорилось, обширные зоны представлены незаселенными пустошами с высокими горными плато. Западная часть – это низменности, порой настолько ровные, что только с помощью нивелира можно определить направление и угол уклона. Но даже равнины демонстрируют большое разнообразие. Зоны лесов с влажной, но не слишком заболоченной почвой богаты роскошными лугами, прекрасно подходящими для покоса. Пересеченные местности с песчаной и более сухой землей после расчистки пригодны для выращивания зерновых культур, особенно неприхотливых сортов.
Во многих областях население уже давно перешло на лесопольную систему земледелия – она до сих пор распространена в России. В некоторых краях разведение молочного скота стало играть относительно большую роль, только постоянное поголовье крупного скота пока не стало ядром крестьянского хозяйства – во всяком случае, там, где я живу. Когда я на днях спросил у крестьянина, сколько он обычно держит коров, он слегка опешил: это зависит от количества родившихся телят: «В один год у меня две коровы, в другой пять – все в руках Господа, какой Он пошлет приплод». Его слова – иллюстрация тому, что структура местного крестьянского хозяйства зависит от воли случая. Ее гибкость во многом обусловлена налаженным в этих краях производством и экспортом сливочного масла, о чем уже говорилось ранее. Молочные продукты всегда можно выгодно продать. Однако стоит отметить, что непостоянное поголовье скота и оттого меняющееся количество удобрения мешают рациональному использованию пастбищных угодий.
В других областях в основе сельского хозяйства до сих пор лежит древняя подсечно-огневая система, перешедшая в переложную. Она практикуется на землях к северо-востоку от Шуйского. Раньше делали так: вырубали большой участок леса, оставляли пни гнить пару лет, а затем сжигали ветки и остатки стволов. В течение нескольких лет подряд удобренная золой почва давала относительно обильный урожай. Такой способ земледелия известен нам по примеру граничащих с Норвегией областей. Сейчас, конечно, лесов в этих краях давно нет и поджигать больше нечего. Все же древний метод продолжают использовать следующим образом: на поле, не использовавшемся в течение нескольких десятилетий, устраивают пашню, два-три года собирают урожай, а потом снова на такой же срок оставляют его под паром, чтобы земля восстановилась без внесения удобрений. На таких песчаных почвах особенно хорошо растет овес, который большими партиями поставляют в Архангельск.
